На благо чужого мира. Выходец

– У какого нищеброда ты украл этот вертел? – увидев шпагу парня, грэ Моли скривился в презрительной ухмылке.

Студент промолчал, лишь сжал губы, все равно если все пройдет на отлично он ответит на обиды, не бросаясь лишний раз словами. По привычке левой рукой он поправил очки и пару раз взмахнул головой, проверяя, как они держаться. Вспомнив о Зонтике чуть ли не в последний момент, он отдал питомца Роберто. Инги крепко вцепился коготками за рубашку, пришлось повозиться.

– О, да ты со зверушкой! – рассмеялся грэ Моли, заметив ящерку. Секунданты поддержали его дружным хохотом. – Мог бы и оставить, я б эту гадость тоже прихлопнул. А если будет страшно, можешь закрыть глаза, я постараюсь тебя быстро убить, – продолжал насмехаться над ним аристократ.

И вот подан знак начинать поединок. После этого все волнение Кальвадоса как рукой сняло, вспомнились и тренировки со строгим в обучении ир Алессоро, вспомнились и уроки мастера Ихсуриэля, подробно разбиравшего ошибки учеников. В какой-то момент промелькнули мысли о родных, оставшихся в другом мире, но парень их тут же вытеснил, чтоб не отвлекаться. Время застыло, сейчас для него существовал лишь холодный клинок шпаги и противник.

Кальвадос, как того требовал негласный кодекс чести, начал подымать руку со шпагой, чтоб поприветствовать своего противника. Грэ Моли, сверля его колючим взглядом, тоже сделал вид, что подымает руку в приветствии и тут же без предупреждения сделал широкий подшаг и, практически полностью вытянувшись вперед, нанес неожиданный укол в грудь.

Молодой человек, даже не успев сообразить, что их бой уже начался, чисто автоматически отбил удар и отпрыгнул назад, разрывая дистанцию. Аристократ, не давая парню опомниться и собраться, продолжил атаку, нанеся череду ударов и уколов, нацеленных в основном в грудь и голову парню (а не в кисть или в ногу, куда часто метили на дуэльных поединках).

Кальвадос неловко их парировал, все время отступая, в голове у него царила пустота, он никак не мог собраться и понять, что ему делать и попытаться перейти в контратаку.

– Что гаденыш, страшно? – процедил сквозь зубы грэ Моли, на секунду останавливаясь и тут же нанес резкий хлесткий удар в правую кисть Кальвадосу. Парень не успел на него среагировать и возможно остался бы без пары пальцев, если б не корзина эфеса, а так шпага аристократа лишь бессильно проскрежетала по витым прутьям.

Этот удар вывел Кальвадоса из ступора, тело сработало автоматически, как на тренировке, и он нанес свой первый удар по противнику – прямой, немного неуклюжий выпад-укол в грудь грэ Моли. Несмотря на то, что аристократ являлся опытным фехтовальщиком, он не ожидал этого выпада от парня, но успел закрыться шпагой и уйти с линии укола в последний момент. Клинок Кальвадоса лишь распорол пропитанную потом тонкую рубашку на боку у грэ Моли. Грязно ругнувшись, ллойд нанес тут же ответный рубящий удар в голову парню. Тот уже увереннее закрылся от него и сам перешел в контратаку.

Дзыньг! Дзыньг! – Кальвадос провел двойку рубящих ударов и тут же прямой укол в грудь. Аристократ с трудом удержал более тяжелый клинок парня и теперь уже он разорвал дистанцию.

Кальвадос не стал продолжать атаку, а вернулся в среднюю стойку и застыл напротив своего противника, ожидая от него следующего шага.

До грэ Моли, наконец, дошло: перед ним не совсем деревенский увалень и, вопреки своему простоватому виду, парень не является легкой жертвой и быстрой победы в этот раз у него не будет. Будучи опытным дуэлянтом, он моментально сменил тактику, поняв, что стремительным напором противника не взять. Но вот вымотать парня, вооруженного оружием тяжелее чем у него и подождать пока тот совершит ошибку от усталости или невнимательности, было неплохой задумкой.

Аристократ вытянул руку с оружием и пошел на сближение с Кальвадосом. В это раз парень не стал отступать и ударил первым: сильным ударом он сбил шпагу противника в сторону и нанес рубящий удар в шею. Чего-то подобного аристократ и ожидал, с легкостью поднырнув под удар, сам перешел в контратаку, заставив Кальвадоса вновь уйти в глухую оборону. Теперь аристократ в основном целился в правую ногу и руку парня, с трудом успевавшего парировать этот град ударов, пот катился по его лицу, рубашка же прилипла к спине. Парень часто и тяжело дышал - в какой-то из моментов боя он чуть задержал дыхание и теперь никак его не мог восстановить. Шпага в его руке начала подрагивать и ее вес уже не казался небольшим, у него даже сложилось впечатление, что он фехтует стальным ломом.

Грэ Моли все это подмечал и ни на секунду не ослаблял своего натиска, при этом тщательно следя за своим дыханием и накапливая силы для последней решительной атаки. Про себя аристократ уже давно решил, что он ни в коем случае не оставит парню жизнь, ему мало победы над ним и полное удовлетворение принесет лишь смерть зазнавшегося юнца. И теперь он уже больше играл с уставшим молодым человеком, окончательно его изматывал, выжидал, дуэль должна быть закончена одним ударом – смертельным.

Кальвадос же из-за своей неопытности этого не замечал и тратил свои последние силы на защиту.

И вот, как показалось ллойду, нужный момент настал. Кальвадос после защиты от серии ложных выпадов противника окончательно устал и чтоб хоть немного дать отдохнуть руке, уперся острием своей шпаги в землю. Противник тут же этим воспользовался и нанес ложный укол в живот парню, но только их клинки сошлись, сделал финт справа в голову, после чего вывернул кисть и нанес сильный укол, намереваясь проткнуть парню горло. Кальвадос еле-еле успел подставить клинок под первый ложный укол в живот, и тут же вместо того, чтоб поднять руку со шпагой еще выше, защищаясь от второго ложного удара и открываясь для смертельного выпада как того хотел аристократ, сам поднырнул под финт и нанес рубящий удар в живот гре Моли.

Для аристократа действие парня стало полной неожиданностью. Полностью вложившись в последний укол, он открылся и не успел как-либо отреагировать на удар в живот. Грэ Моли никак не ожидал, что вместо того, чтоб защищаться, парень сам нанесет удар. Шпага Кальвадоса, не встретив никакого сопротивления, легко распорола рубаху и достала до тела аристократа.

Так они на секунду и застыли: грэ Моли, полностью вытянувшись в выпаде и Кальвадос, подсевший под шпагу аристократа с окровавленным клинком в руке. На животе аристократа быстро расползалось кровавое пятно, все еще не веря в свой проигрыш, он левой рукой схватился за рану на животе и тут же зашатался. А Кальвадос, все еще не веря в свою победу, отпрыгнул от него и снова встал в среднюю стойку, ожидая, что это просто очередная уловка противника.

Их глаза на секунду встретились, взгляд аристократа медленно затуманивался, он шатался как сильно пьяный, а из-под левой руки обильно сочилась кровь и стекала по пальцам на пожухлую траву. Выпустив оружие из руки грэ Моли попытался и правой рукой зажать рану, но начал медленно оседать на землю.

– Твою ж мать… - ругнулся на русском удивленный и даже слегка испуганный Кальвадос, опустив руку со шпагой.

Увидев, что дуэль закончилась, к ним бросились секунданты.

Грэ Моли, уверенный в своей победе, не позаботился пригласить с собой врача и поэтому его друзья хотели как можно быстрее отвезти его к хорошему доктору. Роберто радостно обнял парня, смотревшего, словно сквозь туман, как над стонущим аристократом хлопочут его секунданты, и повел его в сторону деревьев. Ир Алессоро подошел к раненому и его приятелям, о чем-то негромко с ними переговорил и, подобрав шпагу грэ Моли, пошел вслед за парнем.

Грудь Кальвадоса ходила ходуном, сердце будто выскакивало в этот осенний день. Положив свою шпагу на землю и вытирая лицо от пота поданным Роберто платком, студент, прислонившись к дереву, медленно осел, запрокинул голову и вдохнул чистый лесной воздух. Все было кончено, противник ранен, а он – все еще жив и, что самое приятное, полностью цел. Эти пару минут боя дались ему куда тяжелее, чем все вместе взятые тренировки и занятия в Академии. Рубашка насквозь мокрая хоть выжимай, ранее крепко державшие шпагу руки дрожали. Ир Алессоро подошел и протянул Кальвадосу флягу с каким-то крепким спиртным напитком.