Мышка. Тройное чудо для босса

Тем более меня смущает обстоятельство ее беременности. Кто этот счастливчик, мать его?

В один из особенно жарких вечеров, когда я хотел прогуляться с Марго по парку, но она отказалась, сославшись на плохое самочувствие, я, убедившись, что с ней все нормально, собирался почитать и лечь спать, но неожиданно раздался звонок.

– Дим, кажется, я рожаю…

Я не помню, как летел к ней, превышая все скоростные нормы, но, когда я приехал, нашел девушку без сознания на руках какой-то женщины.

– Отойдите, дайте я ее возьму. Как долго она без сознания?

– Не знаю, я нашла ее пять минут назад здесь. Я выходила с магазина и услышала, как какая-то девушка кричит на другую. Хотела идти дальше, но та скандалистка уехала, а эта потеряла сознание. Я вызвала скорую, а вы кто?

– Я отец. Отойдите! – Подхватываю Александру на руки и несу к машине.

– Что ж вы так невнимательно к жене-то, разве можно оставлять ее в положении одну. Еще и накричат всякие…

Не став разбираться, что за девушка кричала, я аккуратно кладу Сашу на переднее сиденье, предварительно опустив его до лежачего положения, и захлопываю дверку.

Боже, хоть бы успеть…

А вдруг что-то не так? Почему она потеряла сознание? Неужели у беременных это нормально?

Выруливаю к клинике и легонько похлопываю по щекам Мышки.

– Саш? – зову ее, и она слабо мычит:

– М-м… Все хорошо…

Слишком слаба, но хоть пришла в сознание. Давлю на газ и слышу, как стон переходит в крик.

– Сашенька, потерпи, моя хорошая, мы скоро будем в больнице. Потерпи…– кричу я ей, чувствуя, как все внутри сжимается от страха за нее.

Как назло, везде пробки, и я уже жалею, что не дождался скорую. Выруливаю на встречную и тут же замечаю ГАИ. Вот черт, только этого мне не хватало. Александра снова стонет, хватая меня за руку, а я торможу, опуская стекло.

– Сержант Кановов, здравствуйте. Нарушаем!

– Сколько? – выдаю я, сжимая руку Александры.

– О, да вы мне взятку предлагаете?

– Сержант, мне некогда, понимаете? – рычу я, желая уехать прямо сейчас.

– И куда же мы так спешим? – усмехается тот, но Саша снова стонет и следом кричит так, что улыбка Кановова сходит с лица.

– Что там у вас? – Он заглядывает в салон и бледнеет: – О боги! Что ж вы сразу не сказали! Езжайте за мной!

Мужчина бежит к патрульной машине и, запрыгивая в нее, включает мигалки. Я выруливаю за ним и понимаю, что все складывается как нельзя лучше. Машины в пробке прижимаются к обочине, пропуская наш кортеж, и мы добираемся до клиники в считаные минуты.

– Удачи! Легких родов! – облегченно выдыхает сержант, видимо радуясь, что не придётся самому принимать роды, а я уже несу Сашу в отделение.

Там нас встречают и, переложив на каталку Мышкину, везут в родильное. Я бегу следом, но медсестра останавливает:

– У вас совместные?

– Да! – киваю, даже не понимая, о чем она говорит. Я знаю только одно: я должен быть рядом с ней.

– Тогда вот вам спеодежда. – Девушка помогает мне надеть накидку, словно сделанную из паутины, такую же шапочку и бахилы. На руки натягивает накрахмаленные перчатки и провожает в родзал.

– Если будет жарко, перчатки можно снять. Но не прикасаться к роженице, нашатырный спирт есть в зале, не переживайте, если плохо станет, вас приведут в чувство.

Слышу крик Саши и рвусь туда, даже не дослушав наставление медсестры. Тоже мне, слабенького нашли, да не собираюсь я терять сознание. Я сам не соображаю в тот момент, что Саша мне, по сути, чужой человек, ее дети не от меня и у меня нет никакого права находиться с ней в такой момент. Но я не сомневаюсь ни на миг, что должен быть рядом. Я люблю ее и не могу оставить, тем более сейчас, когда она такая уязвимая и беспомощная.

Я залетаю в родильный зал и устремляюсь к Саше. Она лежит на высоком столе, накрытая простынкой. Возле ее ног стоит доктор и щупает живот, давая указания:

– Так, хорошо, молодец. Теперь просто подыши. Раскрытие неполное, нельзя тужиться, терпи.

– Я больше не могу! – кричит Саша, мотая головой из стороны в сторону. Оказываюсь возле нее в ту же секунду и хватаю за руку, слыша слабое:

– Дима…

– Дыши, моя хорошая, мы справимся!

– Ты не ушел…

– Конечно, я же обещал, что не оставлю тебя!

– Спасибо… – шепчет она побелевшими губами и снова стонет.

Доктор снова проводит осмотр и выдает указания:

– Хорошо, очень хорошо, теперь потихоньку можешь тужиться!

Вокруг нас собирается куча народа: санитарки, акушерки, другие доктора, – но я вижу только Сашу, ее глаза, такие пронзительно-синие, наполненные болью. Мне хочется помочь ей хоть чем-то, и я дышу вместе с ней, стараясь держать на лице маску спокойствия.

– Тужься, Саша, давай же!– громко выдает доктор, и девушка с надрывным стоном выполняет указание. Неожиданно я слышу слабый писк, и акушерка радостно выдает:

– Первый мальчик, поздравляю! Время рождения 22.12.

Саша смотрит на меня, и из ее глаз катятся слезы. Я улыбаюсь ей в ответ и шепчу одними губами: «Поздравляю». Я пытаюсь сдержать слезы, но чувствую, как это тяжело.

К счастью, доктор возвращает нас в реальность, заставляя Сашу снова и снова тужиться. Бедная моя девочка…