На пути к мечте

Было очень обидно, что самые дорогие люди не верили в его силы. Считали самую заветную мечту глупостью.

Думая об этом, раскачивая и настраивая самого себя, Алекс готовился к разговору с родителями. Ведь если он не сможет убедить их, отправиться в ближайшие дни собирать значки для права стать тренером, то придётся отложить всё на год. Как минимум. Так может пройти школа, его могут заставить поступить в какое-нибудь жутко престижное учебное заведение после. Так можно и не заметить, что станет поздно. Придётся изо дня в день ходить на работу, нужную, но совершенно чуждую ему и только вечером, сидя перед телевизором или на выходных на стадионе хоть на час прикасаться к миру, частью которого он так и не смог стать.

Конечно, Алекс не сам пришёл к этому. Ребёнок ещё не мог представить себе таких вещей, заглянуть настолько далеко в будущее.

Просто однажды он разговорился в автобусе с одним мужчиной. Он был немного навеселе и искал с кем бы поговорить. Все взрослые вокруг просто игнорировали его. Тот, видя такое отношение, заговорил с Алексом. А он постеснялся не ответить, быть невежливым. Сначала мужчина спрашивал, как его зовут, сколько ему, хорошо ли учится. А потом внезапно поинтересовался, какая у Алекса мечта. Мальчик ответил, ожидая привычной фальшиво-вежливой реакции. Но вместо этого увидел, как посерьёзнел мужчина. В его глазах было... что-то. Алекс не знал, как назвать это. Никогда прежде он не видел такого взгляда.

Но куда большее впечатление произвела его речь. Мужчина рассказывал о себе и собственной жизни. О том, как внешне благополучный и успешный, он никак не может избавиться от тяготы на душе, оттого что живёт не своей жизнью. В конце, когда надо было уже выходить, мужчина который забыл представиться, а Алекс постеснялся спросить имя, пожелал ему сил и твёрдости на пути к мечте, попросил стараться за них двоих и ни за что не отступать.

– Алекс!
– постучала, а затем позвала из-за двери его мать.
– Ты сегодня вечером не сильно занят?

– Нет, а что такое?
– обратно поднялся Алекс.

– Только что звонил дедушка.
– та приоткрыла дверь и заглянула внутрь.
– Обещал прийти вечером, поздравить тебя с окончанием учебного года. Ты не убегай никуда, хорошо?

– Хорошо.
– чувствуя, что весь настрой в один миг куда-то улетучивается, понуро ответил Алекс.

Увидев его физиономию, мать рассмеялась.

– Эй, не стоит так всё воспринимать. Он, конечно, ворчлив, но любит тебя. К тому же я приготовлю свой фирменный пирог.

– Ага.
– несколько натянуто улыбнулся Алекс.

– Лиру?
– почти одновременно с ним подал голос и покемон, заставив мальчика обернуться на голос, а женщину снова рассмеяться.

– Вот, - указала она на покемона.
– бери пример с сладкоежки. Свой кусок он ни за что не пропустит.

– Лиру!
– подтвердил покемон. Он действительно, очень любил сладкое. Наблюдая его внимательную мордочку, торчком стоящие уши, Алекс вспомнил, как однажды поставил над ним эксперимент, достав две тарелки и положив в одну кусок жаркого, а в другую кусок пирога, сказав, что Лиру может съесть только с одной тарелки.

Покемон минуту переводил взгляд с одной миски на другую, мучаясь, что же ему выбрать, пока не решил. Он сдвинул тарелки вместе, перевернул одну в другую, и со спокойной совестью стал уплетать. Пройдоха.

– Ну, я пошла. А ты не опоздай в школу!
– предостерегла она и вышла.

– Ага.
– стоило только закрыться двери, как Алекс снова упал на кровать.

Ещё и дед. Алекс сколько себя помнил, побаивался его. Долгая служба в полиции наложила на того свой отпечаток: старик имел суровый и требовательный характер, был точен даже в самых незначительных мелочах, терпеть не мог беспорядок.

Навещал дочь с внуком он редко. Дед откровенно недолюбливал отца, считая, что тому недостаёт черт настоящего мужчины, но совсем семьи не чурался, периодически навещал, звонил, интересовался делами, проблемами.

Если последние и возникали, то от деда всегда старались их скрыть: никто, даже мать долго не выдерживала его нотации.

Однажды родители были вынуждены оставить ему Алекса на пару месяцев. Мальчишке это время показалось просто ужасным: старик, казалось, был недоволен абсолютно всем! То он невнятно и тихо говорит, то не следит за одеждой, то неправильно что-то делает.

Кошмар.

И как быть? Он столько времени набирался сил воли, аргументов, чтобы поговорить с родителями, убедить их. Но если будет ещё и дед... Он наверняка примет их сторону, а с такой поддержкой у него совсем не останется шансов.

Алекс почувствовал как рядом прогибается матрас кровати - Лиру, почуяв состояние тренера подошёл к нему и заглянул с беспокойством в глаза. Улыбнувшись, Алекс почесал его возле шеи и спросил:

– И как мне быть?

– Лиру.
– что ещё мог ему сказать покемон?

– Знаю, надо.
– перевёл Алекс взгляд на потолок.
– Страшно просто. Лиру, не отходи далеко сегодня вечером. Мне будет легче, если ты рядом.

– Лиру.
– покемон развернулся и устроился рядом, под боком. Так оба они и лежали, думая каждый о чём-то своём, пока не сработал будильник, сообщая, что пришло время идти.

– Я пошёл, - ещё раз погладил он покемона.
– Не скучай тут.

День прошёл быстро. Год был фактически закрыт и в преддверии последнего звонка никто учеников особо так не грузил, разве что учительница литературы, чей урок был последним, выдала немаленький список обязательного к прочтению, пригрозив спросить с каждого. Разумеется, все пообещали справиться с ним. Такой энтузиазм не произвёл на преподавателя впечатления. Добавив для острастки, что если кто решит сделать из неё директора макаронной фабрики, то тому она весь аттестат испортит, отпустила со своего урока пораньше.

– Я дома!
– сообщил Алекс о своём возвращении.

– Отлично!
– донёсся до него голос матери.
– Как раз и дедушка вместе с Арки пораньше приехал.

Арки, так они звали дедушкиного покемона, арканайна. Лет тому было лишь немногим меньше чем самому старику - они были вместе с самого начала службы деда в органах правопорядка. Дома у деда даже был отдельный альбом, где он хранил все собранные фотографии с покемоном за время службы.

Старик не показывал его. Алекс сам случайно наткнулся на альбом, когда гонял пыль на книжной полке. Никаких комментариев, подписей к фотографиям не было. Да и не нужно было. История, запечатлённая на снимках, говорила сама за себя. Невольно заставляла испытывать восхищение, гордиться за них.

Эх, засада, обречённо вздохнул Алекс. Он-то понадеялся прийти пораньше, пока нет деда, поговорить с мамой, отцом, чтоб даже если дед и начал потом бухтеть, то они встали бы на его сторону.

Отец поддержал бы точно, хотя бы из принципа. Он так же недолюбливал старого милитариста (Алекс не совсем понимал смысл слова, но судя из речи отца, это было нечто нехорошее) как и тот его.

А мать... ну, Алекс надеялся, что она примет его сторону, хоть и не был в том сильно уверен.

И всё ратате под хвост. Придётся готовиться к самому сложному варианту.