На краю бездны

— Не понимаю, что Вам… Тебе нужно? Отойди, иначе позову Виктора, — пригрозила.

У Тарасова брови приподнялись, и глаза округлились, а губы скривились в злой ухмылке.

— Ты ему доверяешь? Почему? Ты же нас не помнишь. Раньше ты меня любила, а его ненавидела. С чего вдруг изменилось отношение? Детка, я люблю тебя, и меня выводит из себя то, что ты смотришь на меня, как на чужого, — с раздражением сказал Иван, а я нервно рассмеялась.

— Ты и есть чужой, — выдохнула я.

Тарасов нахмурился, в глазах отразился опасный блеск. Накрыл ладонью мою руку, сильнее прижав меня к своей груди. У меня под ладонью раскатисто билось сильное сердце. Иван смотрел на меня так, словно гипнотизировал. Меня бросило в ледяной пот, потому что действия этого человека пугали.

Не было в его взгляде любви, ни намека на симпатию. Тогда для чего я ему?

— Не говори так. Я провел почти шесть лет с тобой. Для меня ты родная и любимая, я все о тебе знаю, — процедил он и склонился ко мне так, что наши губы оказались в сантиметре друг от друга.

Я с опасением смотрела на мужчину, пыталась оттолкнуть его от себя. Меня оглушал грохот в ушах. Понимала, что Тарасов физически сильнее, вот только не знала, способен ли он на насилие или нет? Мог причинить мне боль? Как сложно, когда не знаешь прошлого…

— Ты хотел поговорить, я внимательно слушаю. Отойди от меня, иначе позову на помощь, — выдохнула уверенно.

Иван хмыкнул и отстранился, достал сигареты и закурил в кабинете, а я пыталась отдышаться.

— Я хочу, чтобы мы начали все сначала. Ты нужна мне, — ошарашил меня своим заявлением.

Я посмотрела на него с холодом и презрением, а еще с недоверием. Для чего нужна? Это какой-то бред. Тут явно что-то нечистое.

— Вот незадача, — цокнула я языком. — Ты мне не нужен. Во-первых, ты женат, во-вторых, изменил мне в прошлой жизни, а это значит, что и в этой наставишь рога, а в-третьих, ты ни разу не пришел навестить меня в больницу. Так что оставь меня в покое и не ищи встреч.

Тарасов сжал кулаки так, что хрустнули костяшки на пальцах. Опасно прищурился, сделал затяжку, а потом посмотрел на меня жестким, убийственным взглядом, под которым я поежилась.

— Это Виктор тебе наплел про меня? Вот он тварь! — рявкнул Тарасов, ударил кулаком по столу. — Во-первых, я заключил брак фиктивно, чтобы наладить свой бизнес, во-вторых, в прошлом ты не дала мне объясниться. Да, я переспал с Алисой, но это ничего не значит, было минутное помешательство плюс алкоголь, в-третьих, уже говорил, что находился в другом городе и не знал о том, что ты серьезно пострадала. Если бы мне было плевать, я бы не хотел тебя вернуть, наоборот твоя амнезия сыграла бы мне на руку. Яна, дай мне шанс. Мы ведь любили друг друга до безумия.

Я смотрела на него со скучающим видом. Ни один нерв не зашевелился. Я не верила его словам. Не мола понять только одного, что ему нужно? Ване явно что-то требовалось от меня, вот только что именно? Что-то важное ускользало от понимания.

— Повторю еще раз. Ты для меня никто, я тебя не знаю и знать не хочу. Яна, с который ты жил, умерла, она спрыгнула с моста. Судя по всему, такой счастливой была… Сейчас перед тобой не она, а другая Яна. Я не хочу быть с тобой. Не вижу в твоих глазах ни любви, ни тепла. Я еще не поняла причину, по которой понадобилась тебе, но чтобы там ни было, мой ответ нет. Я не прощаю изменников, — отчеканила и уверенно направилась к двери, потому что больше не было желания оставаться наедине с этим человеком.

Однако Тарасов схватил меня за руку и дернул так, что я по инерции впечаталась в его грудь. Иван насильно попытался впиться в мои губы. Я естественно закричала и позвала на помощь. Виктор буквально вышиб дверь и рывком выдернул меня из лап Тарасова. Я спряталась за спину Громова, тяжело дыша.

— Ты что творишь? — рявкнул Виктор, яростно смотря на племянника. — Я же предупреждал, что ее нельзя расстраивать!

— Твою мать! — закричал Тарасов, смахнув со стола документы на пол.

Они с шелестом приземлились на линолеум.

— Она меня не помнит! Почему она доверяет тебе? Яна, ответь мне, чем он лучше? Он же трахнул тебя против воли. Забыла? Ты же ненавидела его. Да я оступился один раз с Алисой, но дай шанс исправить. Почему ты Виктору дала возможность познакомиться с тобой заново, а мне нет?

— Хватит на нее давить, — процедил Виктор сквозь стиснутые зубы. — Возьми себя в руки. Ты же раньше так болезненно не реагировал на отказ женщин, почему сейчас ведешь себя иначе? Что тебе нужно от Яны на самом деле?

— Тоже, что и тебе, — хмыкнул Иван. — Тебе ли не знать, какая она тигрица в постели. У нас с ней вкусы и предпочтения совпадали на все сто процентов. Рядом с ней получал и физическое и моральное удовлетворение. С ней уютно, хорошо, она как лучик света была в моей жизни. А ее преданность вызывала трепет в душе. Я доверял ей, как себе. Я люблю ее и всегда любил, — очень искренне сказал Тарасов, хватаясь за голову.

Быть может, он действительно испытывал ко мне какие-то чувства, вот только его признание не тронуло мою душу, звучало как наигранный спектакль. Либо он так часто произносил эту ложь, что сам невольно в это поверил.

— Витя, я устала, отведи меня к подругам, — попросила, положив ладонь на плечо Громова. Он обернулся и замер, смотря на меня, как на ангела. В глазах расплескалось тепло и обожание. До меня дошло, что я назвала его ласково, это вышло не осознанно.

— Конечно, — кивнул он в ответ и, взяв меня под руку, повел к выходу.

— Я с тобой еще не закончил, Яна. Ты снова будешь моей, даже если для этого придется вывернуться наизнанку, — рявкнул Ваня, а я вздрогнула и крепче вцепилась в руку Громова.

Меня трясло, и плохое предчувствие закралось в душу. Да что же ему нужно от меня на самом деле?

— Может, отвезти тебя домой? — предложил Виктор.

— Нет, все нормально, я хочу побыть с подругами. И мечтаю, чтобы Тарасов больше никогда меня не беспокоил, — призналась я.

— Сделаю все от меня зависящее, чтобы Ваня не лез к тебе, — пообещал Громов, а я с благодарностью посмотрела в его глаза.

В тот момент Виктор казался мне рыцарем. Вроде на темной стороне, а приходил на помощь, защищал и оберегал. Громов удивительный человек. Я знала, что он занимался незаконной деятельностью, однако не могла назвать его злодеем. С жестким характером, с сильным духом, с медвежьей хваткой, но, тем не менее, он стоял всего лишь в тени, до конца не принадлежал тьме. В его жилах текла благородная кровь, в отличие от Ивана. Тот брал от жизни то, что хотел, и готов был идти по головам. Я сказала Тарасову слово нет, а он все равно попытался поцеловать меня против воли, наплевав на мои чувства. Виктор же был иным. Как бы там ни было, мне хотелось держаться подальше от этих мужчин.

Мы подошли к моим подругам, они сидели за столиком. Соня и Ника, заметив меня, облегченно выдохнули.

— Яна, позволишь один танец? — вопросительно посмотрел на меня Громов. — Потом обещаю, что оставлю тебя с подругами и надоедать не буду.

Его взгляд с оттенком грусти вторгся в мое сознание.

Я кивнула и вложила ладонь в протянутую руку. Громов обнял меня так крепко, что кислорода не хватало. Виктор прижался губами к моему виску, опаляя кожу горячим дыханием. У меня сердце затрепетало и что-то обжигающее потекло по венам, как будто под кожей заползали маленькие змейки. Дыхание стало тяжелым, я не понимала, что со мной творилось. По телу проходила сладкая блаженная дрожь, когда ощутила, как ладони Виктора нежно заскользили по моим лопаткам ниже к пояснице, чуть задержались и снова поднялись вверх. Поймала на себе жадно-хитрый взгляд и внутри вспыхнул обжигающий огонь. Казалось, что пламя бушевало в грудной клетке. Виктор запустил руку в мои волосы, нежно помассировал пальцами шею, внимательно наблюдая за моей реакцией. У меня сердце грохотало так, что вот-вот и настиг бы инфаркт. Кровь пульсировала в венах. Я осознавала, что Виктор снова призвал себе на помощь мою мышечную память. Ведь в его руках мое тело вело себя так, словно жило отдельно от меня. Впервые за все это время я ощутила ломку. Громов заставлял мое тело наливаться свинцом. Вроде прикосновения мужчины невинные, а вызывали у меня шквал эмоций. Я поняла, что Виктор отличный манипулятор. Он нарочно это делал, разжигал огонь, чтобы я попросила его о продолжении, чтобы сдалась на милость завоевателя. Его цепкий взгляд говорил о том, что мужчина в любой момент был готов отступить, лишь бы не спугнуть меня своими действиями. Громов проверял границы дозволенного. Он имел власть над моим телом, но не над разумом.