На грани возможного

Какова мотивация Лютера? Чтобы смотреть себе в глаза в зеркале? Надолго этого не хватит. Его мотивацией был его отец. И спасение собственной шкуры.

Лиам сказал:

— Я хочу, чтобы ты присоединился к генералу Синклеру.

Лютер поперхнулся и чуть не выплюнул кукурузный хлеб. Он сглотнул и вытер грязное лицо тыльной стороной ладони.

— Как ты сказал?

— Мне нужен шпион.

Лютер вытаращился на него.

— Им станешь ты.

Лиам не знал достаточно о Генерале и его тактике. Это нужно исправить. Немедленно. Лиаму нужна оперативная информация.

Если Лютер выполнит свою работу, он может стать важным активом. Если он выдаст их, нанесенный им ущерб будет умеренным. Стоило рискнуть.

— Я не могу. Я не… — прошипел Лютер.

— Ты был правой рукой Саттера, верно?

— После смерти Десото, да. Можно сказать, и так.

— Саттер — твой пропуск. Мне нужны глаза изнутри. Мне нужна информация. Если ты представишься генералу Синклеру и предложишь информацию, он примет тебя. Ему тоже нужны свежие разведданные. Люди на земле. Даже если Саттер передал ему информацию перед смертью, Генерал не знает, действительна ли она до сих пор. А ты можешь дать ему эту важную информацию.

— У-м-м…

— Надеюсь, Саттер упоминал о тебе перед смертью. В этом случае ты окажешься в выигрыше. Если нет, тебе просто придется постараться, чтобы продать свою историю.

— Какую историю?

— Что ты сбежал из-под стражи. И хочешь отомстить за убийство своих товарищей, как это сделал Саттер.

Лютер выглядел так, словно ему сложно дышать.

— Что именно ты хочешь, чтобы я делал как… шпион?

Лиам недовольно скривился.

— Ты что, не слышал меня? Целый список разведданных, которые мне нужны, плюс дезинформация, что ты должен передать. — Он протянул портативную рацию. — Если будешь вне зоны действия или потеряешь доступ, я попрошу своих разведчиков проверить «Мир трейлеров» у М-139. Там есть ярко-синий почтовый ящик в форме дельфина. Ты точно его не пропустишь. Передавай любые сообщения туда, но не используй имена. Используй код. Сейчас мы его придумаем.

— Я не знаю…

— Я думал, ты здесь, чтобы искупить свою вину.

— Да.

— Тогда именно так ты это сделаешь.

Лютер вытер и сложил квадрат алюминия с большой осторожностью и передал его Лиаму. По крайней мере, он аккуратен.

— А если генерал раскроет меня?

— Не позволяй ему себя раскрыть.

— Но если…

— Тогда, я надеюсь, ты все уладил с Иисусом. Я не смогу тебе помочь.

Лютер открыл рот, закрыл его. Моргнул и снова почесал бороду. Он оцепенело уставился на него. Он выглядел испуганным, как олень, попавший в свет фар.

Взгляд Лиама смягчился. Он понимал роль куратора — и понимал, какой опасности подвергает Лютера. Если Лютера раскроют, генерал убьет его, после того как подвергнет пыткам в поисках информации.

— Я знаю, это слишком большая просьба.

Лютер резко вдохнул, набираясь сил. Он расправил ссутуленные плечи. И потянулся к рации.

— Хорошо. Я сделаю это.

— Отправляйся с первыми лучами солнца.

— Я тебя не подведу, — заверил Лютер.

— Я тебе верю.

Оставалось надеяться, что Лиам не совершил огромную ошибку.

Глава 20

Генерал

День сто восьмой

— Где мой коньяк? — потребовал генерал.

— Простите, сэр, — пригнув голову, отозвался Бакстер. — Я поспрашивал. Его не осталось.

Джон Бакстер был робким человеком с вытянутой шеей и влажными, кроткими глазами, как у черепахи; при малейшем признаке неприятностей он уходил в свой панцирь.

— Недопустимо. — Генерал поднялся с роскошного дивана, стоящего перед окнами от пола до потолка с видом на озеро Мичиган. Роскошная кровать королевского размера отличалась удобством, хотя в номере площадью в тысячу квадратных футов без электричества приходилось мерзнуть.

Конечно, это не пентхаус «Ритц Карлтон», но роскошный номер намного превосходил все те условия, в которых ему довелось жить за годы службы в армии.

«Булевард» представлял собой причудливый семиэтажный отель с крытыми террасами, мраморными полами, богатыми акцентами из орехового дерева, а главное — великолепным видом на Сильвер-Бич и озеро Мичиган за его пределами.

Стены отеля построены из толстого бетона, что обеспечивало надежную защиту от огня стрелкового оружия. Даже без электричества в здании гостиницы было теплее, чем в лагере. Температура ночами все еще опускалась до минусовых значений. Ни у кого из его солдат не имелось зимнего снаряжения, а многим не хватало навыков охоты или рыбалки.

Но Генералу противостояла не армия. Не нужно беспокоиться о беспилотниках, воздушных рейдах, артиллерии или ракетах.

Если бы у противника были такие возможности, он бы отправился в бой и ограничил воздействие наблюдением с воздуха и беспилотников, а также выводом из эфира радиоэлектронной аппаратуры.

Конечно, размещение гарнизона в гостинице позволяло вести наблюдение за солдатами генерала, собирать разведданные, а также атаковать снайперами или взрывать автомобили. Противостоящие силы могли подкрасться ближе, чем хотелось бы Генералу.

У него не хватало людей для охраны окружающих зданий.

Однако его войска обеспечили охрану периметра, укрепили здание и обеспечили патрулирование.

Гостиница послужит им как нельзя лучше. Кроме того, он не собирался задерживаться здесь надолго.

Он планировал уже быть в «Винтер Хейвене», в окружении старых удобств — тепла, электричества и горячей воды.

Его терзали эти мысли. Он был терпеливым человеком, но ему нравились удобства.

У него пересохло во рту. Генерал сглотнул при одном воспоминании о бутылке первоклассного выдержанного вина. Пусть не коньяк, но в данный момент он согласен на все.

— Найди мне что-нибудь выпить, — приказал он Бакстеру.

Юго-западный Мичиган славился виноделием. Климат на побережье озера Мичиган идеально подходил для таких сортов, как пино гриджио, пино нуар и каберне фран. Десять лет назад он провел пьяные выходные с потрясающей девушкой по вызову, посетив местные винодельни Tabor Hill в Бьюкенене и Julian Winery в По-По.

Должно же что-то найтись. Будь проклят Бакстер, если в ближайшие десять минут он не принесет бутылку с высоким содержанием алкоголя.

— Я думал, вы хотите поработать над пятой главой своих мемуаров…

— Я сказал, иди!

Он практически поклонился и выбежал из комнаты. Телохранители генерала пропустили секретаря, не сдвинувшись с места и не изменив ни малейшего выражения своих каменных лиц.

Бакстер столкнулся с Гиббсом, когда бывший солдат входил в номер. На гранитном лице Гиббса не промелькнуло ни намека на раздражение, когда Бакстер пробормотал торопливое извинение и исчез в коридоре.

Гиббс закрыл за собой дверь и шагнул в комнату. Он сложил руки за спиной.