Мышеловка для троих
Шрифт:
Тай скривился:
– Нашла кого вспоминать! Лучше на меня посмотри! – Он показушно выпятил грудь: – Во! Я парень – хоть куда!
Рик с досадой вздохнул и отвесил парню шутливую затрещину:
– Теперь понимаю, почему ты прошел на шоу по чужим документам! Сам, небось, еще несовершеннолетний? Ведешь себя, как подросток перед понравившийся девочкой.
Неожиданно Тай побагровел и втянул голову в плечи, пряча от нас взгляд. Я поперхнулась воздухом. Рик присвистнул:
– Что? Я угадал?
– Нет. – Лохматый смущенно покачал головой. – На самом деле я уже совершеннолетний. Но с момента совершеннолетия прошло слишком мало времени. Я… Я не привык.
Мы с Риком синхронно вытаращились на мальчишку. Секунда. Другая. А потом наш дружный, громовой ржач вспугнул стайку каких-то мелких птичек с близлежащих деревьев.
Тай
– Чего ржете? Я всегда был самым младшеньким в семье. Мне ни о чем не нужно было думать. Даже когда стал совершеннолетним, старшие братья всегда говорили, чтоб я не торопился взрослеть! Баловали все меня, во всем и всегда помогали! Я привык! А теперь!..
Голос Тая оборвался, зазвенев в воздухе, словно лопнувшая от нагрузки струна. Парень отвернулся от нас, словно не в силах нас с Риком видеть. И я заподозрила неладное. Слишком уж напряженной была спина Тая. Слишком уж подозрительно вздрагивали его плечи.
Встревоженно переглянувшись с темноглазым, я поднялась со своего места, подошла к Таю и осторожно прикоснулась к его плечу:
– Тай… Прости, мы не хотели причинить тебе боль…
Несколько секунд ничего не происходило. А потом парень повернулся к нам, и я поразилась. За те несколько минут, что он стоял к нам спиной, Тай будто бы постарел. Он отбросил спутанные волосы, до этого мига закрывавшие его лоб и глаза и посмотрел на меня больными, мутными от страдания глазами непривычного сиреневого цвета:
– Ты не виновата. И Рик не виноват. Виноватые так и не найдены. Месяц назад, в день моего совершеннолетия, был большой прием. Собрались все мои родственники. И ближние, и побочные ветви. Я с трудом высидел официальную часть. А потом улучил минуту, и сбежал, когда внимание родителей было отвлечено. Я хотел встретится с девушкой. Дочкой нашего садовника. Она мне была не ровней, и мы встречались тайком. Так и в тот раз. Соблюдая всю возможную конспирацию, я добрался до грота, где была назначена встреча. Она меня уже ждала, я задержался. Но, только я ее обнял, как раздался страшный грохот. – Тай запнулся и с силой зажмурился, очевидно, снова переживая произошедшее в тот злополучный вечер. А потом кратко завершил свой рассказ: – Дом взорвали. И в одну минуту из всей огромной семьи остался я один…
Слова Тая не просто ошеломили. Они буквально выбили у меня почву из-под ног. Я растерянно оглянулась на Рика. Но банкир, кажется, и сам не ожидал услышать подобное. Рик стоял, опустив голову и изучая носки своих туристических ботинок. Словно от смущения не знал куда девать глаза. Впрочем, насколько сильно я ошиблась с оценкой его поведения, я поняла уже в следующий миг.
Рик поднял голову и пристально посмотрел на Тая. Так пристально, что мне даже стало не по себе. Особенно сильно хищность взгляда подчеркивала мягкость озвученной фразы:
– Тай, мне жаль, что тебе пришлось такое пережить. Но я все равно не понимаю, почему ты тут по чужим документам. Это наводит на нехорошие мысли.
И лохматый парень сорвался. Он вытянулся напряженной струной, стиснул кулаки так, что наверняка поранил кожу ногтями, яростно тряхнул головой, отбрасывая назад спутанные волосы, и рявкнул на всю поляну:
– Да потому, ург тебя задери, что я остался последний из правящего рода! Совет буквально запер меня в парадном дворце, диктуя, что мне делать и как поступать! А я, хоть меня к этому и не готовили, вижу, что их указы идут вразрез не только с политическим курсом правящего рода, они вообще противоречат нашим нравам, обычаям и заветам предков! Именно поэтому я тайком выскользнул за охраняемый периметр, по документам друга и наперсника с детских лет выбрался с планеты, но… – Запал уже оставил Тая и он будто сдулся, жалко съежился, а на его глазах, действительно оказавшихся сиреневого цвета, блеснули яркие бриллианты непрошенных слез: – Я же говорю: опыта и знаний мне не хватает, – безнадежно протянул он, – вот я сюда и угодил. А мне обязательно отсюда нужно выбраться! Нужно найти виновных в гибели родителей… и… от моих решений зависит целая планета. Я не могу сгинуть непонятно где.
От признания Тая меня пробрал озноб. Непрошеная жалость каленым железом обожгла сердце. Никогда не думала, что я настолько чувствительна. Но сейчас мне отчаянно хотелось обнять парня, прижать к груди и пообещать, что все будет хорошо. Что он выберется отсюда и наведет порядок на своей планете. Вот только гарантировать
этого я не могла.– Ндаа… – Рик вздохнул и взъерошил свою безупречную стрижку. – Значит, ты – Беррет Тайфиус Ердин Шалосский с планеты Иттея?
Не только Тай позабыл про свои горести. Я тоже потрясенно уставилась на Рика. Тай выдохнул:
– Но… Откуда?..
Банкир усмехнулся, глядя на меняющиеся со скоростью звука эмоции в сиреневых глазах:
– Ничего сверхъестественного. «Инглазза» давно уже пытается войти на Иттею. Твоя родина, парень, одна из немногих планет, которые до сих пор отчаянно сопротивляются переменам и интеграции в сообщество Содружества планет и не понимает, что формально вступить в Содружество нельзя. В нем нужно активно участвовать и отстаивать свои позиции. Но не это сейчас важно. Переговорами с твоим отцом, как полномочным представителем Иттеи, руководил я. И мы, как ни странно, почти пришли к соглашению, когда пришла весть о гибели твоей семьи. А потом о том, что ты выжил. Последнее, что я успел сделать перед тем, как угодил сюда, это велел переписать контракт на имя наследника и попытаться продолжить переговоры. Нда-а-а… не думал, что получу возможность рассказать тебе все лично. Сейчас, конечно, об этом нет смысла говорить, но ты все же подумай. Я в курсе политической ситуации на твоей планете. Если допустишь «Инглазза» на планету, то выгода очевидна не только для нас. Ты сам получишь банковскую сеть, которая будет вне подводных течений и заговоров местной аристократии. На которую ты всегда сможешь положиться, которая не будет участвовать в местных брожениях априори.
Тай, наверное, еще с минуту потрясенно смотрел на Рика, а потом мотнул лохматой головой, возвращая пряди на место и закрывая свои слишком приметные глаза:
– Да-а-а-а… Такого я точно не ожидал! Правду папа Сол говорил: судьба – великая насмешница! Хотя, наверное, ты прав. Иметь хотя бы один банк, который не будет зависеть от приказов местной аристократии, заманчиво. Я мало вникал в политику, то был мал, то считал, что мне это не пригодится, но все равно помню, как родители постоянно мучительно пытались лавировать среди прихотей наших великих родов. Я обязательно подумаю над твоим предложением. Когда выберемся. Сейчас на эту тему говорить без толку. Тем более, что я действительно нуб в сфере финансов, и, если я все же сумею отвоевать власть, мне придется найти себе хорошего советника по финансам. Папа Игил тоже погиб. А нашим аристократам я, кажется, уже никогда не смогу поверить. Но это будет потом. Сначала нужно отсюда выбраться. Так что давайте уже шевелиться, что ли…
Рик кивнул и снова уткнулся в свой смартзум. А до меня вдруг дошло, что Тай упоминал двух отцов. Двух разных отцов! Но… этого же не может быть! Или может?
Любопытство перевесило, и я смущенно, оправдываясь, осторожно спросила:
– Тай, прости пожалуйста, я понимаю, что тебе больно вспоминать свою семью, но… Ты упоминал сразу двух отцов… причем так, как будто ты жил с ними одновременно… Но… Так ведь не бывает!
Тай как-то криво усмехнулся в ответ, но промолчал. Ответ я получила оттуда, откуда не ожидала: от Рика.
– Ну почему же не может быть, – задумчиво протянул наш банкир, ковыряя настройки смартзума, – это для тебя, Линси, воспитанной консервативно, такое покажется дикостью. А на Иттее это норма.
– Что – норма? – я недоуменно хлопнула ресницами и посмотрела сначала на Рика, а потом на Тая, так как банкир молчал, что-то настраивая в смартзуме.
Тай вздохнул:
– У нас приняты полиандрические браки из-за того, что женщин очень мало и с каждым годом рождается все меньше. А среди мужчин, наоборот, много братьев-близнецов и двойняшек. Еще в седую древность близнецы и двойняшки женились на одной женщине. Это связано с религией. У нас богиня-мать одна, а мужей у нее пятеро. И до сих пор в правящей семье тоже было так. Всегда рождалось пять-шесть мальчиков и одна девочка, которая и продолжала род, беря в мужья две пары близнецов и одного отдельно. Как и богиня-мать. А теперь вот… – он судорожно вздохнул – род придется продолжать мне. Сестра погибла. Как и родители, как и братья, как и семьи ее женихов. Это заговор. Миллайя должна была взять в мужья сыновей из очень сильных родов. Которые были бы во всем поддержкой и опорой официальной власти. А сейчас кресла в совете делят пять захудалых, но очень амбициозных родов и один средней руки. Но там есть девочка, которую прочат мне в жены.