Мышеловка для Льва

– Ты о чём? – отставив чашку, нахмурилась я.

– Заведующий всех к себе вызывал, – сбивчиво начала она и, вздохнув, неуверенно выдавила: – Про какое-то кольцо спрашивал. Показал даже, ну… то, самое.

– И-и? – похолодев, промямлила я.

– Я сказала, что твоё, – виновато всхлипнула Лена.

– И-и? – повторила я обречённо.

– Спросил откуда, ну… и-и-и… я сказала то, что ты мне тогда сказала, – едва слышно созналась Лена.

– Что мне его дала поносить подруга? – скорей констатируя, прохрипела я.

– Ну да, – подтвердила она, тут же затараторив: – Прости Настя, я просто не знала… и тебе позвонить не успела.

– Ничего страшного, – смиренно вздохнула я.

– Настя, а что произошло-то?

– Потом расскажу, – пообещала я и, коротко попрощавшись, завершила вызов.

– Всё плохо? – выждав пару минут гнетущей тишины, тихо уточнила Таня.

– К чёрту! – отвиснув, хмыкнула я и, кивнув на бутылку, попросила: – Наливай, ну его, этот чай.

Никогда не увлекалась алкоголем, и, если выпивала, то только по праздникам и только лёгкое вино или шампанское. Бокал, не более. Но после звонка Лены решила, что повод есть. Таня поддержала, как могла и наши посиделки закончились далеко за полночь. Даже не помню, как ложилась спать, и утром к мрачным мыслям добавилось жуткое похмелье.

Встала с трудом и, умываясь, мысленно пообещала себе больше так не экспериментировать. Вернувшись в комнату, покосилась на спящую Таню и, решив не будить её, потянулась за телефоном. На экране висело уведомление о непрочитанном СМС.

Открыв папку сообщений, охнула и, плюхнувшись на кровать, ещё раз прочла входящее от начальницы, начиная понимать, что приговор, похоже, мне уже вынесли.

Мегера: «В десять Михаил Анатольевич ждёт у себя в кабинете. Не опаздывай!»

ГЛАВА 5

Настя

К кабинету заведующего отделением я шла, как на казнь, но до последнего надеялась, что он разобрался, и всё, что произошло и всё, в чём меня обвинили, всего лишь ошибка. До сих пор у меня не было серьёзных нареканий, и работу я выполняла ответственно и аккуратно. После моего упорства и стараний не могло всё закончиться вот так. Не имело права! Так просто не бывает! Это нечестно!

Приехала заранее, давая себе время успокоиться, собраться и достойно вынести предстоящие разборки. Готовила речь и факты в свою защиту и сдаваться не собиралась. Начальнице было что скрывать, ведь её вина в ошибке из-за злополучного укола была нисколько не меньше моей. Молчать я не собиралась, но сначала…

Робко постучав, я услышала приглашение войти и, открыв дверь, обомлела. Кристина Семёновна уже была здесь, руша мои надежды поговорить с заведующим без свидетелей. Показывая Михаилу Анатольевичу какие-то документы, она сбивчиво поясняла записи и, стоило мне войти, нахмурилась и поджала губы.

– Явилась? – буркнула она недовольно.

– Присаживайтесь, – сухо распорядился заведующий и продолжил изучать документы.

– Так что, сами понимаете, – бросила начальница непонятную фразу и, сев на один из стульев, скрестила руки на груди, старательно игнорируя мои взгляды.

– То, что вы умалчивали о подобных нарушениях, конечно, плохо, – отодвинув бумаги, проворчал Михаил Анатольевич, обращаясь к Кристине Семёновне.

– Хотела дать шанс, – вздохнув, виновато пояснила она, тут же протянув: – В который раз убеждаюсь в истине, – не делай добра, не получишь…

– Это всё лирика, – прервал её заведующий и, окинув меня нечитаемым взглядом, добавил: – Это всё-таки больница, и ошибки слишком дорого обходятся. А подобные ошибки в принципе недопустимы.

– Я не совершала ошибок, – набравшись смелости, вмешалась я и, словив гневный взгляд начальницы, напомнила: – В своей объяснительной я написала подробно, как всё было.

– В вашей объяснительной? – удивился Михаил Анатольевич и, пролистав лежащие перед ним документы, нахмурился: – Вы так её и не предоставили.

– Но как же?.. – выпалила я и, глянув на Кристину Семёновну, охнула: – А, ну теперь понятно…

– Что тебе понятно? – огрызнулась она и, поцокав языком, возмутилась: – Как ещё смеешь рот открывать после всего, что?..

– Хватит! – рявкнул Михаил Анатольевич и, встав, собрался что-то сказать, но дверь без стука распахнулась, и в кабинет вошёл высокий мужчина лет пятидесяти пяти.

Строгий и явно дорогой костюм, на запястье массивные часы, пронизывающий взгляд и стильная стрижка. Обведя всех присутствующих сканирующим взглядом, он остановил своё внимание на мне и, вскинув брови, поджал губы.

– Это она, что ли, чуть не угробила моего сына? – хмыкнул он.

– Добрый день, Алексей Дмитриевич, – поздоровался Михаил Анатольевич и протянул руку, но посетитель проигнорировал этот жест.

По-хозяйски прошёл к окну и, обернувшись, нахмурился.

– У меня мало времени, – сообщил он и, скрестив руки на груди, добавил: – Если бы мой сын не скрыл факт аварии, то не оказался бы в вашем клоповнике.

– Позвольте… – протестующе начал заведующий, но слушать его не стали.

– Не позволю, – снисходительно буркнул отец Сергея и, насупившись, пророкотал: – Как вы могли допустить подобное, ещё и в вип-палате?

– Это была досадная ошибка, – начал пояснять Михаил Анатольевич, но посетитель снова его перебил.

– Значит так… Выбирайте сами, или я подаю в суд, или вы оплачиваете счёт за лечение Сергея добровольно.

– Мы все оплатим, – кивнул заведующий и, потупив взгляд, пообещал: – Виновных накажем, и я…

– Накажете? – скептически хмыкнул отец Сергея и, побагровев, пророкотал, ткнув в мою сторону пальцем: – Вы немедленно уволите это недоразумение, а счёт за лечение пришлю позже. И учтите, за моральный ущерб я тоже потребую компенсацию.

– Да, конечно, – смиренно согласился Михаил Анатольевич и повернувшись ко мне, намекнул: – Анастасия хочет вам кое-что сказать.

– Я не виновата, – уверенно начала я, радуясь, что наконец-то могу высказаться в свою защиту.

– Мне это неинтересно, – осадил мою попытку отец Сергея и, обратившись к заведующему, вкрадчиво уточнил: – Надеюсь, мы поняли друг друга.

– Да, – кивнул Михаил Анатольевич и, поджав губы, произнёс: – Примите наши искренние извинения.

– Мне пора, – вытащив из кармана зазвонивший телефон, раздражённо бросил посетитель и, ответив на вызов, поспешно покинул кабинет.