На дальних берегах. Первая книга. Тринадцатый год. Часть вторая

Почти с час Надя нежилась в тёплой ароматизированной воде, пока к дочери не заявилась мама. Таисия Евграфовна не могла дождаться Надю и принесла ей расчёски.

– Доченька, ты что так долго? – произнесла Таисия Евграфовна. – У меня уже всё готово! Стынет же! Я сама для тебя всё готовила!

– Мама, прости, – Надя блаженно вытянула ноги и потянулась. – О-ох, как же я соскучилась по тёплой воде! Столько дней ехали в поезде – ни душ принять, ни себя привести в порядок не получалось. А ко мне должны прийти…

Надя осеклась. Пока что она ничего не хотела говорить родителям, она считала, что это преждевременно. Но маму не проведёшь! Таисия Евграфовна с первого взгляда поняла, что у дочери кто-то появился, и поэтому сейчас без обиняков спросила:

– Надюша, ты хотя и вдова, что ж, судьба у тебя такая, но ведь ты молода и не век же тебе вдовствовать. Поэтому не бойся, я тебя пойму. Мы с отцом не осудим, если ты сойдёшься ещё с кем-нибудь. Главное, чтобы это был хороший человек. Ты ведь у нас с отцом одна, а нам, знаешь ли, нам внучата нужны. Мы их ждём. О-оч-чень! И надеемся на тебя!

Таисия Евграфовна немного помялась и, не вытерпев, наконец переспросила:

– А ты, случаем, не Соколовского-младшего ожидаешь?

Таисия Евграфовна никому из близких не хотела признаваться, но ей, по-видимому, оставалось жить недолго. Она чувствовала, что какая-то болезнь подтачивала её организм, у неё всё меньше было сил, и поэтому она очень переживала за дочь. Тем более, Надя у неё была ребёнком единственным. Таисия Евграфовна трижды рожала, но выжила у неё только Надя.

Надя на это ничего не сказала, а только попросила маму потереть ей спину вехоткой, и чтобы маме это было делать удобно, она повернулась к ней спиной.

«Какая же она у меня красавица! – невольно залюбовалась дочерью Таисия Евграфовна. – Молодая! А кожа – ну просто какой-то шёлк! Стройная, ладно сложена. Груди – как у девочки, такие соблазнительные! И шея у неё длинная, точёная! А ножки?! Ножки – прямо загляденье! У меня в молодости подобной фигурки не было. Да с неё только картины писать! За такой должны обязательно бегать мужики. Ну и что, что она вдова? У неё ещё всё впереди! Долго вдовствовать она не должна!» – с удовлетворением отметила про себя мама Нади.

***

Когда Таисия Евграфовна справилась с порученной ей задачей и, отложив вехотку, закончила тереть спину дочери, Надя встала и обернула себя в полотенце:

– Мама, я пойду, хочу принять ещё душ!

– Надюша, так ты не ответила…

– Да, мамуля, я жду его…

– Соколовского-младшего?

– Да, его.

– У вас с ним всё по-настоящему?

– У меня – да!

– А у него? – с тревогой переспросила мама Нади.

– Мамуля, главное я по серьёзному настроена! И значит у нас с ним всё сложится! У нас будет с ним всё хорошо! Ты только не беспокойся! Я ведь знаю, что делать! И будут у вас внуки! Обязательно! Обещаю! Нарожаю их я вам! Да ещё и не одного!

– Ну, дай-то бог, дай-то бог, – произнесла Таисия Евграфовна и вышла из ванной.

Ну а Надя после этого разговора пошла принимать холодный душ. Она с нетерпением ждала своего Николя.

Глава третья

Анна удалилась, чтобы погулять с девочками в саду, а к Андрею и Николаю присоединился отец. Давно все мужчины их семьи не собирались вместе. Наверное, года четыре такого не происходило.

Георгий Иннокентьевич уже облачился в домашний, по-восточному богато расшитый халат, на голове его красовалась феска. Сейчас он скорее походил не на полковника русской армии в отставке, а на какого-то пожилого турка-эфенди.

Он уселся в любимое кресло на веранде и, надев очки, развернул газету «Самарские ведомости». Пробежав только первые строчки в колонке новостей, Соколовский-старший сразу же чертыхнулся и в сердцах отбросил от себя газету:

– Ну-у, надо же, вы в курсе, с каким демаршем выступил наш министр иностранных дел Сазонов?! Россия ничего лучше не придумала, как объявить Болгарии войну! И присоединилась к Греции и Сербии?! Теперь с болгарами-братушками мы получается становимся врагами…

– Да, я об этом наслышан! – кивнул головой Николай.

А Андрею ещё ничего не было известно.

Реакцию Георгия Иннокентьевича можно было предполагать, так как он являлся яростным болгарофилом. Он и начинал-то свою военную карьеру в Русско-турецкую войну 1877-78 годов, приняв боевое крещение в составе корпуса генерала Николая Павловича Криденера. В этой кампании он много чего пережил. Ему пришлось брать крепость Никополь на Дунае, затем он уже сражался под Плевной, а в боях под Шипкой получил первое серьёзное ранение, когда какой-то башибузук прокрался к нему со спины, свалил его с коня и едва не оттяпал ему ятаганом правую руку и не разрубил череп. И сейчас Соколовский был крайне раздражён, что российское правительство заняло антиболгарскую сторону в новом конфликте на Балканах.

– Ну, это ж надо подумать! К антиболгарской коалиции теперь подключаются даже турки. И что, получается, мы… мы с этими басурманами будем на одной стороне воевать против наших болгарских братьев?! Когда такое было?! Я спрашиваю вас, а?!

– Успокойся, отец! – попытался хоть как-то урезонить впавшего в гнев Георгия Иннокентьевича его младший сын. – От объявления войны и до начала боевых действий проходит какое-то время, и вряд ли мы в открытую ввяжемся во вторую войну на Балканах. Это всего лишь символический шаг! Дальше демарша Сазонова ничего не последует! Вот увидишь! Я тебя уверяю!

– Но это ничего не меняет, – насупился Соколовский-старший. – Германец ну никак не угомонится и продолжает нам повсюду гадить! И австрияки не лучше его! Те ещё интриганы!

– Отец, я могу посмотреть? – спросил Георгия Иннокентьевича Андрей.

– Да, ознакомься! – и Соколовский-старший протянул Андрею «Самарские ведомости».

– Мда-а-а, – глубокомысленно заметил Андрей, бегло прочитав заинтересовавшие его новости. – По военным сводкам всё понятно: как ни крути, а исход Второй Балканской войны предрешён.

– Да, да, да! – раздражённо поддакнул Соколовский-старший. – Он разумеется уже предрешён! Понятно же.

– Тут военный аналитик пишет, – продолжил Андрей, – и я с ним согласен. Вначале болгарам сопутствовала удача, но они не рассчитали свои силы. В последние дни уже греки наступают… Им удалось закрепиться на Белашицком перевале, и для них уже открывается прямая дорога на Софию. Сербы окружили 4-ю болгарскую армию на Овчем поле, и вопрос недолгого времени, когда эта армия сложит оружие. Болгары, по существу, остаются без вооружённых сил. Греки и сербы поделят между собой Македонию, турки, скорее всего, вернут под свою руку, как минимум, Восточную Фракию с Адрианополем, ну а румыны зарятся на Южную Добруджу, так что Болгарию изрядно обкорнают…И произойдёт это ещё до наступления осени.