На лезвии ножа
Шрифт:
– Эдуард Юрьевич, я думаю, что нам стоит обратить внимание на ваш внешний вид. Вам бы для начала не помешал пиджачок хороший. В нашем деле это может быть очень полезным.
– Внешний вид?! Пиджачок?! Очень важно?! Сейчас тебе было бы очень важно вспомнить, что произошло! – Эдик был в ярости и сделал ударение на "очень важно". Слова студента его так задели, что Эдик на ровном месте закипел. Он считал его неопытным сопляком, который не видел сложностей в своей жизни. И ещё он смеет ему указывать, как ему стоит выглядеть.
– Алексей, я ценю ваше желание помочь расследованию! И всё же, заткнись и не лезь не в свои дела!
Алексей внезапно замер в молчании, словно погружаясь
Эдуард Юрьевич начал разбирать дело. Он считал важным моментом то, что орудие убийства до сих пор не было найдено. Эксперты, опираясь на следы ран, сделали рисунок ножа и его размеры, но до сих пор орудие убийства не было обнаружено. Это создавало дополнительные сомнения в обвинении и требовало дальнейшего расследования и поиска дополнительных доказательств.
Внимательно изучив все эти факты и нестыковки, Эдуард исследовал возможные альтернативные версии событий и готовился использовать их в защите Алексея. Он внимательно и критически рассматривал каждый аспект дела, подвергая сомнению каждый пункт, каждое предложение. Он осознавал, что для достижения успеха и выигрыша дела, необходимо провести дополнительное расследование и дополнительные проверки.
Он понимал, что отправка дела на дополнительное расследование может быть наиболее удачным решением. Это позволит обнаружить новые факты, собрать дополнительные доказательства, чтобы представить наиболее объективную картину происшедшего. Он готовился представить свои аргументы и доказательства, чтобы убедить суд в его необходимости. Тем самым обеспечить справедливое разбирательство.
Эдуард Юрьевич. Но, как уж не говори, наш адвокат ещё был Эдиком. Он задумчиво размышлял о сложностях, с которыми столкнулся в деле Алексея. Он отлично осознавал, что отправка дела на дополнительное расследование было практически нереальным с учетом признательных показаний, представленных обвинением. Эти признательные показания создавали значительные препятствия на пути к проведению дополнительного расследования.
В голове Эдуарда Юрьевича крутились различные мысли и возможные сценарии. Он понимал, что необходимо найти альтернативные стратегии и доказательства, чтобы оспорить признательные показания и представить суду полную и объективную картину происшедшего.
Он задавал себе вопросы: Как можно объяснить несоответствия в следственном эксперименте? Может ли быть другое объяснение для отсутствия орудия убийства? Какие ещё факты и свидетельства могут помочь в защите Алексея? Что мы могли упустить из вида?
Эдуард Юрьевич понимал, что с высокой вероятностью можно развалить дело. У него уже была одна стратегия, которая была подготовлена с прекрасной тактикой и направлена на оспаривание доказательств и создание сомнений в обвинении. Он разработал кейс, который был основан на тщательном анализе имеющихся фактов и доказательств.
Эдуард Юрьевич разработал кейс, который состоял из оспаривания процессуальных нарушений и предоставления альтернативных интерпретаций экспертных заключений, представленных обвинением. Он осознавал, что процессуальные нарушения могут повлиять на справедливость дела и создать основания для отклонения дела или пересмотра решения.
Он анализировал каждый этап процесса, начиная с сбора доказательств и их обработки, и искал нарушения процедурных правил. Он искал несоответствия в соблюдении прав обвиняемого, неправильное использование доказательств или недостаточность объяснений со стороны обвинения. Он готовился
представить аргументы и доказательства, которые указывали на нарушения процессуальных правил и могли подорвать обвинение.Кроме того, Эдуард Юрьевич предоставлял альтернативные интерпретации экспертных заключений. Он привлекал экспертов, которые могли предоставить другую точку зрения или аргументы, которые указывали на возможные ошибки или недостаточность экспертных заключений, представленных обвинением. Он стремился показать, что существуют разные интерпретации и объяснения физических доказательств, которые могут поддерживать невиновность Алексея.
Эдуард Юрьевич был готов использовать эти аргументы и доказательства в суде, чтобы вызвать сомнения в обвинении и создать основания для отклонения дела или пересмотра решения.
Высокий, худощавый Эдуард Юрьевич сиял от уверенности и решимости. В его глазах отражалась победа, которую он видел в этом сложном деле. Несмотря на то, что никто другой не верил в реальную возможность выигрыша, адвокат искренне верил в невиновность Алексея и его право на справедливое разбирательство.
Он нес в себе глубокую уверенность в том, что правда в конце концов восторжествует. Его уверенность и вера в Алексея были искренними. Эдуард Юрьевич видел в Алексее не только обвиняемого, но и невиновного человека, который заслуживал справедливости.
Он был очень уверен в своих способностях и в правильности своей защиты. Эдуард Юрьевич был не просто адвокатом, но и настоящим союзником и защитником Алексея в борьбе за справедливость.
Далее всё стало ещё интереснее. Дело не было отправлено на дораследование. Никакого следственного эксперимента, в ходе которого планировалось найти нестыковки.
Эдуард Юрьевич планировал, они много рассуждали по делу вместе с Алексеем. Алексей часто находился в отключке. Эдуард Юрьевич вёл монолог с самим собой. Это был провал. Точнее будет сказать, что это был очередной провал Эдуарда Юрьевича. Рассмотрение дела было перенесено на 2 недели.
Глава 8. Сквозь тьму.
Утро было достаточно прохолодным. Холод проникал под одежду. Это вызывало неприятное ощущение. Пока шёл на работу по замерзшим лужам, проходя мимо заброшенных построек, Павел издалека видел свой грузовик. Он стоял вдалеке, словно ожидая его. Воздух был пронизан прохладой. Вокруг царила абсолютная тишина. Павел продолжал свой путь. Холодный ветер колыхал желтые листья, они кружились в вихре вокруг Павла, обгоняя его.
Слабые аккумуляторы не позволили запустить двигатель. Для Павла это не было чем-то необычным. Павел взял шнур запуска в руки и подумал, что было бы хорошо его поменять. Как только завёл пускач, машина разревелась. Как только плавно включил муфту сцепления пускового двигателя, основной двигатель ровно зарычал, выпуская из выхлопной трубы завитушки чёрного дыма.
Направляясь на грузовике в сторону карьера по пути машина двигалась то в гору, то под горку. На подъёме по мере увеличения наклона дороги, мотор начинал напрягаться, издавая глухие звуки и выбрасывая облака дыма. На спусках машина работала немного спокойнее, появлялся монотонный и ритмичный звук, похожий на пение.
Пока Павел был за рулём, он часто представлял, как стоял на платформе железнодорожной станции. Его окружали шум и суета. Огромные поезда один за другим медленно подходили и уходили. Составы уезжали, за собой оставляли хаотичный след движения и звуков. Воздух пропитан приятным запахом дизельного топлива и металла. Полная атмосфера напряженного ожидания и неспешного движения.