На что похожа любовь?

И почему я не дала ему свой телефон? Так у меня оставались бы хоть какие-то его контакты.

Найти парня в социальных сетях не получалось. Я знала, что он журналист, но не караулить же его возле МГУ с плакатом? И вообще, может, он в другом вузе учится.

Оказалось, что даже парня со столь редким именем отыскать в бездонной Москве — задача недостижимая.

Я сотни раз проигрывала в уме наш последний разговор и всё прикидывала, как могла бы повернуть его по-другому или хотя бы попытаться задержать парня. Но мне ведь и в голову не приходило, что это может быть наша последняя встреча. Он так отчаянно сражался за мою симпатию, а потом вдруг исчез. Разочаровался? Ну да, он же сказал, что я глупая. Вот только не зря пел Тальков: «Несвоевременность — вечная драма, где есть он и она». Он остыл, она поняла, что уже привязалась…

Дни стремились к зиме, а после — к наступлению Нового года, который я планировала впервые в жизни встретить в Москве. С компанией проблем не было, даже был выбор, и я пока сомневалась, в какую сторону склониться: отправиться на дачу с однокурсницей Машей, где она собирала своих друзей или присоединиться к другой группе однокурсников, которые плотно общались и собирались застать бой курантов в центре столицы.

Мысли об Элике постепенно сбавляли градус. Чем меньше я распаляла себя ненужными фантазиями и воспоминаниями, тем бледнее становился его образ в моем сознании. И всё же сказать, что я забыла о нем, не смогла бы.

Это было совсем на меня не похоже, но… да, я решила смириться. Или, может быть, впервые в жизни не знала, как найти выход из этой ситуации и отыскать человека, о котором ты ровным счетом не знаешь ничего, кроме имени.

Надев новые сапоги на каблуке и надеясь, что не поскользнусь на подмерзшей за ночь земле, я выскочила из подъезда, спеша на первую пару и просчитывая в голове план, как успеть списать домашку по экономике. С точными науками мне никогда не нравилось иметь дело, и я знала, у кого можно попросить помощи, но засада была в другом: на первой паре семинар у злющего профессора, который глаз ни с кого не спускает, так и сканирует каждого поочередно, а на второй — лекция по истории права, где текст диктуют с безумной скоростью, так что и перешепнуться с подружкой некогда. А третья уже экономика… За перемену не успеть — слишком много нам задали.

— Доброе утро! — услышала я, проскочив уже пару метров и удивленно замирая на месте, попутно оглядываясь. Даже не была уверена, мне ли это, но поблизости больше никого не было.

И тут же внутри смешались все чувства — от восторга до колкой обиды.

Чуть поодаль, за дверью подъезда, опершись на столб, который поддерживал козырек у входа, вальяжно стоял Эльдар с бумажным стаканчиком кофе, скрестив ноги, и лениво щурился в мою сторону.

Поскольку я никак не отреагировала, он сам неспеша сделал пару шагов навстречу, отпивая кофе, а после протягивая стакан мне:

— Хочешь угоститься?

— После тебя? — брезгливо поморщилась в ответ.

— Я так и знал. Простите, сударыня, второй уже выпил, пока ждал вас у подножия замка. Вы не слишком-то спешили, — в привычной дурашливой манере расшаркался он и даже сделал небольшой поклон в духе средневекового пажа.

— То есть это был мой кофе?

Он пожал плечами, делая новый глоток.

— Иначе я замерз бы тут окончательно.

— Значит, будешь должен мне кофе, — хмыкнула я.

Пожалуй, стоило быть поласковее, но я боялась, что слишком резкая перемена в моем настроении его отпугнет или, что еще хуже, выдаст все мои чувства последних дней.

— Заметано, — не стал спорить он. — Ну, как поживаешь?

— Вообще-то, уже начинаю опаздывать на занятия.

— Ну пойдем, я тебя провожу.

О том, что случилось в последнюю нашу встречу, никто не упоминал. Мы болтали о всяких глупостях, и вскоре я вновь втянулась и перестала себя контролировать, отпуская остроты в его адрес и получая весьма оригинальные ответы, которые заставляли смеяться и восторгаться его сообразительностью.

Я не знала, что должно было случиться, чтобы я вдруг серьезно ему сказала о том, как на самом деле к нему отношусь и что вовсе не желаю его унизить и оскорбить. Но пока нас обоих такая острота общения, похоже, вполне устраивала.

— А где ты учишься, Элик? В каком вузе? — решила на всякий случай закрыть пробелы и вооружиться большими знаниями о нем.

Он сказал, и я была рада, что не пошла, как дура, с транспарантом к зданию МГУ, которое к моему знакомому не имело никакого отношения.

— А фамилия твоя как?

— А ты что, досье на меня собираешь? — догадался он, глядя на меня подозрительно и всё с той же кошачьей полу-улыбкой. Ответить я не успела: — Или фамилию мою уже мысленно примеряешь себе, а, Жу?

— Вот еще! Просто интересно. Думаю, у обладателя такого пафосного имени — Эль-дар, — произнесла по слогам, — И фамилия должна быть соответствующая.

— Котов, — без предисловий выдал он, и я пшикнула от смеха. — Э, я могу и обидеться, — притворно надулся он.

— Просто тебе идет. Прости. Ты и правда похож на кота. Особенно когда вот так щуришься. Да, да, повтори.

Он схватил меня, намереваясь защекотать, но моя теплая куртка не дала этого сделать.

— Ну и ладно, отомщу в другой раз.

— Только не когда мы будем пить кофе.

— Ты меня сейчас на свидание зовешь? — хитро прищурился он.

— Еще чего, — фыркнула больше для проформы.

Мы уже вышли из метро и почти дошли до корпуса моего вуза.

— Кокетничаешь?

— Ни в коем случае.

— Флиртуешь?

— Не мечтай, Котов.

— Мне всё-таки нравится, когда ты зовешь меня Элик.

— А мне наплевать.

— Не ври.

— Не врать?

— Я же вижу…

— Что видишь?

— Как ты на меня смотришь.

Это был неожиданный ход, и я на секунду потеряла дар речи. Потом сообразила, что вряд ли он это видит, скорее, просто берет на понт.

— А ты у нас точно журналист? Не психолог? Или, может быть, ясновидящий?

— Журналист должен быть и психологом в том числе. Ладно, давай мне свой номер. Я не привык быть кому-то что-то должен, поэтому, так и быть, куплю тебе кофе.

— Аудитория 314.

— Еще чего! Встретимся на нейтральной территории.

С этими словами он протянул мне свой мобильный, чтобы я набрала ему номер. Выполнив это, я тут же сделала сброс-звонок, чтобы и у меня его телефон сохранился тоже. Не знаю, заметил ли он, но вида, во всяком случае, не подал.

— Учись на отлично, Жу! — сказал он на прощание.

Я лишь дурашливо показала ему язык, не сумев подобрать подходящий ответ. Но, взбегая пешком на третий этаж, была счастлива как никогда. И сердце в груди бешено колотилось вовсе не от внезапной физической нагрузки.