На пути к высокому хребту
Шрифт:
Казалось сейчас после моих слов эльфара хватит удар. Он вытаращился, посинел и силился что-то сказать.
– Не трать напрасно свои силы, первородный. Я открыл тебе тайну, которую знают ваши князья, но которую вы простые эльфары не знаете. Поэтому зависть ваших правителей ополчила ваши народы на людей.
– Но понимаешь, мы не истребимы как комары на болоте. Сколько бы вы не пытались нас убивать, мы все равно рождаемся больше, чем умираем. Нас миллионы, вас сотни тысяч. У вас нет будущего. Но тебе честно сказать повезло.
Эльфар до этого лежал с закрытыми глазами и и катал
– Тебе повезло, – продолжал я нести всякую чепуху. – Ты встретил меня и я из тебя – лесной обезьяны сделаю человека. Чего смотришь, не веришь? Так я тебе раскрою правду. Вот ты не знаешь, что творец за основу создания лесных эльфаров и орков взял обезьян. Вас он делал из лесных обезьян, а орков из пустынных. А когда понял, что вы не хотите развиваться, он взял кусочек своей сущности и создал человека. При этом сказал: – «плодитесь и размножайтесь». Вот так то. А вам он что сказал? Не знаешь?.. Вот. И никто не знает.
Ну теперь ты знаешь правду и тебе придется с ней жить. Запомни лучше горькая правд, а чем сладкая ложь. Но это я рассказал тебя для того, чтобы дать пищу твоему уму. Теперь перейдем к главному.
– Ты убил моего воина у себя в лавке, а твои товарищи убили моих людей и похитили принцессу – снежную эльфарку. Хочу знать с какой целью?
Эльфар некоторое время прожигал меня глазами, а потом просто их закрыл.
– Ты думаешь, что я буду тебя пытать, чтобы выяснить правду? Или сдам королевскому прокурору? Или думаешь, что я убоюсь ваше мести? – засмеялся я. – Нет, лесная обезьянка, я тебя сделаю своим рабом и ты будешь служить мне пока живешь.
За разговорами, я расстегнул его кафтан, кинжалом разрезал белую сорочку и обнажил грудь. Лесной эльфар часто заморгал. Его лоб покрылся капельками пота, потом впервые в глазах эльфара проявился страх.
Под сорочкой у эльфара был накладной живот из кожи животного, который я небрежно выкинул. Затем неспешно приступил к обряду ментального подчинения. Взял в руки кинжал и примерился. Пленник пытался дернуться, но даже не смог пошевелится, он увидев, как опустился кинжал на его грудь, лишь тихо и безнадежно застонал.
Я делал легкие неглубокие надрезы. Рисунок у меня уже выходил быстро и точно. Почти на автомате проделав необходимые манипуляции, надрезал руку себе и втер свою кровь в раны на груди эльфара. Прочитал заклинание и грудь эльфара вспыхнула огнем Он выгнулся, застонал, затем без сил опал как осенний лист и расслабленно остался лежать с закрытыми глазами.
– Ну вот, – удовлетворенно произнес я, – готово. Вставай раб!
Эльфар с трудом поднялся и к моему великому удивлению тут же упал. Когда я к нему наклонился, то с изумлением понял, что он был мертв. Его дух завис над телом и я в сердцах приказал ему войти в меня.
Рассматривая тело, я гадал почему он умер? Единственное, что приходило мне на ум – у него была блокада на предательство. Знал он об этом или нет уже не важно, но когда он поменял хозяина, закладка сработала. После чего лесной эльфар мгновенно умер.
«Как же неудачно! – разочарованно подумал я. Единственная ниточка ведущая к Рабе, которая сама пришла
мне в руки, порвалась. – Что за день такой сегодня!»Я нащупал связь с Чернушкой, потянул нить и почувствовал ее радость смешанную с тревогой.
– Ты где? – спросила она.
– В замке! Возвращайтесь. Напали на принцессу лесные эльфары… Но они уже ушли…
– Ты что творишь!
Это неожиданно взорвалась негодованием Шиза.
– А что случилось? – удивился я. – Не понял. Ты о чем?
– Твой эльфар как только попал сюда, бросился на моего управляющего орка, хотел задушить. Да его перехватил по дороге Лиан. Но новенький укусил дракона за нос и я вынуждена была отправить этого ненормального на пустынный слой. Убирай его немедленно!
– Надо же какой шустрый, – подивился я. – Ну во-первых, он не мой эльфар, а лесной. А во-вторых, ему много чести будет – просто так отправиться за грань. Пусть походит по пустыни как Моисей, может поумнеет. Ну, а если не поумнеет, пусть там и сдохнет без посмертия. Я только не пойму чего ты разоралась? Интересно же посмотреть на своих врагов, изучить их. Духи – они как маленькие дети. И ведут себя также. Имеют частичную память о прошлом, которая со временем исчезает. Короче воспитывайте его.
Шиза раздраженно фыркнула:
– Самонадеянный дурак! Он здесь не может умереть. И не дослушав меня, исчезла.
Вот так она всегда поступает, когда несогласна с моими действиям. Обзовет и спрячется.
«А еще говорила, что не имеет своей воли, – подумал я. – Может как симбиот она и не имеет ее, но как женщина постоянно пытается навязать мне свое единственно верное мнение. И почему она не мужик?»
– Дурак неблагодарный! – вновь прозвучало у меня в голове и тут же появился противный желтый шарик, крутящий пальцем у виска. Я создал иголку и ткнул его под зад. Шарик ойкнул и лопнул.
– То то же. Знай наших! – засмеялся я.
Вечером в моем кабинете собрались главные лица графства. Я, Чернушка Лианора, тан Жуль и тан Черридар. Они с любопытством смотрели на то, что лежало на столе прикрытое простыней.
Совещание я начал сразу после приветствия.
– Всех рад видеть живыми и здоровыми. Но должен сообщить всем пренеприятнейшие известие – мы имеем проблемы.
Я молча обвел суровым взглядом сосредоточенные лица. Каждый считал себя в чем-то виноватым и прятал глаза.
– И так!.. Что мы имеем на сегодняшний день? В графстве под самым нашим носом обосновались вражеские агенты, – начал я говорить спокойно и негромко. – А мы о них даже не знали.
– Они сумели найти осведомителя из среды стражников замка.
– Тан Черридар, – посмотрел я на начальника стражи. – Вам не кажется странным, что они нашли подход к нехейцам?
Тот побагровел, но промолчал.
– Я вижу, что честь горца уже не в почете у молодых воинов. Я понимаю, молодой парень увлекся красивой девушкой и потерял голову. Но его товарищ, который не был околдован, скрывал эту связь. Они встречались во время патрулирования. Я представить себе не могу, что такое могло бы произойти в наших горах! Это, тан Черридар, недоработка сержантов. Обленились они на сытной спокойной службе.