На этот раз — это точно конец

— Доброе, — ответила я и, открыв дверь, поторопилась скрыться за ней от Эллочкиного взгляда, сверлящего спину.

— Маша, для начала присядь, выслушай меня и не перебивай, — произнес Феликс каким-то странным тоном. — Может, кофе?

— Нет, спасибо.

 — Не буду ходить вокруг и около, сразу скажу: заявление на увольнение я не подпишу.

— Но я…

— Это во-первых. Далее, я, также, как и ты, шокирован случившимся в пятницу, но я не верю, что в этом виновен мой заместитель. Это во-вторых. И в-третьих: исходя из вышесказанного я попросил провести расследование в офисе и найти истинного виновного.

— Но я… Я не знаю, как мне себя дальше вести.

— Маш, — уже более мягко обратился Феликс, — веди себя как обычно! Я не намерен терять ценного сотрудника из-за чьей-то дурацкой выходки.

Я сидела и понимала, что вся моя заготовленная речь рухнула, как карточный домик. Лариска оказалась права: не прилагая больших усилий, Феликс обезоружил меня, и я сдалась.

— Ну что, договорились?

— Да.

— Тогда желаю хорошего рабочего дня!

— Спасибо!

Я встала и невольно поймала восхищенный взгляд Феликса. Щеки-предатели зарумянились. Я поторопилась к спасительной двери, нажала на ручку и оказалась в объятиях Ивана, шагнувшего навстречу.

— Доброе утро, Метелкина! Нарушаете субординацию, по всем вопросам ко мне, нехорошо прыгать через голову.

У меня на языке уже крутилась гадкая фраза в ответ, но Феликс, словно почувствовал в воздухе надвигающуюся грозу, дипломатично обронил:

— Марию пригласил я. У нас новый клиент, нужен нестандартный подход в общении.

Я высвободилась из цепких объятий Дудина и помчалась в свой кабинет, выстукивая высоченными шпильками лодочек ритм мечты и сердца — фламенко.

Уже подходя к кабинету, я услышала трели телефона, который я благополучно забыла, отправляясь к Феликсу.

Звонила Лариска и, видимо, давно, судя по количеству пропущенных звонков.

— Светелкина, ты что меня пугаешь, я уже позвонила Шумахеру, чтобы ехать спасать тебя! — затараторила подруга, как только я ответила на звонок.

— Нет повода для волнений, я просто оставила телефон в кабинете.

— Ну, как ты? Уволилась?

— Нет. Я остаюсь. Феликс убедил не делать необдуманный шаг и привел доводы.

— Слушай, кажется, даже фильм есть такой, «Я остаюсь», не про тебя ли? — довольно произнесла Лариска. — Шумахер передает тебе привет и интересуется, читала ли ты письма.

«Письма… Это целая жизнь…Вот так просто о великом не говорят в спешке», — подумала я, а вслух ответила:

— Передай ему, что прочитала все и что надо будет встретиться и обсудить.

— О, это взаимно, Шумахер очень хочет нас увидеть, у него есть новости, связанные с письмами.

Мы договорились встретиться вечером у меня дома, и я, отложив телефон в сторону, вернулась к электронной почте. Письмо, вызвавшее мое любопытство, было от Ивана-дурака.

«Коллега, на этой неделе в среду состоится встреча с нашим постоянным клиентом в неформальной обстановке. Форма одежды парадная. Время и место встречи сообщу позже».

«Что это еще за новости? Почему почтой, а не в личном общении?»

Мои размышления прервал аккуратный стук в дверь.

Глава 20

— Да, — громко откликнулась я на стук.

Дверь открылась, и порог кабинета переступил Дудин собственной персоной.

— Метелкина, я тут подумал и решил пообщаться по поводу предстоящей встречи лично, — сказал он и удобно устроился в кресле напротив меня.

«Что со мной происходит? Почему я всегда болезненно реагирую на наше общение? — в который раз задавала я себе вопрос и не находила ответа. — Нельзя смешивать личное с работой!»

— Иван Сергеевич, кофе? — изысканно-вежливым голосом предложила я.

— Брось, Метелкина, какой Иван Сергеевич, мы здесь одни, не нужно официальности — и кофе тоже.

— Вы мой непосредственный начальник.

— Я тебе звонил на выходных, почему не ответила на мой звонок?

— Не видела, что вы звонили, меня не было в городе, а телефон забыла дома, — нагло соврала я, сохраняя официальный тон.

— Хотел обсудить предстоящую встречу, — многозначительно произнес он.

— Ночью? — ляпнула я и поняла, что проговорилась.

— А, значит, все-таки видела мой звонок!

— Я спала, у меня был сложный день.

— Ладно, не оправдывайся. Прежде чем обсудить предстоящую встречу, я хотел бы расставить все по местам. Что касается папок с фото на летучке — я к этому не имею никакого отношения, а дальше твое дело, верить или нет.

Его голос звучал убедительно, и я почувствовала, что мне очень хочется ему верить.

«Правда написана на наших лицах!» — так утверждают психологи-нейролингвисты. Начитавшись разных статей на эту тему, я иногда пыталась применить полученные знания и определить, кто есть кто среди многочисленных клиентов компании Богуславского…

И вот теперь мне ужасно захотелось рассмотреть лицо Ивана-дурака и узнать, врет он или говорит правду. Я встретила совершенно спокойный открытый взгляд, значит, он внимательно слушает и воспринимает информацию, губы не подрагивают и не поджаты — уверенность в сказанном.

— Изучаешь меня? Ну и какие выводы, я сказал правду?

Меня охватил внутренний жар: «Видит меня насквозь».

— Даже и не думала, просто ждала, когда вы начнете рассказывать о предстоящей встрече.

— Ок. Буду краток: в среду утренним рейсом вылетаем в Сочи, пробудем там два дня. Клиент сложный и успешный, соблюдает конфиденциальность, встречается исключительно на своей территории. У меня уже есть предварительные договоренности, необходимо перенести все на бумагу, а если быть точнее, подписать долгосрочный договор.

Пауза. Сижу и лихорадочно думаю, под каким предлогом отказаться…

— Иван Сергеевич, не совсем поняла, я вам на этой встрече зачем?

— Когда договор будет подписан, я передам клиента вашему отделу, и будет разумно, если вы с ним познакомитесь сейчас и обсудите дальнейшее сотрудничество.

Иван неожиданно перешел на «вы», я поняла, что беседа подходит к концу.

— Собственно, это все, о чем я хотел сказать. Да, зайдите в бухгалтерию, получите суточные, билеты на самолет я уже купил.

Дудин встал и вышел. Меня буквально окатило его внезапной холодностью. Я сидела в растерянности и с появившимся чувством страха о предстоящей поездке.

«Надо собраться с мыслями и приступить к работе».

Но работать никак не получалось, мысли просто скакали в моей голове. Зазвонил внутренний телефон. Я сняла трубку. Это был Богуславский.

— Слушаю вас, Феликс Александрович.

— Маш, у меня предложение, пойдем пообедаем?

Обедать я не хотела, но отказать Феликсу не могла.