Н 5

– Договор начнется с наших обязательств. – Указали ему на оговоренное. – Только после этого начнется ваша часть. Не стоит беспокоиться.

– Я спокоен. Я желаю знать, как это будет. Я доверился вам и ради вас отложил иные варианты. Уверяю, они есть. – Чеканил он слова. – Я хочу удостоверится, что не теряю время просто так.

– Полагаю, это вопрос выбора. Вы его уже сделали, раз находитесь здесь.

– Хотите, я дам вам денег? Лично вам, никто не узнает. – Придвинулся князь чуть вперед. – Всего-то несколько деталей.

– Зачем платить деньги за то, что вас расстроит? – Хмыкнул юноша. – Обычно неприятности приходят бесплатно.

– Я к ним готов. Я в них поуши, и поверьте, еще малая толика не заставит уйти меня под воду.

– Там, за стенами, – указал Дмитрий вперед. – Сейчас юристы обсуждают пункт, как вам будут отрубать ногу.

Князь вскинулся, но тут же успокоился. Его поверенный не допустит.

– Понимаете, князь Гагарин весьма желает получить себе новую трость и вряд ли перед чем-то остановится, – вздохнули за столом. – Поэтом сейчас Семену Аароновичу объясняют, что лучше под наркозом, в больнице, под присмотром «целителя», а потом пару месяцев похромать без последствий на протезе и отрастить новую. Гораздо лучше, чем без наркоза ржавой пилой в сыром подземелье.

Черниговского передернуло.

– Что еще вы собираетесь от меня отрезать?!

– Остальным вашим кровникам будет достаточно денег, – успокоил его парень. – В вашей тюрьме кости множества веков. В первую очередь, следует определиться с датировками, историческими обстоятельствами и последствиями. Быть может, все уже отомщено. Либо была усобица между вашими предками, но после прекращена примирением. Полагаем, определенный процент недовольных на этом можно отсечь.

– Мне хватит и оставшихся, – слегка затрясло князя. – Но до этого…

– Позвольте вас перебить. – Извинился тоном Дмитрий. – Важным в деле тюрьмы так же станет то обстоятельство, что условия определения генетического материала позволяет присваивать одну кость чуть ли не пятерым семьям одной ветви. Полагаю, в обвинении князя Мстиславского шел упор на количество потенциальных кровников.

– То есть, он врал?!

– Ни в коей мере, – пожали плечами. – Кости действительно могли принадлежать предкам всех названных. А могли и нет. Это сократит число претензий.

– А сам Мстиславский? – Облизал губы князь. – Он не отступит. Панкратов… Этот тоже…

– У нас есть выходы на них. Как и на Юсупова и его союзников, разумеется. Дело будет решено в нашу пользу. Разумеется, всех мы не охватим.

– На оставшихся у вас не хватит денег, – ерзал на диване князь.

Жить хотелось, очень…

– Простите, я неверно выразился в самом начале. Я имел ввиду их деньги, а не те, которые предполагается платить.

– Это… Нагло…

– Не в тот момент, когда на них заведены уголовные дела, которые расследует тесть Максима.

– Это не тот случай! Честь важнее финансовых трудностей!

– Та самая честь, которая обеспечивала возврат денег и имущества Борецким? – Уточнил сопровождающий. – Получилось так, что мы можем влиять на этот процесс. Поэтому самые ворчливые либо будут выставлены лжецами и клятвопреступниками, либо княгиня их великодушно простит. Великодушие за великодушие.

– А то… То, что сотворил мой бастард на турнире… – Пересиливая себя и нервничая, все-таки спросил князь.

– Трагедия, разумеется. – Покачали головой. – Мы не сможем вас откупить за это. Вы перестанете быть князем.

– Что?! Тогда какой в этом всем смысл?! – Вскинулся Черниговский.

– В том, что вы останетесь княжеством править, разумеется. – Пожал плечами Дмитрий. – Пока мы не найдем способ вернуть вам титул.

– Это какое-то крайне мутное условие… – нервно тянул слова князь.

– Оставим формулировки юристам. Нам важен результат, верно?

– Мне нужно, чтобы император меня не убил!! От остального я отпинался бы и сам!! Что мне твои разъярённые князья, когда он придет на мои земли и все отнимет?!

– На императора мы так же имеем возможность влиять. Некое родство, как вы понимаете, и общие интересы…

– Не в той мере, – вновь облизал губы князь. – Не в той мере вы способны влиять. Я признаюсь… Вот. – Порывисто, чтобы не передумать, выхватил он из внутреннего кармана футляр со шприцем. – Император уверен, что я связан с распространением этого. Оно усиливает… Усиливает способности одаренных, – качнул он футляром, не желая открывать. – Но у него есть побочные эффекты. Но вот эта штука… Она способна сделать одаренного сильнее императора. Я мог бы его убить, слышишь! Но я хочу жить в своей стране, а не заливать ее кровью!

– В вашем футляре окрашенный физраствор, – сложив руки на парте, как прилежный ученик произнес Дмитрий.

– Что?! Чушь, – качнул головой князь. – Предложи императору эту дрянь. Скажи, я отдам данные всех, кто на ней сидит – и он получит выход на личную армию. Я не догадался сказать ему сам, но теперь… Вам будет, что предложить за мою жизнь и свободу! Вместе с этим вашим родством, вас выслушают и поймут ценность сделки!

– Князь, проведите химанализ. – Хмыкнул парень, глядя поверх футляра. – Как вернетесь. Не откладывая.

– Не смей сомневаться в моих словах!

– Князь, прошу, не гневайтесь. – Примирительно поднял Дмитрий руки. – Но так получилось, что вы на этой дряни сидите лет сорок. А в этом футляре вам дали физраствор, чтобы вы вкатили его в вену, вышли на бой с императором и умерли, очистив княжество от претензий.

– Ты фантазер, хотя не ведаю, отчего столь смелый. – Фыркнул, задавив гнев, князь. – Эта дрянь лишает потомства, а у меня есть дети.

– Князь, хочу обратить ваше пристальное внимание, что моя смерть не принесет вам спокойствия, но оборвет сделку.

– Я спокоен! Но было бы лучше, если бы вы просто молчали.

– У нас был доступ к анализам вашего сына. Помните, тот инцидент с банком. Это не ваш сын. – Сухо ответил Дмитрий. – У вас вообще нет детей, кроме павшего Олега.

– Я нянчил младенцев с малолетства, – кое-как давя ярость и помня о контакте, нагнулся вперед князь. – Я был при родах. Я учил с ними первые слова!

– И вы пытались разбудить в них Силу Крови, – кивнул Дмитрий. – Прошу отметить, тут нет свидетелей и камер, а я поверенный Максима, и мне ведомо больше остальных.