Мы умираем за Игниум

Массивная ригга неловко повернулась, едва не завалившись набок. В задней части боевой машины были видны раскалённые от выброса паров игниума коллекторы. Люки для десанта ещё задраены, так что выбранные в десантную команду «счастливчики» просто ждали на почтительном расстоянии, когда машина закончил свои манёвры и наконец остановится.

Те, кого не взяли, расселись на веранде какой-то портовой забегаловки. Счастливчики, у них есть деньги на такое. Я так ни с кем и не познакомился за время путешествия, разве что здоровался с парой человек. Неудавшиеся наёмники расселись за столом и обсуждали, что делать дальше. Меня не позвали, но я слышал их разговор краем уха.

— И что, плывём назад?

— Я в ту дыру возвращаться не собираюсь.

— Так говорили, что им здесь нужны разные специалисты. Я, между прочим, главный канонир. А та напыщенная жопа в кожаном плаще сказала мне, что набирает только десант. Десант ригги! — беззубый мужчина, произносивший речь, ударил кулаком по столу. — Я что, похож на смертника? И взял всего двадцать человек.

— Послушай, — парень не старше меня, с солидным шрамом на лице и глубокими морщинами на лбу, почесал небритый подбородок. — Я вот главный механик, меня тоже не взяли. Но ты слышал, что сказал тот тип из академии? Академия набирает только десант, чтобы соплякам-студентам было кем командовать.

— Чтобы у них было пушечное мясо.

— Именно. Но здесь, рядом, есть город, которым правит один из Великих Домов. Вот тут я готов поспорить, им спецы нужны.

— Ты что, не слышал, что риггами тут управляет только знать?

Я зашёл под крышу веранды, чтобы хоть немного обсохнуть. Вряд ли это удастся, когда с моря дует такой ледяной влажный ветер, но всё же укрыться хоть ненадолго. Ко мне подошёл официант, слишком серьёзный парнишка, и с подозрением на меня посмотрел.

— Что-нибудь нужно? — спросил он.

— Просто постоять под крышей, — сказал я. — Обсохнуть. Если бы деньги были…

Парнишка посмотрел на меня с ещё большим подозрением, но кивнул и отошёл. Хоть один понимающий человек. Я прислонился к деревянному столбу, подпирающему крышу веранды, и попытался хоть о чём-нибудь подумать. Но в голову ничего не шло, кроме злости на приятеля. Всё же он всегда был дерьмом.

Ригга так и стояла, кажется, десантные люки на ногах заклинило. Сами десантники переругивались, продолжая мокнуть под дождём, и иногда кидали злобные взгляды на офицера и Драгана.

А эти двое, чуть ли не за ручку, прошли в закусочную и сели в помещении. Когда они шли мимо, оба окинули меня взглядом. Марк Драган скользнул по мне глазами, как по незнакомцу, офицер же окатил меня презрением, будто я его смертельный враг.

Официант подошёл к здоровенному музыкальному автомату, стоящему на стойке, и начал крутить ручку сбоку, чтобы зарядить. Честно говоря, такой прибор я видел только однажды, когда наш первый пилот, ныне покойный Анри, пригласил всех нас на свой день рождения. Я тогда весь вечер пытался понять, как эта штуковина работает.

Автомат завёлся, поставил чёрную пластинку, и заиграла хриплая музыка. Такая, от которой пробудились совсем другие воспоминания, не самые приятные. Играла скрипка, грустная тихая мелодия, которую я уже слышал.

Через полгода после начала очередной войны между домами Лихтари и Рамари в моих родных местах я получил рану и меня отправили в небольшой отпуск. Тогда я зачем-то вернулся в сиротский приют, но постоял у ворот и не стал заходить. А потом пошёл в город, где бродил по торговой площади. Уличный музыкант тогда играл эту мелодию на скрипке и в этот момент что-то хлопнуло.

Не помню, что это было, звук был тихим и будничным. Но этого было достаточно, чтобы я сразу забыл, что нахожусь не на войне, и тут же бросился в укрытие. Ничего не произошло, но, когда я вылез из канавы, весь в грязи, меня обсмеяли. Но мне всё равно было страшно.

С тех пор прошло несколько лет, такой паники у меня уже давно нет, но вот тревога вернулась. Дождь стихал, ригга на площади опять начала крутиться, медленно переставляя тяжёлые ноги, а официант приносил напитки. Пройдя мимо меня, он сунул мне маленькую кружку горячего чая.

— Спасибо, — ответил я и обхватил её ладонями, чтобы согреть руки.

И всё же тревога не проходила. Тягучее ощущение, что вот-вот всё изменится. Краем глаза я уже приметил канаву, которая спасёт от взрыва. Старые привычки никогда не подводят. И лучше бы это была моя паранойя, чем если что-то произойдёт прямо сейчас.

И я услышал свист. Хоть бы это мне казалось. Так свистят тяжёлые заряды, выпущенные из осадного миномёта, которыми вооружены многие ригги. Траектория огня настолько крутая, что бомба падает почти вертикально. И это выстрелила не наша ригга, которая опять начала крутиться на месте, будто пилот никак не мог определиться, где стоять.

Я помотал головой, надеясь, что это опять разыгралось моё воображение, что мне всё кажется, пока мир живёт обычной мирной жизнью. Но нет, все поднимались из-за столов, переглядываясь с недоумённым видом. Те, кто знал, что означает этот свист, уже прятались, стараясь держаться подальше от стеклянных окон.

— В укрытие! — закричал громкий хриплый голос.

Меня уговаривать не надо. Но возле больших окон портового трактирчика всё ещё крутился тот официант, что принёс мне чай, и какая-то девушка в промокшем от дождя платье. Даже если снаряд упадёт далеко, они пострадают от осколков стекла.

— Да бегом отсюда! — рявкнул я и тычками погнал парочку в ту сторону, где ещё раньше заметил канаву.

Свист приближался, становился всё громче и громче. Бег занял всего несколько секунд. Официант и посетительница прыгнули в канаву, а я упал на них, потому что потерял равновесие от толчка земли.

Раздался взрыв, а на спину посыпались камни. Уши звенели, в них болело так, будто кто-то тыкал в перепонки раскалённой иглой. Но надо лежать, осадные миномёты на риггах всегда спарены. Это ещё не конец.

Следующий взрыв ещё сильнее. Сверху набросало так много земли, будто кто-то опять пытался закопать меня заживо. Затылком чувствую жар, не такой, когда за спиной горит кабина ригги, но всё равно неприятный. К нам в канаву упал кто-то ещё, очень тяжёлый и твёрдый.

Я едва высвободился из-под неизвестного мне покойника, погибшего от осколка.

— Надо бежать! — крикнул я официанту и посетительнице, которые от страха лежали в обнимку. — У нас пять минут, пока перезарядится.

— Подвал, — прошептал официант, глядя выпученными глазами на труп. — У нас глубокий подвал!