Мы, женщины (Колдовской мир, Превращение)

Ну, это начало. Она и Эгил - единственные, кто достаточно подрос, чтобы стать подмастерьем. Вышивание. Двоюродная бабушка Ароны Лорин, владелица нескольких пар ножниц, обшивает всю деревню. Заинтересуется ли она в помощнице? Ее позвали. Разговор вел Эгил. Тетя Лорин выслушала нахмурившись.

– У меня на руках бедная дорогая Эйна, - резко оборвала она, - и мне другая такая не нужна. -Бабушка Эйна быстро впадает в старческий маразм.

Элтеа, ткачиха, оказалась еще более грубой.

– Мне не нужны нахалки, - выдохнула пожилая ткачиха. - И чего можно ждать, если дочь решает все дела за свою мать? Не нужны мне нахалки и бездельницы.

Арона беспомощно переводила взгляд с Элтеи на Эгила и Лизу. Женщина кажется достаточно разумной, почему действительно она разрешает говорить за себя Эгилу? Девушка расправила плечи и перевела все точно. Эгил ощетинился.

– Кого это ты называешь нахалами? - возмутился он. - Я называю это приличием и скромностью. Я пообещал отцу, что буду заботиться о матери...

"Слабоумная", - печально подумала Арона, видя, как Лиза согласно кивает. Хотя женщина сердито посмотрела на своего старшего. Ну, что ж! Лойз, дочь Аннет, известна своей добротой. Она живет между лесом и пещерами, хорошее место, много воды, и хорошо укрытое. Небо снова затянулось тучами.

– Пойдемте к госпоже Лойз, - решила Арона.

Наступило раннее ясное утро. Несколько сильных молодых девушек в брюках и куртках из козьих шкур, с копьями в руках, с тюками и веревками на спине, проходили мимо двери кузницы.

– Загон! - крикнула одна из них. - Мы идем за овцами. Приглашаются все желающие.

Нориэль подтолкнула Леатрис.

– Иди, - посоветовала она. - Твоя сестра работает за двоих, а ты никогда не бывала в загонах.

Хуана выпрямилась, открыв рот, и выпалила:

– Приличная нежная девушка, как моя Леатрис, Пойдет с этими девками в штанах? Одна? В открытое поле, где их никто не охраняет и не заботится о них? А что если они встретят чужих мужчин? Это неприлично. О чем думают их матери?

Леатрис переводила взгляд с матери на нанимательницу, а от нее на девушек. Нельга, дочь Олвит, крикнула из середины группы:

– Я тебе дам копье! У меня два! Прихвати с собой арфу, будешь петь для нас!

– Сейчас, - обрадовалась Леатрис. - Мама, ты ведь знаешь Нельгу. Все девушки идут!

– Да, все ходят по очереди, - вмешалась Нориэль, вытирая руки передником. - И ты не можешь навсегда привязать ее к своему переднику. Ты знаешь, что сочинительница песен Офелис хочет взять твою дочь в ученицы? Ты можешь гордиться дочерью, Хуана.

Леатрис, приняв это за разрешение, отдала свой передник матери и бросилась наверх с криком: "Спасибо!" И добавила, обращаясь к Хуане:

– Папа отпустил бы меня!

Этого Хуана не могла отрицать. Из-за этого у не часто болела душа, когда был жив Моргат. Хуана застонала. Ну почему они нашли убежище в деревне, где никто не понимает приличий и порядка? Хотя, приходилось ей признать, она не должна просить милостыню, не умирает от голода и не занимается проституцией!

Когда Арона возвращалась с фермы госпожи Лойз, небо затянули тяжелые грозовые тучи. С горы Часовых послышался крик голубки. Арона свернула с тропы, ведущей к Дому Записей, и пошла через лес на восток, в сторону от Соколиного утеса. Великолепный закат начал гаснуть. Дочери Ганноры, если приближаются именно они, должны будут заночевать. Может, одна или две из них погостят у Марис и Ароны! Девушка быстро шла по тропе, спеша поздороваться с гостьями.

Сердце ее упало, когда она увидела не привычные красновато-рыжие плащи тех, кто следует учению Доброй богини, а трех женщин в простых серебристо-серых платьях. Но все равно - ведь так мало незнакомых людей приходится видеть! Впрочем, сейчас их столько, сколько за всю жизнь не встретишь. Но эти-то зачем пришли сюда?

На глазах у Ароны одна из них взялась за нить у себя а шее и вытащила голубой камень. Камень светился внутренним светом в быстро темнеющем лесу. Женщина повернулась и посмотрела прямо на девушку, прятавшуюся среди деревьев. И на языке чужаков, но с легким акцентом спокойно заметила:

– Это не место для любопытных детей. Иди домой, девочка, ложись в постель и забудь, что видела нас.

Арона неожиданно обиделась. Она взрослая и намерена доказать это. Но язык и ноги ее не слушались.

– Да, госпожа, - покорно произнес ее язык, а сердце гневалось из-за этой покорности. Ноги медленно понесли ее к Дому Записей, вопреки ее желанию. Она пыталась освободиться от чужой власти, но тут же воспоминание о встрече начало расплываться, оно становилось все более смутным. Наконец Арона огляделась и увидела, что уже совсем стемнело. "Должно быть, я пробыла в доме Лойз дольше, чем собиралась", - подумала она и быстро и неслышно пошла в Дом Записей, в свою спальню.

На равнине к западу от деревни веселились девушки, гонялись друг за другом, кричали, играли с собаками, Леатрис, дочь Хуаны, чувствуя в мешковатых брюках голые ноги, тащилась за ними. Ветер раздувал ее волосы, но привычная юбка не облегала ноги.

– Пошли, копуша! - крикнула ей Нельга. - Так ты ни одной овцы не поймаешь!

Леатрис пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание.

– Мама всегда заставляет меня ходить медленно, - ответила она, запыхавшись, но улыбаясь. - Прости!

Солнце жгло ее непокрытую голову, пот лился по незащищенному лицу, которое от этого чесалось. Леатрис вытерла его шейным платком и снова принялась догонять девушек. Они кричали друг другу, и она тоже попыталась крикнуть. Голос ее пронесся над холмами, и ей показалось, что его услышат аж на Соколином утесе! Леатрис представила, что ее слышит мать, и внутренне поморщилась. Леди не кричат! Приличная девушка всегда говорит негромко и вежливо.

– Черт побери! - громко вздохнула Леатрис.

Нельга подождала ее.

– Ты здорова? - забеспокоилась она. Леатрис кивнула, она снова начала задыхаться.

– Просто кое о чем подумала, - объяснила она. - О том, что сейчас дома.

Нельга протянула ей кожаный сосуд с водой.

– Попей. - И они снова побежали. Нельга вертела веревкой с петлей на конце, которой ловят отбившихся овец, и бросала на кусты и на все, что можно поймать. Она показала Леатрис, как это делать, но руки девушки еще должны были этому научиться. Они обе рассмеялись. - Пошли, погоняем овец, предложила Нельга и показала, как свистом подзывать сторожевых собак. Леатрис была обрадована и поражена.