На грани просветления. Часть 1. Далеко не начало
Шрифт:
Липкин осторожно развернул листок и стал читать:
– Папитумбра, выхляйся снопом из ныдзя, в водопад варенья из крыжовника… Хрень какая то, и зымай пятого бобра с фикуса нашей дружбы… Что это такое вообще?
Темный эльф многозначительно поднял холеный палец:
– Это шифр. Тайнопись.
Тоцеос раздраженно махнул рукой:
– Читай дальше.
– Хорошо… М-м… Плямба, бомба расхотемба. И спереди, и сзади. А кот так чихнул, что дно у танка вырвало и зубы выпали… Да ниче не понятно же… Емыайя скрылась в борще, буфет закрыт, а макакам гранаты раздали… Бре-ед!
Мио
– Но зачем, следопыту посылать врагам не читаемое письмо?..
Синий маг резко встрепенулся и нахмурился:
– Если только, среди нас нет того – кто сможет понять этот шифр, – предателя!
Тоцеос, очнувшись от ступора, вздрогнул, и быстро сказал:
– Это не я! Потому что вообще я здесь главный!
– И не я… – Маг свернул письмо, подозрительно оглядывая остальных. – Потому что тогда бы я не сказал всего этого…
– А моя письмо могола бы забрать раньше, – продымил шаман – Матында не предателя, однако…
– А я и мои ребята, вообще читать не умеем. – Изрек Каззад, медленно сжимая рукоять огромного топора. (Вообще-то, сам-то он читать умел, но стеснялся).
– Железное алиби. – Липкин, и все остальные разом посмотрели на темного эльфа.
– Вы что?! Дыма с шаманской трубки наглотались?! У меня разовый контракт по охране клиента, мне до гномьей наковальни ваши заговоры! Я вообще в последний момент подменился, меня здесь быть не должно было… Читайте ваше вонючее письмо, без меня!
И Мио растворился в кустах продолжая ворчать:
– Совсем обалдели… Мятежники ватные… Меня в предатели записывать… Нет, чуть что – предатель темный эльф!.. Что за узкие стереотипы…
Тоцеос помотал головой и потер переносицу:
– … Надо все это обдумать… Хорошенько обдумать… И правда, шаман, хватит курить! Вон, какой хилый, совсем не вырос…
– Зато, моя старше в двое, любого орка воина, однако.
Северный тракт где-то на походе к землям академии. Утро.
Весело верещали стрижи, пронизывая утреннее небо в лучах восходящего солнца. Трещали сороки в густых кронах цветущих деревьев, да сварливо кудахтали куропатки в высокой траве.
Лето шло в самом своем разгаре, с душными полуденными часами, с мимолетными буйными грозами, и по-детски наивным ветерком, шныряющим и дующем где угодно, но только не в едва приоткрытое окно имперской кареты…
– Ваше высочество, не наклоняйтесь к окну.
– Да тут щель всего в палец, а я задыхаюсь уже! Достал ты со своей безопасностью Арест.
Золотоволосый мужчина неопределенного возраста с аккуратной бородкой, легким, но настойчивым движением отстранил принцессу Зианну от оконных створок, и тем же наставительным тоном продолжил:
– Согласно протоколу безопасности, окна в транспортном средстве, во время движения по не разведанной местности – должны быть закрыты.
– Да мы в самых разведанных и безопасных землях империи! – Миленькая восемнадцатилетняя брюнетка шлепнула себя по голым коленям. – Ты сам как не сжарился в своих доспехах?
– Поверьте, ваше высочество, это еще не самое жаркое место, и поправьте платья.
– Мне жарко! А тебя что-то смущает, ты же
паладин.– Паладина отличает не наличие или отсутствие способности смущаться, а воля, вера и совесть. Во вторых, – я вам в дедушки гожусь. В третьих, – здесь малярийные комары, а вы намазали только лицо, шею и руки. Не хотите же вы прибыть на выпускную церемонию с лихорадкой?
– Ну ты и зануда… Воля, вера и совесть в разных количествах есть у всех, ты в прекрасной внешней и физической форме для своего возраста, и ни одного комара я еще не видела.
Арест неуловимым движением выхватил из темного угла кареты насекомое, и, держа двумя пальцами, протянул Зианне.
– Какой большой… – Принцесса одернула платье. – Надо везде намазаться…
– Темный эльф, может со ста шагов, поразить движущуюся цель в такую щель оконных створок.
– Ты все таки зануда… А почему это меня не развлекает придворный шут?! – Зианна постучала в потолок кареты. Оттуда сварливо ответили:
– У меня депрессия…
– Если будешь так себя вести – прикажу сбросить тебя с кареты.
– Если не прекратишь бухтеть – я сам сброшусь.
– Вот ведь хам. – Принцесса покачала головой. – И за что его отец держит? Это ж унылое оно. Три анекдота, пять куплетов – весь репертуар. Ну, еще кандалы, пальцами ног открывать умеет. И это главный шут империи. Ах да забыла, еще он пьет как лошадь!
– Я все слышу. Какая аудитория – такой и шут.
– Слышит он… Ты б еще записывал и делал выводы.
– Пусть ваш архимаг записывает. Вы зачем старикана с собой потащили? Чтоб занятия не пропускать? Так чего он спит? – Уй затопал по крыше кареты. – Мельхио-о-ор! Просыпайся, принцесса учиться хочет!
– Заткнись придурок! Тихо ты! – Зашипела в ответ принцесса. – Пусть спит!
Но было поздно. Дремлющий рядом с Арестом седобородый старик в золотой мантии встрепенулся. Филин на его плече, тоже спавший, недовольно ухнув, перелетел на место рядом с принцессой и вновь закрыл глаза. А Мельхиор, достал толстый журнал, в переплете из драконьей кожи и сказал:
– Сделаем перекличку.
– Началось… – Зианна стала яростно обмахиваться кружевным веером.
– Верховный паладин Арест?
– Здесь.
– Шут Уй?
– Тута.
– Кучер Выпь?
– Слежу за дорогой.
– Паладины Гантрик и Лемм?
– На страже! – Раздалось из-за задней стенки кареты.
– И принцесса Зианна?
– Отсутствует. Болеет, беременна, сбежала с бродячим цирком, – по выбору.
– Не смешно юная леди. Приступим.
– А почему Ежку не назвали? – Принцесса стала чесать филина за ухом. Тот, жмурясь, заулыбался и заурчал.
– У него освобождение, он в ночную смену дежурил.
– Умочка, а когда он умрет от старости, можешь из него чучело мне на память сделать?
Филин задохнулся, вытаращив глаза.
– Этот вид сов долгожитель, и скорее всего вас переживет.
Ежка облегченно выдохнул.
– Но учитывая его разгульный образ жизни, и риски связанные со службой у архимага, ранняя смерть вполне возможна. А делать чучела из служебных животных и птиц обычная практика. Что ты вылупился ушастый? А откуда думаешь у меня чучело попугая в кабинете?