На перекрестке веков
Шрифт:
Таким образом, Иран добился крупного успеха в борьбе с нефтяными монополиями. Новое соглашение означает дальнейшее ослабление позиций нефтяных монополий на Ближнем и Среднем Востоке.
Однако Ирану необходимо сделать еще немало для того, чтобы монополии Запада не рассматривали его как источник обогащения, как рынок сбыта для своих товаров. Западный капитал еще весьма активен в экономике страны. И хотя иранская промышленность наращивает силы, развивая такие новые отрасли, как машиностроение и нефтехимия, многие промышленные изделия, в частности машины, на 60–80 процентов собираются из деталей, ввезенных из США, Японии, ФРГ. На долю западногерманских фирм приходится 25 процентов импорта Ирана и только 15 процентов экспорта. Еще большая разница в импорте и экспорте наблюдается во
Аналогичное характерно и для взаимоотношений Ирана со странами «Общего рынка». В 1972 г. объем импорта в Иран из стран этого экономического сообщества в семь раз превышал объем иранского экспорта в эти страны. В денежном исчислении импорт в Иран составил 632,4 миллиона долларов, в то время как экспорт был всего лишь 89,1 миллиона долларов. Оценивая политику западных держав 1в отношении Ирана, газета «Техран Джорнэл» писала, в марте 1973 года: «Мы прилагали колоссальные усилия для того, чтобы не оставаться страной-потребителем и чтобы не оставлять наши рынки открытыми для промышленных товаров всех стран и довольствоваться экспортом ничтожного количества товаров, являющихся предметом нашего традиционного вывоза».
Взаимоотношения Ирана со странами социализма построены на иной основе — на принципах взаимовыгодного экономического сотрудничества. Отношения с Советским Союзом, например, строятся на сбалансированной основе и дают возможность народному хозяйству СССР и национальной экономике Ирана эффективно дополнять друг друга. Советский Союз поставляет в Иран оборудование, машины, строительные материалы, оказывает различные виды технических услуг, получая в обмен из Ирана целый ряд сырьевых и промышленных товаров.
Вот почему на пути экономического развития и укрепления экономической независимости Ирана такое огромное значение приобретает его сотрудничество с Советским Союзом и другими социалистическими странами.
Корпус просвещения
Как-то в районе города Казвина, севернее Тегерана, мы познакомились с юношей лет 18. Его звали Мансур Рахими Техрани. Он направлялся домой после утренних занятий в одной из сельских школ. Разговорились. Школа его, рассказал Техрани, действует в системе Корпуса просвещения. Вырос он в Тегеране, получил там среднее образование. А затем перед ним возникла дилемма: или идти служить в армию, или же после 4–6 месяцев обучения на специальных курсах в звании сержанта вступить в Корпус просвещения и уехать на 14 месяцев в деревню работать учителем.
— И вы довольны?
— Да, я чувствую, что делаю полезное дело. Я знаю, что моя работа ценится, я здесь нужен, меня вознаграждает искреннее выражение благодарности со стороны простых людей.
— Вы учите только детей?
— С утра занимаюсь с детьми от 7 до 14 лет, а вечером — со взрослыми.
— Есть у вас еще какие-нибудь обязанности как члена Корпуса просвещения?
— Да, по выходным дням я провожу с жителями деревни беседы о правилах санитарии и гигиены.
Кампания по организации так называемого Корпуса просвещения, начавшаяся в 1963 году, получила большое распространение в Иране. Корпус оказывает существенную помощь школе в подъеме культуры населения. К началу 1973 года на курсах по ликвидации неграмотности научилось читать и писать 1,6 миллиона людей.
Откуда вдруг такое военизированное название — корпуса? Да просто потому, что они формируются из выпускников средних школ, которым предстоит отбывать воинскую повинность. На четыре месяца они призываются в армию, а затем по окончании специальных курсов в звании сержанта направляются в сельские районы служить, так сказать, на «ниве просвещения». Дело, конечно, нелегкое, пожалуй, не легче воинской службы. Чтобы оценить это, надо увидеть, в каких тяжелых экономических, бытовых и санитарных условиях живет иранская деревня.
Обучение в школах и классах по ликвидации неграмотности разделено на два цикла по шесть месяцев в каждом. Программа первого цикла предусматривает научить слушателя читать и писать. В ходе второго обучение ведется
по специальным общеобразовательным учебникам. Это — книги по основам гигиены, по религии, географии, поэзии, сборники несложных рассказов. В классы по ликвидации неграмотности привлекаются крестьяне, торговцы, рабочие в возрасте от 12 до 45 лет.Разумеется, «священная война с дьяволом неграмотности» наталкивается на большие трудности. Они заключаются не только в том, что недостает классных помещений, что мало наглядных пособий, что велико число местных диалектов. Серьезным препятствием являются старые обычаи и традиции. Дело приобретает иногда анекдотический характер: мужья и отцы, например, неохотно отпускают жен и дочерей в классы, где учителя — мужчины. Не случайно возник вопрос о привлечении в Корпуса просвещения девушек. К середине 1971 года в этом Корпусе насчитывалось 16 тысяч человек, из них 4 тысячи девушек. Всего за 10 лет существования Корпуса просвещения, т. е. к началу 1973 года, в них несло службу 80 тысяч юношей и девушек.
Идея Корпуса просвещения позже была распространена на другую область — здравоохранение. Разница лишь в том, что последние формируются из молодых врачей, среднего и младшего медицинского персонала, которым предстоит служба в армии.
Корпуса просвещения — чисто иранское явление. Оно родилось в условиях многовековой отсталости иранской деревни. Испокон веков грамота была привилегией узкого круга людей. 2500 лет насчитывает иранская школа, а когда проезжаешь по улицам городов и сел, видишь, как человек с пером в руке, примостившись у табуретки или ящика, пишет, вернее, с трудом выводит строки на клочке бумаги, а к нему — очередь его неграмотных собратьев. Конечно, это весьма печально для страны, известной своими выдающимися достижениями в области общечеловеческой культуры.
Кампания по борьбе с неграмотностью сопровождается рядом других мероприятий. Например, принято решение создать в каждой крупной деревне культурный центр и общественную библиотеку. Их строительство должно осуществляться силами и на средства сельскохозяйственных кооперативов. Предполагается, что к 1980–1985 годам в школах будут обучаться все дети. Конечно, предстоит многое сделать, чтобы уложиться в этот срок. Во всяком случае, начато хорошее дело, и можно определенно сказать, что сейчас в Иране не осталось людей, которые, подобно одному герою «Персидских писем» Монтескье, готовы были бы воскликнуть: «Блаженно невежество детей Магомета».
Женщина обретает права
Тот, кто когда-либо брал в руки народные сказки Ирана, не мог не заметить, что женщине всегда отводится в них равное с мужчиной место. Женщины совершают подвиги наравне с мужчинами и наделяются теми же положительными чертами, что и мужчины.
Так устами самого иранского народа высказано отношение к женщине, выражен, можно сказать, всеобщий протест против того неравноправного, порой унизительного положения, в котором оказалась женщина Востока в силу суровых социальных законов. Семейное право, шариат, веками сложившиеся обычаи и традиции оставили глубокий след на всем иранском обществе.
Полистайте иранские газеты: сколько семейных трагедий, рухнувших надежд можно найти на их страницах… И все это не в силу недоразумений, мелких ссор, а из-за глубоких социальных причин, кроющихся в отжившем семейном праве, в неравном положении женщины.
Возьмите такой случай. Отец семейства заявляет своей жене, ожидающей ребенка: «Если ты снова, в пятый раз, родишь девочку, я покину тебя». Но зато как счастлив муж-отец, если родится сын!
В течение последних десятилетий в стране произошли социальные сдвиги, коснувшиеся и положения женщины. В 1935 году она получила право снять чадру — этот символ ее рабского положения, тяжелое покрывало, веками отделявшее ее от мира, от л юдей. В 1936 году женщине было предоставлено право участвовать в выборах. Этим был нанесен серьезный удар по старым обычиям и традициям.