На пятьдесят оттенков светлее

Он ухмыляется. — Ешь, — приказывает он. — Ты не ела вчера.

О, властные Пятьдесят!

— Это, потому что ты был задницей.

У Миссис Джонс что-то падает, стукаясь о раковину, что заставляет меня подпрыгнуть. Кристиан, похоже, не обращает внимание на шум. Игнорируя ее, он смотрит на меня безучастно.

— Задницей или нет — ешь. — Его тон серьезен. С ним не поспоришь.

— Ладно! Беру ложку, ем кашу, — бормочу я, как обиженный подросток. Я тянусь к греческому йогурту и добавляю немного злаков, затем горсточку голубики. Я смотрю на миссис Джонс, и она ловит мой взгляд. Я улыбаюсь, и она отвечает мне теплой улыбкой. Она дала мне на завтрак то, что я предпочитала на нашем медовом месяце.

— Может быть, я поеду в Нью-Йорк в конце недели. — объявление Кристиана прерывает мои размышления.

— О.

— Я имею в виду с ночевкой. Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

— Кристиан, у меня нет выходных.

Он смотрит на меня своим реально-я-босс-взглядом.

Я вздохнула.

— Я знаю, что ты владеешь компанией, но я пропустила три недели. Пожалуйста. Как ты можешь ожидать от меня развития бизнеса, если меня нет? Со мной все будет хорошо здесь. Я предполагаю, что ты возьмешь Тейлора с собой, но Сойер и Райан будут здесь… — я останавливаюсь, потому что Кристиан улыбается мне. — Что? — Я резко останавливаюсь.

— Ничего. Просто ты, — говорит он.

Я нахмурилась. Он что, смеется надо мной? Затем неприятная мысль всплывает в моей голове.

— А как ты доберешься до Нью-Йорка?

— Реактивным самолетом компании, а что?

— Я просто проверяю, не летишь ли ты на «Чарли Танго». — Мой голос тихий, и дрожь пробегает по спине. Я помню, как он в последний раз летал на своем вертолете. Волна тошноты поражает меня, когда я вспоминаю тревожные часы, проведенные в ожидании новостей. Именно это, возможно, самая низкая точка в моей жизни. Я заметила, что миссис Джонс застыла тоже. Я пытаюсь избавиться от этой мысли.

— Я бы не полетел в Нью-Йорк на «Чарли Танго». Он не имеет такой дальности перелета. Кроме того, он не вернется из ремонта еще две недели.

Спасибо небесам. Я улыбаюсь частично от облегчения, но также от осознания того, что падение «Чарли Танго» отняло много мыслей и времени Кристиана в последние несколько недель.

— Ну, я рада, что он почти отремонтирован, но… — я останавливаюсь. Я могу рассказать ему, как буду нервничать, когда он полетит в следующий раз?

— Что? — спрашивает он, доедая свой омлет.

Я пожимаю плечами.

— Ана? — говорит он, более серьезно.

— Я просто… ты знаешь. Последний раз, когда ты летел на ней. Я думала, мы думали, что ты… — я не могу закончить фразу, и выражение лица Кристиана смягчается.

— Эй. — Он ласкает мое лицо тыльной стороной ладони. — Это был саботаж. — Темное выражение появляется на его лице, и на мгновение мне показалось, что он знает кто за это ответственен.

— Я не мог потерять тебя, — шепчу я.

— Пять человек были уволены из-за этого, Ана. Этого больше не произойдет.

— Пять?

Он кивает, лицо серьезное.

Дерьмо! Это кое-что напомнило мне.

— Там оружие, в твоем столе.

Он хмурится моему нелогичному заключению и обвинительному тону, хотя я не имела это в виду таким образом.

— Это оружие Лейлы, — наконец, говорит он.

— Оно полностью заряжено.

— Откуда ты знаешь? — Его хмурый взгляд углубляется.

— Вчера я проверила его.

Он сердито смотрит на меня.

— Я не хочу, чтобы ты баловалась с оружием. Я надеюсь, что ты положила его назад в безопасное место.

Я моргнула на него, на мгновение, ошеломленная.

— Кристиан, это не безопасно, там где находится револьвер. Ты ничего не знаешь об оружии?

Его глаза округляются.

— Гм. нет.

Тейлор покашливает незаметно у входа. Кристиан кивает ему.

— Мы должны идти, — сказал Кристиан. Он стоит, растерянный, и надевает свой серый пиджак. Я следую за ним в прихожую. У него оружие Лейлы. Я ошеломлена этими новостями и задаюсь вопросом, что произошло с нею. Она находится все еще в — где это? На востоке где-то. Нью-Хэмпшир? Я не помню.

— Доброе утро, Тейлор, — говорит Кристиан.

— Доброе утро, мистер Грей, миссис Грей. — Он кивает нам обоим, но старается не смотреть мне в глаза. Я благодарна, вспоминая мое полураздетое состояние, когда мы столкнулись друг с другом прошлой ночью.

— Я лишь хотела почистить зубы, — бормочу я. Кристиан всегда чистит зубы до завтрака. Я не понимаю, почему.

— Ты должен попросить Тейлора научить тебя стрелять, — говорю я, когда мы спускаемся вниз в лифте. Кристиан пристально смотрит вниз на меня, удивленный.

— Должен сейчас? — говорит он сухо.

— Да.

— Анастейша, я презираю пушки. Моя мама имела дело со слишком многими жертвами орудий преступлений, и мой папа — горячий противник оружия. Я вырос на их идеалах. Я поддерживаю не менее двух законодательных инициатив контроля за оружием в Вашингтоне.

— О. А Тейлор носит оружие?

Кристиан сжимает губы.

— Иногда.

— Ты не одобряешь? — спросила я, в то время как Кристиан сопровождает меня на выходе из лифта на нижнем этаже.

— Нет, — отвечает он, становясь неразговорчивым. — Давай я просто скажу, что Тейлор и я придерживаемся разных взглядов на тему контроля над оружием. — Сейчас я солидарна с Тейлором.

Кристиан открыл для меня дверь фойе и я вышла к машине. Он не позволяет мне ездить одной в SIP после того, как узнал о диверсии с «Чарли Танго». Сойер приятно улыбается, придерживая открытую дверцу для меня, в то время как Кристиан и я садимся в автомобиль.

— Пожалуйста. — Я протянула руку и сжала руку Кристиана.

— Пожалуйста, что?

— Научись стрелять.

Он закатывает глаза на меня.

— Нет. Конец дискуссии, Анастейша.

И я — снова наказанный ребенок. Я открываю рот, чтобы сказать что-нибудь язвительное, но передумываю, я не хочу начинать свой рабочий день в плохом настроении. Я умываю руки и вместо этого бросаю взгляд на Тейлора, который смотрит на меня в зеркало заднего вида. Он смотрит в сторону, сосредоточившись на дороге впереди, но покачивает головой, явно разочарованно.