На линии судьбы (другой вариант - книги "Капитан")

Несмотря на дикое желание впиться губами в ее губы... кусать их до боли... другой боли, не той, следы которой все еще замечал в ее полных смятения глазах; несмотря на потребность смять, растерзать, лишить возможности сопротивляться и брать жестко, до хрипоты, Индарс хотел нежности.

Противоречие? Возможно. Но это были уже его проблемы, с которыми он собирался справиться.

Сбросил на пол хинкар, удерживая ее взгляд. Захватив подол, стянул тунику, оставшись в одних штанах.

Мольбы не помогли. Ее движение он заметил, но... опоздал.

Опустившись на колени, Таши положила ладони ему на пояс, подняла голову... позволяя утонуть в синеве своих глаз, в том доверии, с которым на него смотрела, одним только взглядом сбивая стены выдержки.

Он хотел быть нежным... с ней....

Он знал, что будет нежным с ней.

Таши уснула за час до рассвета. Не уставшая - измученная им. Проснулась, когда утро только-только забрезжило, намекая на скорое начало нового дня.

Стараясь не разбудить, соскользнула с постели и, замотавшись в одну из сброшенных ими на пол простыней, скрылась в купальне. Вернулась уже одетой. Комбинезон был серым, но не тем, который он не совсем аккуратно снял с нее.

Подошла, остановившись рядом с кроватью, чуть слышно усмехнулась, давая понять, что его уловка не ускользнула от ее внимания и... вышла из комнаты, оставив наедине с вопросом, ответ на который интересовал и его самого.

Почему он все-таки отпустил.

Возвращение из прошлого не было болезненным. По-крайней мере, не сегодня.

Индарс смотрел на экран и улыбался. "Зверь", под ни чем не примечательным названием "Строптивица", только что запросил разрешение на взлет.

Она справилась, хоть в какой-то момент он и испугался. Укрытая хинаром рабыни, Таши казалась такой хрупкой.

– Мой император....
– посмел поторопить его верный. Диспетчера ждали повеления Песчаного льва, как прозвали императора стархов его враги.

Но тот медлил. Понимая, что, сказав: "Да", тут же начнет сожалеть об этом.

Он желал эту женщину. Видеть, слышать, обладать. Не одну ночь, каждую из тех, которые у него еще остались. И не только ночь, он был бы счастлив отдать ей и отпущенные ему дни.

Но жизнь оказалась к нему жестока. Он мог многое, кроме того, за что был готов пожертвовать собой.

– Дать разрешение на взлет, - хрипло выдавил он из себя. Верные не осудят за мгновение слабости, для них император безгрешен. И не заметят влажного блеска глаз.
– И передайте генералу: птичка вылетела из клетки.

– А капитан....

Прежде чем ответить, Индарс бросил на экран последний взгляд. Еще можно было передумать, но его успокаивала мысль о том, что точка в одной игре означала всего лишь начало другой.

– Капитан....
– задумчиво повторил император.
– Он лучше других сумеет объяснить Орлову, что эта девочка шуршанию кредитов предпочтет свободу. И... дружбу.

Сказал и подумал, что его это понимание не остановит. Он отпустил Таши сегодня, но лишь для того, чтобы завтра начать выстраивать новую ловушку.

Свой хатч они еще не закончили.

* * *

– Прошу, - я сделала широкий жест рукой, предлагая Таласки войти первым. У меня он еще не был. Я обещала ему отдельную каюту, а не свободу передвижения.

– Как Лили?
– входя, обернулся он ко мне.

А то не знал....

Впрочем, кое о чем действительно не знал. Не думала, что для него это имело значение.

– Физически - нормально. Похоже, Шахин запретил портить товар, насилия не было.

Я собрала всю волю в кулак, чтобы не показать, настолько задела меня подоплека вопроса. Но опять забыла, что с этим мальчиком тягаться не стоило.

– Я сказал что-то не то?

В общении со мной он предпочитал прямолинейность. Иногда она ставила меня в тупик.

– Для твоего друга имеет значение, невинна она или нет?
– решила я последовать его примеру.

Глядя на выражение растерянности на его лице, поняла, что метод действенен. Странно, что я раньше им не пользовалась.

– Мне трудно понять, с чего ты сделала этот вывод, но мой ответ - нет. Тем не менее, лично я рад, что насилия не было. С их отношением к чистоте брака, она бы чувствовала себя виноватой.

С ним невозможно было не согласиться.

– Хорошо, - кивнула я, - считаем, что недоразумение благополучно улажено. О чем ты хотел поговорить?

Я прошла к бару, вытащила бутылку вина, запасы которого в чисто медицинских целях пополнил на Таркане Стас. Вот ведь... все успели. Отдав вино Игорю - не женское это дело, бутылки открывать, выставила на стол бокалы. На закуску были только сладости и фрукты, опять же с Таркана, но ни меня, ни Таласки, насколько я видела, это не смущало.

Уходили мы от стархов подозрительно тихо. Когда, сменив кар, добрались до торговой зоны космопорта, Валечка уже заканчивал общение с диспетчерами. Те были милы и благодушны.

Хотите улететь - без проблем. Прямо сейчас - летите прямо сейчас. И ни тебе вопроса, с чего такая спешность, ни уточнений, куда держим курс....

Ну, думаю, уйдем мы с орбиты, вот там нас и прихватят. Зажмет четверка пограничных крейсеров и к себе на базу, для душещипательного разговора.

Взлетаем, нам только ручками не машут. Проходим ближнюю орбиту - вслед пожелания счастливого полета. Приближаемся к дальней.... Стас с девчонкой разбирается, у той после шока истерика. Никак поверить не может, что не в дом увеселений, а к жениху попадет. Пришлось Игоря на подмогу отправлять.

Валечка в оружейной сидит, Дарил, на всякий случай, с ним же. Мы с Тарасом в рубке переглядываемся. Пронесет - не пронесет.

Проходим и дальнюю и... снова ничего. Поразительная удачливость, в которую я не верю.

Объяснений два. Либо знают, что у меня на борту Таласки, либо.... Либо это - подарок Индарса, под тайным покровительством которого и прошла вся операция. Не исключала я и того варианта, где оба объяснения сливались в одно.

Что ж, на то мы и перевозчики, чтобы нас использовать.