На морских дорогах

Одна вражеская машина задымилась и пошла в сторону острова Моржовец. Остальные тоже не выдержали, рассыпались и повернули обратно.

— Прекратить огонь!

Пушки затихли. Только транспорт номер четыре еще несколько минут стрелял. Увлеклись американцы и не заметили нашего сигнала.

Атака отбита. Сбит фашистский самолет. В суда ни одного попадания. Никто не убит, не ранен. Правда, у нас на «Красине» одному матросу-заряжающему повредило затвором руку. Но не страшно, через неделю все пройдет.

Дальше пошли ходко. В одном месте застряли на 3 часа, но потом двигались все светлое время суток. Скоро конец плаванию. Граница нашей деятельности — линия, проведенная на карте от мыса Святой Нос до мыса Канин Нос. За мысом Орловским, где кончились льды, заметили серые корпуса военных кораблей. Они примут у нас транспорты и поведут их дальше. «Красин» вышел на кромку льдов и остановился. На мачте мы традиционно просигналили флагами: «Счастливого плавания». И каждый пароход, проходящий мимо, поднимал сигнал: «Благодарю за отличную проводку».

У кромки стояли кроме военных кораблей четыре транспорта, два под английским и два под американским флагом.

Лейтенант Девис получил приказ и номера для подошедших судов. Мы вскоре вошли во льды. На этот раз конвой построили так. За «Красиным» — два американских транспорта, за ними — «Микоян», потом два англичанина, а последним—»Адмирал Лазарев».

На Северодвинск мы пришли без каких-либо происшествий, без единой ледовой отметины на бортах союзных транспортов.

В тот же день я был у командующего флотилией Г. А. Степанова и доложил ему о налете «юнкерсов» на наш конвой. Вице-адмирал поблагодарил за активные действия.

В свою очередь Георгий Андреевич Степанов рассказывал о приходе в Мурманск из Петропавловска-на-Камчатке подводной лодки С-51 под командованием капитана третьего ранга Кучеренко. Эта лодка пришла первой, проделав путь через Тихий и Атлантический океаны за четыре месяца.

Вслед за ней прибыли еще четыре лодки. Они затратили на плавание больше времени, почти полгода. Подводная лодка Л-16 погибла от вражеской торпеды в Тихом океане на пути к Сан-Франциско.

Отличная выучка подводников-тихоокеанцев помогла им успешно завершить столь продолжительный и опасный переход.

В связи с этим походом мы вспомнили с Георгием Андреевичем наши разговоры о подводном плавании через Северный полюс весной 1940 года.

После дрейфа «Седова» я, будучи совершенно уверен в возможности подводного плавания в Арктике, стал готовить обоснования для подобной экспедиции. Вот тогда нам и довелось впервые встретиться с вице-адмиралом Степановым, который был начальником морской академии в Ленинграде.

Мысль о подводном плавании во льдах Ледовитого океана не мне первому пришла в голову. Такое плавание пытался осуществить в тридцатых годах американец Губерт Уилкенс. Однако это ему не удалось. Наши советские подводные лодки совершали небольшие подледные плавания в 1939 году.

Мой проект был основан на использовании особенностей ледного покрова летом. Наблюдения во время нашего дрейфа, а также данные последующих авиаразведок показали, что летнее таяние приводит к появлению множества сквозных проталин и больших площадей ослабленного, рыхлого льда. Эти проталины, промоины и разводья позволяют подводной лодке без специальных приспособлений время от времени всплывать — для зарядки аккумуляторов и других нужд.

Кроме того, водолазы, работавшие возле «Седова» летом 1938 года, заметили, что лед, выступающий под большими торосами, уходит в воду в среднем на 20—25 метров. В подледном слое воды водолазы видели мощные столбы света, идущие от разводий, и светлые пятна под участками более тонкого, тающего под солнцем льда. Это было еще одним из доказательств, что найти место для всплытия подводной лодки не представит затруднений.

Для гарантии я предлагал установить гидравлическое устройство, разрушающее лед, и изготовить специальные мины для его подрыва. Эхолоты, по моему мнению, должны были работать на трех направлениях: вверх, вниз и вперед. Должен быть поставлен гидролокатор и прорезан специальный иллюминатор для наблюдения за нижней поверхностью льда.

Такой переход через полюс мог бы практически проверить, писал я в своей экспедиционной записке, возможность экстренной переброски сил подводного флота из наших северных вод на Тихий океан и обратно.

В расчеты я положил следующее: подводная скорость — 6 узлов; непрерывное плавание под водой — 10 часов; зарядка аккумуляторов и другие работы на стоянках — 10 часов, а расстояние, которое лодка должна пройти подо льдами, — 1600 миль.

Конечно, я считал, что первый опытный переход потребует некоторого дооборудования лодки, что должна быть предусмотрена также аппаратура для обширного комплекса научных наблюдений.

Копия документа лежит сейчас перед моими глазами. Писал я его тогда под большим секретом и назвал несколько необычно: «Эскиз проекта экспедиции на подводной лодке через Ледовитый океан». Опыта у меня для составления подобных записок в правительство не было никакого.

В сентябре 1940 года при встрече с председателем Совета Народных Комиссаров я передал ему свое творение. Позже я узнал, что Иван Дмитриевич Папанин начисто забраковал проект как неосуществимый и фантастический.

До сих пор жалею, что на том дело и кончилось…

Я был убежден, что и в 1942 году подводные лодки могли пройти в Мурманск через полюс скорее и безопаснее, чем в обычном плавании.

Надо сказать, что вице-адмирал Степанов в первую нашу встречу весной 1940 года воспринял положительно идею подледного плавания. Он познакомил меня с одним из командиров-подводников, совершивших переход подо льдами Финского залива.

Конечно, за протекшие с той поры десятилетия сделаны большие успехи в подледном плавании. Северный полюс достигнут на подводной лодке американскими и советскими моряками. Но и мой «Эскиз проекта», ей-богу, был не таким уж фантастическим…

Глава шестнадцатая. Три фута воды над винтом

Наиболее ледовитыми месяцами в Белом море оказались январь и февраль. Сейчас в конце марта вся поверхность моря покрыта битым льдом от 8 до 10 баллов. Это округленные данные авиаразведки. Конечно, в каждом районе свои особенности и толщина льда тоже разная. Наслоенные ледяные поля в центральной части достигали 70—80 сантиметров. Управление пока с проводками справлялось, и по нашей вине задержек не было. Несколько караванов проведены по Белому морю без повреждений и поломок.

Воздушные тревоги объявлялись часто. Если говорить о количестве самолетов-разведчиков, то их в январе замечено над морем двадцать три, в феврале — восемнадцать, зато в марте — девяносто два. В марте метеорологические условия были весьма хорошими для авиации, чем, вероятно, и объясняется повышенная активность. Все разведывательные полеты совершались днем.

Однако бомбардировок города или порта противник не предпринимал.

Несколько дней назад, несмотря на мои протесты, приказано пароход «Петровский» разгружать не в Северодвинске, а в аванпорту Экономия. На первый взгляд для этого как будто бы были основания: в Северодвинске не хватало причалов, и «Петровский» простаивал. Но получилось как раз то, о чем я предупреждал.