На дальних берегах

— Кто вы? — крикнул он.

— Я же вам сказал, что должен привыкать к фамилии Зденек, — по-прежнему спокойно ответил пришелец и спросил: — Меня интересует, найдется ли в этом доме человек, умеющий управлять яхтой?

Это был пароль. Карранти выпустил свой пистолет и овладел собой.

Зденек улыбнулся.

— Садитесь, — уже увереннее предложил Карранти, и сам опустился в кресло.

У Карранти вдруг мелькнула мысль, что этого человека можно легко выдать за Михайло, объявить об этом по всему Триесту, чтобы местное население воочию убедилось в его гибели, и тем самым сломить волю простого люда как в Триесте, так и в его окрестностях. Это была стоящая идея.

— Послушайте-ка, господин Зденек. Я еще никому не говорил этого… А вам… вам, пожалуй, скажу. Только слушайте внимательно.

Зденек насторожился и надел пенсне.

— Снимите-ка эту штуку, — поморщился Карранти, словно пенсне мешало ему говорить. Ничего не понимающий Зденек снял пенсне. Карранти взял их из рук агента и отложил в сторону, определив опытным глазом, что стекла пенсне обыкновенные.

— Вам, конечно, поручили заняться и Михайло? — спросил Карранти.

— Да. Сами немцы никак не могут его поймать, приходится работать за них нам!

— Так вот, — Карранти слегка подался вперед в своем кресле: — Михайло нет в живых!

У Зденека удивленно поднялись брови:

— А мне говорили, что Михайло жив!

— Это устаревшие сведения. Дело в том, что я еще не сообщил нашим о смерти Михайло.

Зденек недоверчиво покачал головой:

— А взрыв на виа Фортуна?.. А таинственное исчезновение Росселини?.. Говорят, секретарь дал показания, подтверждающие, что Росселини похитил именно Михайло! Черты лица, повадка — все его!

— Ну, мало ли людей могут походить на Михайло! Кстати, и вы на него похожи. А я сам, сам видел, как Михайло испустил дух! Вот этой рукой, — Карранти медленно, с напряжением сжал в кулак свою сильную ладонь, — я сам всадил ему нож между лопатками. После этого я и удрал от партизан!.. — он откинулся на спинку кресла и в упор взглянул на Зденека. — Теперь верите?..

— Но почему вы никому не сказали об этом?.. Ведь нацисты хорошо заплатят за его голову!

— А чем я докажу, что Михайло мертв?.. Партизаны упорно скрывают его смерть и продолжают диверсии в Триесте! Видите, даже и вы усомнились в моих словах! — Карранти встал, подошел к Зденеку и положил ему руку на плечо: — А двести пятьдесят тысяч неплохие деньги!.. Если есть голова на плечах, с ними многое можно сделать.

— Почему двести пятьдесят тысяч, когда нацисты обещают вдвое больше? — с недоумением спросил Зденек.

Карранти дружески похлопал его по плечу:

— Я готов поделиться с вами, дорогой коллега!

Зденек взволнованно сжал ручки кресла:

— Что вы хотите этим сказать?

— Вы когда-нибудь играли в любительских спектаклях?

— Нет.

— Тем лучше, значит, у вас еще неиспорченный вкус. Могли бы вы на один день стать Михайло? Честное слово, вы очень на него похожи. Мне-то ведь легко установить это сходство: я знаком с Михайло.

— А что я должен буду делать? — не сводя глаз с Карраити, выдавил Зденек.

— В основном все буду делать я. Вы должны будете только в точности исполнять все, что я вам скажу.

— Что же будете делать вы?

— Я выдам вас нацистам.

Зденек с трудом перевел дух, хотел запротестовать, но передумал и спросил:

— Каким же образом вы это сделаете?..

— Очень просто. Вы будете идти… ну, предположим, по берегу моря. Я замечу вас и сообщу нацистам. Для пущей убедительности вам нужно будет… да, вы кого-нибудь убьете. Потом вас схватят.

— Едва ли Михайло легко схватить! — усмехнулся Зденек. Он уже начал входить в роль.

— Я приведу с собой целый взвод. Вас это устраивает?

— Нужно стрелять и по наци?

Карранти снова сел в кресло, побарабанил пальцами по столу:

— Вы, конечно, понимаете, что дело, которое мы затеваем, сопряжено с большим риском.

— Кроме голого риска, я пока ничего не вижу!

— Постараюсь убедить вас в реальности своего плана. Но для того, чтобы осуществить его, нужно иметь крепкие нервы.

— Нервы у, меня идеальные! — самодовольно улыбнулся Зденек.

— Верю. Итак, будем считать, что вы уже в гестапо.

Зденек слушал, стараясь не пропустить ни слова.

— Вы уже знаете от меня кое-что о третьей бригаде. Я дам вам дополнительные сведения о каждом из партизан: кто и откуда пришел, у кого какой характер. Нацисты захотят вас пытать. Но вы сделаете вид, что считаете игру проигранной, и согласитесь обо всем рассказать им. Когда они передадут мне факты, сообщенные вами на проверку, я подтвержу их достоверность…

— Пока все гладко. Только вряд ли немцы поверят, что Михайло может смалодушничать.

— Я докажу им, что может. Во всяком случае под пытки я вас не дам. Теперь дальше… После того как они убедятся, что в их руках Михайло, они вынесут вам смертный приговор. — Карранти пристально взглянул на Зденека, но ни один мускул не дрогнул на лице агента. Это понравилось Карранти.

— На одной из городских улиц установят виселицу; потом нацисты сгонят на площадь всех жителей, чтобы те своими глазами видели, как казнят их любимого Михайло. Но казни не будет. Как только прочтут приговор, подъедет эсэсовский офицер и сообщит, что получен приказ отправить Михайло в Германию. Вас уведут обратно в гестапо… А там уж я заберу вас к себе.

— А потом… Мне же надо идти к партизанам.

— Все это я беру на себя.

В глазах у Зденека мелькнуло вдруг сомнение:

— А если ваш план не удастся? И нацисты все-таки вздернут меня?

— Это исключено, коллега, — улыбнулся Карранти, — чувствую, что ваши идеальные нервы начинают сдавать…

— Это не нервы, — покачал головой Зденек, — это просто здравый рассудок.

— Ну что ж, обратимся к голосу рассудка. Вы, конечно, понимаете, что я не смог бы долго продержаться в городе, не имея основательных связей с нацистами?..

— Пожалуй…

— Вам, наверное, известно также, что многие операции против партизан я осуществляю руками нацистов.

Зденек кивнул.

— А главное — начальник здешнего гестапо Шульц у меня в руках! И он сделает все, что я от него потребую. Я могу сказать ему, например, что вы нужны нашей разведке. Уверен, что он пойдет на это.

Зденек все еще колебался, но Карранти видел, что ему удалось убедить Зденека.

— Еще один вопрос. Последний, — Зденек испытующе посмотрел на Карранти, — а чем вы гарантируете, что не бросите меня на произвол судьбы? В конце концов какое вам до меня дело: ну, повесят — и повесят!