На поводу у сердца

– Это ещё как понимать?! Ты кто такая вообще?! – её хриплый, прокуренный голос взметает шкалу моей злости до максимального уровня, а комбо из вульгарного нижнего белья, растрёпанных волос, больше похожих на солому, и размазанных следов макияжа, придающих ей вид дешёвой шлюхи, напрочь отключает все сдерживающие меня рычаги.

Прощай, благоразумие, да здравствуй, демон во плоти!

– Кто я такая? Сейчас ты узнаешь, – почти беззвучно выдавливаю из себя, неумолимо надвигаясь на ошалевшую девку. – Я та, кто на хрен выкинет тебя отсюда!

– А-а-а! Ма-а-арк! – верещит точно резаная, пытаясь ухватиться за не менее изумлённого парня, но не успевает: моя рука уже грубо сжимает её волосы, рывком стаскивает с постели её тушу и, полностью игнорируя женские крики и брыкания, тащит по полу к входной двери.

Марк вроде бы что-то говорит, но его голос я слышу как сквозь толстый слой ваты. Меня не остановить, не успокоить, и пусть он даже не пытается прервать мою столь острую необходимость выплюнуть из себя весь яростный яд, пока он не отравил меня до последней капли крови.

– Давай, уматывай! И чтоб забыла дорогу сюда! – выплёвываю напоследок, прежде чем с грохотом захлопнуть дверь перед выброшенной в коридор полуголой девушкой.

– Открой! Что ты себе позволяешь?! Открой! Марк! Марк! – орёт девица, не жалея горла, начиная мощно стучать по двери. – Мои вещи остались в комнате! Я же в одном белье! Впустите меня!

Под аккомпанемент её жалобных криков я возвращаюсь в спальню, стремительно минуя массивную фигуру Эндрюза, который уже ничего не говорит, а лишь безучастно наблюдает, как я бегло осматриваю комнату в поисках женского шмотья и, когда нахожу, устремляюсь обратно, открываю дверь и швыряю их в девку.

– Ты больная на всю голову! Сумасшедшая! – огрызается она, торопливо натягивая на себя что-то отдаленно напоминающее короткое платье.

Знаю! Я такая! И ты ни в чём не виновата, тебе просто не повезло попасть под мою горячую руку.

Но это я должна буду понять лишь спустя некоторое время, а сейчас…

– Пошла к чёрту отсюда, пока я тебе все волосы не повырывала! – делаю выпад в её сторону, заставляя девчонку отскочить назад, чуть ли снова не падая на пол.

– Только посмей ко мне прикоснуться, дура! Ко мне-то в чём претензии? Я, в отличие от Марка, никому не изменяла, да и вообще он заверил меня, что ты нам не помешаешь. Если бы я только знала, что у него баба такая неадекватная, в жизни в постель с ним не легла! – шипит она, мигом подбрасывая дров в очаг моей злости.

Так эта шлюшка ещё и была в курсе… Прекрасно! Она самолично только что дала мне зелёный свет врезать ей без последующих угрызений совести.

И мой удар по её помятому, покрасневшему лицу содержит в себе неукротимую мощь вовсе не моей ненависти к Марку, а чувство вины перед самой лучшей в мире подругой, которую я позволяю так гнусно обманывать из-за своего эгоистичного желания не рассказывать Остину всю правду о своей работе.

Я всем сердцем желаю, чтобы эта девка ответила мне тем же, вмазав по лицу с такой же силой и яростью, но она этого не делает, лишь прижимает руку к повреждённой щеке и сквозь болезненный скулеж угрожает:

– Я это так просто не оставлю! Ненормальная! Слышишь? Я подам на тебя заявление в полицию!

– Уже трясусь от страха. Можешь делать что хочешь, главное – проваливай отсюда, если не желаешь получить добавки, – глухо произношу я и, не дожидаясь ответа, закрываю дверь, устало прислонясь к ней спиной.

Она что-то продолжает вякать свирепо-испуганным голосом, но её слов я больше не различаю. Громкие хлопки в гостиной обращают всё моё внимание на себя.

– Это было потрясающе, Никс! – расслабленно раскинувшись на диване в одних спортивных штанах, аплодирует Эндрюз. – Я и подумать не мог, что твой дикий, взрывной характер хоть когда-нибудь сможет мне так пригодиться. Чувствую, ты только что создала себе новую постоянную работёнку – быстро вытаскивать по утрам моих баб из постели, избавляя меня от необходимости самому их выпроваживать, – откровенно радуется Марк, срывая с моих губ яростный полурык-полустон. Замечая мой порыв накинуться на него, Эндрюз шустро приподнимается и перепрыгивает через спинку софы.

– Я задушу тебя, ублюдок! – взрываюсь я, не контролируя свой язык. Пытаюсь дотянуться до него, запрыгнув на диван, но он ловко уворачивается.

– Сначала поймай меня, если сможешь, – дразняще подмигивая, Марк начинает вилять из стороны в сторону, будто играя со своей домашней зверушкой.

Он серьёзно?! У мудака совсем отсутствует понятие, когда стоит остановиться? Он же видит, в каком я состоянии, и всё равно решает выбесить меня ещё больше, предлагая поиграть с ним в салки?

По всей видимости, да, потому что я сама не замечаю, как начинаю носиться за ним по всей квартире, попутно прихватывая с пола пустые бутылки и бросая в него, мечтая, чтобы хоть одна из них попала ему в голову.

– Ух! Не думал, что когда-нибудь скажу такое, но именно этого огня мне в тебе и не хватало. Так нам будет гораздо веселее, Никс, – ликует он, как самый настоящий ребёнок, успешно спасая себя от очередной летящей «Короны», спрятавшись за барной стойкой.

– Наше веселье кончится сразу же, как я доберусь до тебя! А я это сделаю, Марк, клянусь, сделаю! Я не позволю тебе больше так поступать с Эми! – заверяю я, влетая за ним на кухню, чуть ли не поскальзываясь на какой-то жидкости, от чего Эндрюз разражается смехом.

– Ещё как позволишь, малышка, у нас же уговор. Забыла? Да и тем более в этот раз я ни в чём не виноват. Я правда хотел провести эту ночь с Эми, но её строгие родители не позволили ей покинуть дом до утра, а она, как послушная дочь, не могла их ослушаться, как бы я ни уговаривал.

– Ага. И поэтому ты дико расстроился и пошел устраивать тусовку с последующими потрахушками с какими-то блядями? – срываюсь на злостное рычание, практически догоняя Марка в прихожей и схватывая его за плечо, но в последний момент он ускоряется, позволяя мне лишь царапнуть его кожу.

– Когти свои при себе держи, Никс, я себя царапать только в спальне разрешаю, – преграждая мне путь до себя выдвижным столом в гостиной, хитро ухмыляется он и опускает взгляд с моего разъярённого лица ниже. – Хотя мы можем и там продолжить наше веселье. Это твоё милое платьице так и просится, чтобы его поскорее стянули с тебя.

– Марк! Да заткнись же ты в конце-то концов! У тебя, что ли, в самом деле вместо мозга член в голове маринуется?! Ну как можно быть всегда таким озабоченным?!