Мятеж в империи

— Бронемашины? — уточнила императрица.

— Не только, — усмехнулся я. — Пока идут разработки и даже нет опытных образцов, то и показывать нечего. Хотя, если отправишься в Екатеринбург — своими глазами можешь посмотреть. Кстати, дворец там давно для тебя готов, за ним приглядывают и в любой момент он готов к приему хозяйки.

— Пытаешься все же уговорить?

— Заманиваю, — не стал скрывать я.

Императрица отвела взгляд в сторону, помолчала, но потом помотала отрицательно головой, ничего не говоря. Вижу, что решение она не думает менять. Наверняка просчитала варианты, что два хозяина в одной лавке только друг другу будут мешать. А Крым оставлять без командования никак нельзя, его легко захватят эсеры. Если же императрица и генеральный штаб переберется в Сибирь, то и у меня возникнут проблемы с управлением. Оба мы понимаем, что никак нельзя Ольге в Екатеринбург и вместе об этом сожалеем, не высказывая свои мысли и домыслы. Не удивлюсь, если есть и еще какие-то причины, над которыми не задумываюсь.

— Ваше императорское величество, — заглянул в кабинет секретарь императрицы, — переговорщики едут!

— Идем, — встала со своего кресла императрица и буркнула: — Даже кофе допить не удалось.

Секретарь за собой дверь прикрыл, я тоже встал и в каком-то порыве, оказавшуюся рядом императрицу, к себе притянул, обнял, вдохнул аромат ее волос, а потом глянул в лицо. Ольга в мою грудь упирается, но не сильно, сама глаза прикрыла и рот приоткрыла, словно поцелуя ждет. Переместил ладони на ее лицо, притянул к себе и стал целовать. Императрица ответила со всей страстью. Сколько мы так простояли? Не знаю, может секунд десять или пару минут, время шло толчками. Она первая нашла в себе силы отпрянуть от меня. Резко отошла к зеркалу, поправила макияж, а потом кивнула на выход. Мы так и не сказали друг другу ни единого слова. Эмоции захлестывают и никакими словами ничего не объяснить. К тому же понимаем, что скоро расставаться и давать какие-то обещания и клятвы глупо. Опять между нами возникает огромная пропасть, да еще в час нависшей угрозы над Россией.

Свита императрицы состоит из генералов и полковников генштаба. Судя по их чистым мундирам, то во время штурма отсиживались в подвале и в отражении атак мятежников не участвовали. На их фоне мы с Анзором, Еремеевым и Ларионовым выглядим грязнулями. У резиденции остановилось два автомобиля, над которыми развиваются белые флаги. А вот главного эсера, если верны описания этого человека, я не увидел. Что это за люди и с какой целью прибыли? Их всего восемь человек, если не считать водителей, оставшихся в автомобилях. По внешнему виду сложно оценивать, однако, чувствуется, что подготовленные ко всему боевики прибыли. На что надеются, нас намного больше! Хм, посмотрим, что скажут, опустил я руку на кобуру вспоминая, где в данный момент мой автомат.

Глава 15. Отступление

Перестраховались мятежники, точнее, господин Чернов отправил своих подручных, чтобы убедиться в безопасности переговоров. Один из боевиков, когда машины остановились перед входом в резиденцию, попросил предоставить ему телефон, для связи со своим руководством. Ларионов, провел эсера в какое-то помещение, где, как потом рассказал, мятежник доложил Виктору Михайловичу, что его и в самом деле ждут для переговоров.

— Как можно доверять им после такого демарша? — буркнул я себе под нос.

— У нас нет вариантов и тебе это не хуже моего известно, — буркнул Еремеев, потрогав на голове повязку.

Печально, а возразить мне Петру Евграфовичу нечего. Да и наблюдая, как стоят вокруг императрицы высокопоставленные генералы и полковники, вижу, что те желают как можно скорее оказаться в безопасном месте. А ведь когда-то все офицеры штаба служили в действующих частях, многие имеют боевые награды и не опасались в атаку ходить. Почему так? Засиделись в кабинетах, увязли в быту? Возможно, впрочем, могут не понимать, что беззаботная жизнь уже в прошлом. Если будет развиваться негативный сценарий, то большинство из присутствующих вновь нюхнут пороха. Нет, кто-то пристроится при императрице, кто-то предаст, другие сбегут, но большинство будет сражаться и гибнуть. Пора уже задуматься о дальнейших шагах. Надеюсь, Ольга Николаевна доберется в Крым, на данный момент это революционерам выгодно. Конечно, если прогнозировать на недалекое будущее (пару месяцев!), то это большая и стратегическая ошибка Чернова, мятеж окажется обречен. Императрица соберет вокруг себя преданные войска, мы в Сибири начнем освобождать земли от эсеров. Да и многие из тех, кто в порыве революционной страсти и всего нового, наслушавшись обещаний, розданных направо и налево, начнут переходить на нашу сторону. А в этом я поспособствую, не пожалев денег и сил. По большому счету какое-то время будет информационная война и тут мы обязаны победить.

— Ваше высокопревосходительство, Иван Макарович, — обратился ко мне незнакомый поручик, — вас спрашивает какая-то дама.

— Кто такая? — удивился я. — Из местных?

— Никак нет! Каким-то образом оказалась около резиденции, постовые арестовали до выяснения. Господин Еремеев повелел всех проверять и никого из посторонних не пропускать, — ответил поручик.

— Далеко она? — спрашиваю, а сам прислушиваюсь, как боевик Чернова просит прощения за задержку и говорит про двадцать минут, мол столько требуется времени его командиру, чтобы прибыть в резиденцию.

— В бальном зале под охраной, — ответил поручик, видя мое недоуменное лицо уточнил: — За пять минут дойдем.

— Ведите, — поразмыслив, согласился я.

Ко мне присоединился Анзор и два подпоручика из оставшегося целым второго танка. Мой советник еще и автомат мне протянул с несколькими магазинами. Дошли мы в самом деле минут за пять, как обещал поручик.

— Ваше высокопревосходительство, вам известна эта дама? — спросил меня поручик, когда мы оказались в бывшем бальном зале.

Витражи разбиты, на мраморном полу грязь и пыль от штукатурки, стены изрешечены пулями. Пожалуй, это самое пострадавшее место в резиденции, которое видел.

— Из-за чего по данному залу так палили? — поинтересовался у своего сопровождающего, словно не замечая улыбку на лице хорошо известной особы.

— Здесь устроили офицерское собрание, а мятежники открыли ураганный обстрел с крыши напротив, — кивнул поручик в сторону окна.

— Иван Макарович! Что ж вы молчите! Неужели не признали? — обратилась ко мне та, от которой с радостью избавился и думал, что уже навсегда.

— Почему не узнал? — пожал плечами. — Вопрос в другом, с какой целью, голубушка, вы меня искали?

— По нескольким причинам, — усмехнулась та. — Главная — вернуться в Екатеринбург.

От этих слов у меня лицо стало таким, словно лимон съел вместо пирожного. Анзор, стоящий рядом, хмыкнул.

— Госпожа Соловьева, мы, насколько помню, заключили в свое время что-то типа сделки… — начал я, но Лиса-Мария, тряхнув своими рыжими волосами, меня перебила:

— Иван Макарович, мы же не обговаривали о невозможности возвращения! И потом, во всяких договорах имеются форс-мажорные пункты! На сегодня это, — она указала за окно, — как раз из этой оперетты!

— Оперетта тут с какого бока? — буркнул я, а потом махнул конвоирам журналистки и поручику, который меня привел: — Господа, благодарю за службу — свободны. Дама мне отлично известна, кстати, ее и императрица знает.

Солдаты с поручиком вышли из зала, за ними и Анзор отправился с нашим офицером. Я же взял один из уцелевших стульев и присел рядом с журналисткой.

— С чего решили вернуться? В столице сейчас непаханое поле для вашей профессии, — спросил, раздумывая, как бы ее сплавить в Крым.

А чего такого? Там безопасно, сезон только начинается, скоро море нагреется — красота! Будете вращаться среди военных и писать свои заметки для местной газетки. А самое главное! Нервы у меня будут спокойны!

— Знаете, — она грустно улыбнулась, — первое время попав в столицу радовалась и горела энтузиазмом. Это не глубинка в империи, тут есть возможность развернуться. Первые шаги внушали оптимизм, получила аудиенцию у Ольги Николаевны, ротмистр, правда, житья не давал и за каждым словом и шагом следил, но… — она поморщилась, — тут как пауки в банке, дерутся за место под солнцем, не останавливаясь ни перед чем.