Мы все умрём. Но это не точно

Он не Лорд, чтобы легко и безнаказанно использовать свои ментальные способности. Этот маленький трюк выжигал его собственную магию до состояния сухого пепла. Но это являлось лишь крохотной толикой того, что он причинил Треверсу. Эхо заклятия вот-вот должно было его нагнать.

Вот.

Сейчас начнётся…

Ожидаемой волной его накрыло ощущение переполняющего черепную коробку Адского Пламени.

Мир поплыл, дробясь, окрашиваясь в нечто алое, пузырящееся, как краска на старых тлеющих фотографиях.

Горит.

Всё горит.

Хочется содрать себе кожу.

Ткнуть палочкой в висок и запустить оледенение.

Или сдохнуть.

Принять лёгкую и нежную Аваду.

Боль расширилась до слепяще-белой вспышки.

Изнутри всё полыхало выцветшим, белёсым пламенем. Глаза поплавились, лопнули и вытекли из глазниц.

Стало темно, тихо и спокойно.

***

Какая-то сучья птица вовсю драла свою глотку. Казалось, она осталась недовольна, что Драко не сдох этой ночью, и намеревалась добить его своим блядским чириканьем. Откуда птицы у него в голове? И почему так светло? Подозрительно светло для ночи.

Он попробовал открыть глаза, и солнечный свет белыми иголками вонзился в зрачки. Боль и свет как одно целое. Так всегда.

Малфой ненавидел белый цвет — слишком хорошо видно кровь, слишком остро чувствуешь боль.

Он усиленно заморгал и подвигал глазными яблоками из стороны в сторону. Вроде не лопнули и не вытекли. Драко лежал недалеко от окна, до которого так и не добрался вечером.

Пахло смертью. У неё всегда был особенный, сладкий и прелый запах. Сквозь пыльные осколки стекла виднелся кусочек чистого голубого неба. Светлого, но не настолько, чтобы утверждать, что на улице уже день. Возможно, сейчас раннее утро? Что-то у него уже вошло в привычку отключаться где ни попадя.

Драко приподнялся на руках и осмотрелся.

Да-а-а…

Это определённо войдёт в список его лучших мест для пробуждения. Труп Треверса никуда не делся, а жаль. Драко был бы абсолютно не против, оживи тот и уйди куда-нибудь подальше на своих двоих.

Никакой особой неприязни он к мужику никогда не испытывал: виделись время от времени на общих собраниях, раз вместе пили огневиски в баре — ничего такого, что вызвало бы желание его убить.

Знай Треверс его хоть на толику получше, никогда бы не подошёл так близко и без маски.

Драко сел и тут же почувствовал, как его повело куда-то в сторону. Да так, что пришлось упереться ладонью в пол, чтобы не упасть. Сознание наворачивало безумные круги, ударяясь о череп и отдаваясь гулкими, оглушающими ударами. В попытке остановить это, Малфой вцепился свободной рукой в волосы, чуть оттягивая и сжимая. Но мир фиксироваться в одном положении никак не желал, продолжая вращаться.

Тяжело выдохнув, он перевёл взгляд вниз, с трудом фокусируясь на предмете, который так нещадно впивался в бок во время сна.

Расплывчатый контур медленно сливался и приобретал очертания палочки Треверса.

Сука, ну как же так, а?!

Палочка была разломана пополам.

Он так рассчитывал ей воспользоваться!

Блядь.

Драко с трудом встал, игнорируя дрожь в теле, эту белёсую пелену перед глазами, и осмотрел себя.

Выглядел он неважно, даже жалко. Штаны были все в грязи и крови, с рваными дырами на коленях. Придётся выкинуть. Правый ботинок куда-то пропал. Малфой прошёлся глазами по комнате — ни следа. Будто глизень сожрал. Он немного подумал и снял второй, оставшись в одних носках с весёлыми тыквами. Всё-таки фейерверк Треверса успел его неплохо поцарапать. Хорошо, если сейчас раннее утро: до их квартиры буквально пару домов, он может пройти так, чтобы никто его не заметил. Бруно и другие соседи должны ещё спать в это время, и…

Нет!

Внезапная мысль пронзила осознание: их встреча не была случайной. Треверс аппарировал совсем близко к нему. Он знал, куда их сослали, знал, когда Драко заканчивал работу и какой дорогой всегда возвращался. Эти заброшенные дома… хорошее место для засады. Малфой поступил бы так же.

Что с остальными?!

Он быстро нашёл свою палочку и, не обращая внимания на боль, побежал к дому.

***

Драко ввалился в квартиру, еле дыша.

Тео и Грег пили кофе за кухонным столом, и по их сонным лицам было видно, что они совсем недавно встали. Малфой оглядел всех и зашёлся в удушающем, лающем кашле. В лёгких всё ещё гулял песок и мелкие частицы бетона.

Друзья задержали на нём мимолётный взгляд и продолжили своё обсуждение. Гойл тыкал массивным пальцем в лежащую на столе газету и доказывал, что слова Нотта невозможны в условиях тех исторических реалий, но тот лишь несогласно качал головой, дожидаясь своей очереди высказать аргументы.

Малфой отдышался, уселся к ним за стол и сложил руки на столешнице. Они были чёрные, усыпанные мелкими порезами, в пыли, грязи и крови. Похоже, под кожу вошли осколки. Лишь бы не глубоко. Драко ненавидел ощущение стекла под кожей, и без магии пришлось бы ждать, пока они сами выйдут с гноем, или выковыривать ножом.

— Тебе кофе налить? — донёсся звонкий и на удивление бодрый голос Грегори. О, видимо, на него наконец соизволили обратить внимание. — Хорошо спалось?

— Будь так любезен. Пожалуйста, — таким тоном он разговаривал на светских вечерах Нарциссы.

Гойл подошёл к кофеварке и с громким щелчком вытащил горячий кофейник:

— Со сливками?

Драко просверлил его массивную спину яростным взглядом. А то ты, блядь, не знаешь. Никаких сливок, никакого ебучего сахара и никаких тупых вопросов. Но вслух сдержанно произнёс:

— Благодарю, не нужно.

Нотт внимательно его осмотрел и ухмыльнулся в чашку:

— Как погодка на улице?

Охуенная. С осадками в виде трупов. Драко лучезарно улыбнулся ему в ответ:

— Чудесная. Вам бы тоже стоило выйти и подышать свежим воздухом.

Гойл поставил перед ним дымящуюся чашку, и Драко с благодарностью сделал большой жадный глоток. Горький, как он и любил.

— И куда бы ты посоветовал нам сходить? — всё тем же светским, слегка скучающим тоном продолжил Нотт.

Конечно, самое время вспомнить уроки этикета, Теодор.

Драко пощупал разбитый лоб и поморщился: видимо, неудачно приземлился, когда терял сознание. В следующий раз нужно повнимательнее выбирать место для падения. Желательно помягче, с минимумом камней и битого стекла.

— О, тут рядом, — мило оскалился он, — есть один дом с необыкновенным видом из окон.

Тео лениво зевнул и перевёл взгляд на свои наручные часы. Серебро блеснуло солнечными зайчиками по стенам.

— Давай как-нибудь в другой раз, у меня дежурство через час. Старички без моей помощи не найдут свои челюсти.