Мятежница

– Корабль! – прозвучал в ночной тиши приглушенный шепот старого Сэма Джонса. – Черт побери, майор, вы были правы!

Хотя вся рота уже не раз убеждалась в сверхъестественной способности их командира предвидеть события, сейчас многие солдаты полагали, что корабль мятежников едва ли осмелится войти в бухту.

– Спокойно, ребята, – предостерег майор. – Мы не можем сразу захватить корабль. Но это отнюдь не значит, что мы позволим кому-либо помешать нам завладеть грузом этого суденышка. Надо подождать, пока хотя бы часть команды высадится на берег. А это обязательно произойдет. Но главная наша задача – схватить Мокасинового Змея.

Шпион, не отрываясь, смотрел на приближавшийся берег. Он считал, что уже почти дома, и радовался этому, ибо война оказалась более утомительным делом, нежели все то, чем ему приходилось заниматься ранее. Шпиона терзали сожаления: горячо желая служить тому, что считал справедливым, он превратился в Мокасинового Змея и угодил в опаснейшую шпионскую игру.

Он глубоко верил в дело южан. В право каждого штата на самоопределение. Именно этого в свое время добивались британские колонии в Северной Америке, дружно начавшие борьбу с Англией за свою свободу, самостоятельность и право строить жизнь по-своему.

Но все же в душе шпиона не утихало беспокойство. И все чаще его преследовал страх. Теперь Мокасиновый Змей хотел бы свернуться в кольцо подобно питону и незаметно ускользнуть. Правда, пока все шло как нельзя лучше. Ему удалось спасти жизнь многим мятежникам.

Его информация получала высокую оценку. А операции по шпионажу искусно планировались.

Но времена менялись. И может быть, сегодня было бы разумнее незаметно скользнуть в воду, раствориться в тумане истории и начать жизнь заново. Возможно, не столь романтичную, но, во всяком случае, дающую какие-то надежды на будущее. Если только…

Корабль достиг середины бухты, замедлил движение и вскоре совсем остановился.

– Спустить шлюпку! – вполголоса скомандовал капитан – суровый, даже грубоватый моряк, плававший до войны чуть ли не по всем морям.

Мокасиновый Змей знавал его и раньше. Они даже успели стать близкими друзьями. Ни тот ни другой, принимая участие в войне, не ждали от этого никаких личных выгод, а тем более богатств. Хотя шпион и провозил контрабандой на полуостров такие товары, как хинин, эфир, хлороформ или опиум, но только для оказания медицинской помощи и спасения людей. Однако эти операции доставляли много беспокойств федералистам, и те известили все прибрежные порты о том, что Мокасиновый Змей куда опаснее самой ядовитой змеи, а потому шпиона надо немедленно взять живым или мертвым, а затем расстрелять или повесить – по усмотрению того, кому удастся его поймать.

Мокасиновый Змей не хотел и думать ни об этих угрозах, ни тем более о том, что они будут приведены в исполнение. Хотя порой и поеживался от страха.

В этот вечер Змей надел шляпу с широкими, скрывавшими лицо полями, а также широкое до пят пальто с плечами дамского покроя и множеством карманов, набитых золотом, корреспонденцией, американской валютой и опиумом. С подобной начинкой пальто оказалось настолько тяжелым, что, прыгнув в воду, шпион непременно пошел бы ко дну. Но ширина пальто и пуговицы с большими петлями давали возможность легко освободиться от него, а позднее выудить из воды.

В тот вечер все шло как по маслу. Берег выглядел безлюдным. К тому же здесь шпион чувствовал себя дома. Всматриваясь зоркими, как у кошки, глазами в темневшую впереди прибрежную полосу, он не замечал ничего подозрительного. Луна все еще пряталась за облаками, но вдруг они расступились, и землю залил таинственный желтоватый свет. Вода, однако, осталась черной, а деревья утонули в собственной тени. Мокасиновый Змей вновь окинул пытливым взором берег. Ничего подозрительного… Ничего… Кроме…

– Подождите, – чуть слышно сказал Мокасиновый Змей, и капитан, уже собравшийся дать команду гребцу принять шпиона в шлюпку и отвезти на берег, знаком остановил матроса.

– Вы что-то заметили? – Капитан, нахмурившись, вгляделся в ночную тьму.

Да, в тени деревьев что-то зашевелилось. Внезапно по спине шпиона пробежал холодок страха. За деревьями сверкнули два красноватых огонька. Змей еще пристальнее вгляделся в темноту. И вдруг беззвучно рассмеялся:

– Да это же просто молодой олень!

– Кто? – переспросил капитан.

– Обыкновенный олень. Так блестят его глаза.

– А… Вот оно что!

– Да. И только-то.

– Дженкинс, возьми Мокасинового Змея. Он сейчас спустится к тебе в шлюпку.

– Слушаюсь, капитан! Капитан повернулся к шпиону:

– Прошу вас, будьте осторожны!

– Не беспокойтесь, сэр!

– Помните, ваша жизнь куда ценнее того, чем набиты карманы этого длинного пальто. Ибо вас никто не сможет заменить.

– Запомню, сэр. А сейчас мне пора.

Капитан кивнул с удрученным видом. Казалось, он хочет сказать что-то еще, но не находит слов. Внезапно его охватил какой-то странный, предательский страх.

Мокасиновый Змей заметил это, и ему стало не по себе.

– Будьте осторожнее, – мрачно повторил капитан. Змей только снисходительно улыбнулся.

– Я знаю, что делаю, сэр!

– Нам пора, сэр, – донесся из шлюпки голос Дженкинса.

Дженкинс, фанатично преданный делу, был готов умереть на поле сражения, если это угодно Всевышнему. Но, уроженец Джэксонвилла, он привык к городской жизни и люто ненавидел южный район штата с его обманчиво прекрасной береговой линией, за которой скрывались непроходимые болота.

Змей осторожно спустился по узкому трапу в шлюпку. Дженкинс тотчас погрузил весла в воду, и утлая скорлупка понеслась через спокойные воды бухты к берегу, быстро приближавшемуся к ним.

– Стоп! – шепотом скомандовал Мокасиновый Змей, нутром почуяв опасность. Что-то здесь было не так. Хотя ничто не нарушало тишину, а на берегу не было никаких признаков движения, у шпиона возникло ощущение, что за ним пристально наблюдают. Кто-то явно поджидал шлюпку, спрятавшись за деревьями. Змею казалось, что он слышит тяжелое дыхание какого-то страшного чудовища, приготовившегося к прыжку.

Дженкинс перестал грести, но шлюпка еще несколько мгновений плыла по инерции вперед. И вдруг ветви прибрежных деревьев словно ожили. Луна скрылась за тучей, и в полной темноте даже зоркий взгляд Мокасинового Змея не смог точно определить, что происходит. Но тут стало слышно, как с деревьев спрыгнули люди. Как раз в этот момент ночное светило выглянуло из-за облака, и Змей увидел, как блеснули направленные на его шлюпку стволы нескольких десятков карабинов.

– Сдавайтесь! – донесся с берега повелительный низкий голос. – Если не окажете сопротивления, то гарантирую вам жизнь!

Тут же еще восемь федералистов в столь ненавистной Змею и Дженкинсу армейской форме спрыгнули с деревьев, опустились на колени у самой воды и также направили карабины на шлюпку.

– Господь Всемогущий! – воскликнул Дженкинс, Он даже не взглянул на Мокасинового Змея, решив, что пути к спасению нет. Однако тот, видимо, не собирался сдаваться. Хотя при первой же попытке спустить ногу за борт шлюпки его бы изрешетили пули федералистов.