Мышеловка для дикого

О, а вот это подходит на популярное сегодня слово «пикап», и нет, я не о типе автомобильного кузова. Кивнула, не зная, увидел Артур или нет. Лучше бы мы молчали, потому что с каждой секундой мне кажется, будто мы становимся ближе и ближе. Оказывается, и жизнь у нас похоже протекает. Работа-усталость-дом-выходной-работа.

Замкнутый круг. Или просто бег в никуда.

– А родители? – вырвалось у меня случайно, но Артур даже глазом не повел. Улыбка, правда, с лица медленно сползла, но мужчина тут же взял себя в руки, меняя тему.

– Хочешь мороженого? – спросил, потянув меня к ларьку, на котором были наклеены картинки рожка с длинной сливочной завитушкой сверху.

– Хочу, – неожиданно для себя ответила, вспомнив этот вкус. – Ванильное хочу, – добавила, а мой кавалер снова улыбнулся.

Так-то лучше, а то сейчас наше временное взаимопонимание испарится после моего внезапно сорвавшегося с губ вопроса. Да и улыбка у Артура шикарная – такая любое девичье сердце растопит в два счета.

– Два мороженых, – мой спутник кивнул продавцу и полез в карман за портмоне, чтобы рассчитаться.

Меня оно, кстати, смутило. Да это же натуральная кожа! Или я просто продолжаю выдавать желаемое за действительное?

Но когда девушка, подававшая мороженое, сказала, что карточки они не принимают, и Артур начал искать мелочь по портмоне, я выдохнула. Почему я упорно ищу подвох? Может, человек только зарплату получил, а снять с карты не успел?

Моя рука уже потянулась к сумочке, чтобы достать кошелек и закончить этот цирк. Чувствовала себя неловко, пока Артур искал нужную сумму. Как будто посреди площади стою в одном нижнем белье, а все окружающие тупо пялятся.

– Держи, – с довольным видом протянул мне мужчина мороженое, которого я уже и не хотела, краснея под взглядами пусть небольшой, но очереди.

– Спасибо, – опустив глаза, тихо ответила.

И снова аллея, медленные шаги, пока я не почувствовала прикосновение мужских пальцев к руке. Повернула голову в сторону своего спутника, но он уверено тянул меня к скамейке.

– Хорошо, да? – спросил, глядя почему-то на фонарь.

– Ага, – равнодушно ответила и тут же снова ощутила прикосновение. Теперь уже к своему запястью.

Приятно, черт возьми! Ну почему, черт бы побрал его обаяние!

– Маринка, ты ешь как ребенок, – очередное прикосновение, на этот раз большого пальца к губе.

Я дернулась, как будто змея ужалила, а после повернулась с недоумением к Артуру. Глаза в глаза. Своих отвести не могла – мужской взгляд меня просто загипнотизировал. На его пальце мороженое, которое с моей губы вытер. Вроде и жест невинный, но оторвать взгляда не могу.

А этот негодяй еще и масла в огонь подлил, наблюдая за моим недоумением – поднес этот самый палец к своему рту и с удовольствием облизал.

– Ты что? – хрипло спросила, так меня заворожило это зрелище.

– Это не мороженое – ты такая сладкая.

Кажется, такая банальная, даже пошлая фраза, но из его уст звучит искренне. И даже возбуждающе, что ли?

А когда вдруг его лицо медленно начало приближаться к моему, в голове настойчиво замигала красная лампочка.

Остановись, черт возьми! Я не хочу поддаваться твоим чарам!

Глава 8

Артур

Чего боится – не пойму, но очень нравится ее дразнить. Прямо кайф ловлю каждый раз, как девушка злится. Она такая смешная – наивная слегка, что действительно цепляет. Зажата немного, не хочет открываться, хотя девочку можно понять. Если бы я подобное чудо отечественного автопрома увидел на первом свидании, свалил бы, куда глаза глядят. Еще и послал в пеший эротический меня.

Блин, вот это я учудил, так учудил.

Но эта малышка стойка – смотри, как держится уверено. В самом начале скривилась, даже глаз один задергался, но все равно уверено села в салон.

И вызвала у меня уважение, черт бы ее побрал. Зацепила, сам не понял, когда именно. В какой момент нашего недолгого знакомства я действительно ею заинтересовался.

Вот интересно, сколько моих знакомых девок сели бы в эту раздолбанную десятку? А после по парку шлялись битый час и ели дешевое мороженое?

«Ни одной» – тут же приходит мысленный ответ, от чего становится тошно. Может, не с теми представительницами слабого пола я общаюсь?

Всем нужны только бабки. И никому не интересно, что в душе-то у Артурчика творится. Может, я тоже хочу большой и светлой любви? Быть кому-то нужным, заботиться о той единственной, которая мне сына подарит. Или дочку – тут в принципе не важно. Можно даже двоих, детей я люблю.

Главное, чтобы не все вокруг бабок крутилось. Иначе нормальных отношений в принципе не получится.

Фу ты, какая чушь лезет в голову. Молнией меня шарахнуло, что ли?

– Что дальше делать будем? – услышал близко женский голос и тут же сообразил, что слишком увлекся своими тупыми мыслями.

А ведь хотел поцеловать эту строптивицу. Прямо тянуло меня к ней, как магнитом. Интересно, что бы она в ответ мне сделала? Пощечина? Послала? Или все вместе взятое?

А если все же не пошлет?

– Для начала, – я расплылся в улыбке, игнорируя фырканье девушки, – расслабься, Марина. И просто получай удовольствие. Когда ты в последний раз гуляла по парку и ела мороженое? Я, например, очень давно.

Чистая правда – вот тут я точно не соврал. Сто лет не получал от жизни удовольствия. Просто так, в обычных, казалось бы, вещах. Кода-то давно мы бегали по парку с пацанами, катались на каруселях, целовались на лавочке с девочками и… были счастливы. А сейчас…

– Думаешь, получится? – Марина горько усмехнулась, а я слегка напрягся от неожиданного вопроса. Но именно сейчас решил быть честным.

До конца.

– Думаю да, – и снова наклонился к девушке. – Если этого сильно захотеть.

Она дернулась, но так уж получилось, что вперед. И наши губы на какое-то мгновение коснулись друг друга.

Е-мае, это круто. Крышесносно.

Наверное, точно головушка моя с чем-то соприкоснулась совсем недавно, что я радуюсь, как пацан малолетний, обычному касанию губ. Даже не поцелуя в полном смысле этого слова.

Точно, разучился радоваться жизни. А еще девушке расслабиться предложил – самому бы для начала определиться, чего хочу. Да и мне расслабиться не помешает, а то весь вечер, что называется, за базаром слежу. Как бы не ляпнуть чего лишнего – приходится держать марку деревенского простачка.