На пятьдесят оттенков темнее

– Тридцать четыре фунта? Неплохо. Правда, рекорд поставил отец Аны. Его лосось весил сорок три фунта.

– Смеешься! Не может быть.

– Да, кстати, с днем рождения!

– Спасибо. Так где вы любите рыбачить?

Я отключаю внимание. Это мне знать не обязательно. Но в то же время я испытываю облегчение. Видишь, Кристиан? Хосе не такой уж и плохой.

Когда Хосе собирается уходить, оба общаются уже гораздо свободнее. Кристиан быстро переодевается в футболку и джинсы и босиком идет с Хосе и мной в фойе.

– Спасибо, что позволил мне переночевать, – говорит Хосе Кристиану, когда они жмут на прощанье друг другу руки.

– Приезжай в любое время, – улыбается Кристиан.

Хосе быстро обнимает меня.

– Береги себя, Ана.

– Конечно. Рада была тебя видеть. В следующий раз мы сходим куда-нибудь в ресторан.

– Буду ждать этого.

Он машет нам из лифта, и створки закрываются.

– Видишь, он не такой уж плохой.

– Он все-таки хочет залезть в твои трусики, Ана. Но не мне осуждать его за это.

– Кристиан, неправда!

– А то ты сама не видишь! – Он усмехается. – Он хочет тебя. Ужасно.

Я хмурюсь.

– Кристиан, он просто мой друг, хороший друг.

И тут же ловлю себя на том, что говорю как Кристиан, когда речь заходит о миссис Робинсон. Это меня огорчает.

Кристиан выставляет ладони в знак примирения.

– Я не хочу войны, – мягко заявляет он.

О-о! Мы и не воюем… правда же?

– Я тоже.

– Ты не сказала ему, что мы поженимся?

– Нет. Я хочу сначала сказать маме и Рэю.

Черт. Я впервые подумала о родителях. Интересно, что они скажут?

Кристиан кивает.

– Да, ты права. А я… хм-м… я должен спросить позволения у твоего отца.

– Ой, Кристиан, сейчас не восемнадцатое столетие, – смеюсь я.

Ни фига себе. Что скажет Рэй?.. Мысль об этом разговоре наполняет меня ужасом.

– Такова традиция. – Кристиан пожимает плечами.

– Давай поговорим об этом позже. Я хочу вручить тебе второй подарок.

Моя цель – его отвлечь. Мысль о подарке прожигает дыру в моем сознании. Мне надо вручить его Кристиану и посмотреть на реакцию.

Он отвечает своей застенчивой улыбкой, и мое сердце замирает от нежности. До конца своих дней я не устану любоваться этой улыбкой.

– Ты опять кусаешь губу, – говорит он и берет меня за подбородок.

Его пальцы касаются меня, и по моему телу пробегает восторг. Не говоря ни слова и собрав остатки храбрости, беру его за руку и веду в спальню. Там я отпускаю его руку, наклоняюсь и достаю из-под кровати второй подарок – две коробочки.

– Два подарка? – удивляется он.

Я вздыхаю.

– Я купила это еще до… хм… вчерашнего инцидента. И сейчас не уверена, понравится ли тебе.

Я быстро отдаю ему одну коробочку – пока я сама не передумала. Он озадаченно смотрит на меня, чувствуя мою неуверенность.

– Конечно, ты хочешь, чтобы я открыл ее?

Я киваю, волнуясь.

Кристиан разрывает упаковочную бумагу и с удивлением глядит на коробку.

– «Чарли Танго», – шепчу я.

Он усмехается. В коробке лежит небольшой деревянный вертолет с большими лопастями на солнечной батарее. Он открывает коробку.

– На солнечной батарее, – бормочет он. – Ого!

И, прежде чем я успеваю опомниться, Кристиан садится на кровать и мгновенно собирает игрушку. Вот он уже держит голубой вертолет на ладони. Потом поворачивает ко мне лицо, улыбается своей неотразимой улыбкой американского парня и идет к окну. Маленький вертолет купается в солнечных лучах, и винт начинает вращаться.

– Ты только погляди, – восхищается он, внимательно рассматривая его. – Что мы уже умеем делать с помощью такой технологии.

Он поднимает вертолет на уровень глаз, смотрит, как крутится винт. Он зачарованно наблюдает за ним, а я зачарованно наблюдаю, как он задумался, глядя на крылатую игрушку. О чем он размышляет?

– Тебе нравится?

– Ана, очень нравится. Спасибо. – Он хватает меня в охапку, сладко целует, потом снова наблюдает за вращающимся винтом и рассеянно говорит: – Я поставлю его в своем кабинете рядом с планером.

Он переносит руку в тень, и лопасти замедляют вращение и останавливаются.

Я не удерживаюсь от сияющей улыбки и мысленно поздравляю себя. Подарок ему нравится. Конечно, он ведь работает с альтернативными технологиями. Я так торопилась купить какой-нибудь подарок, что забыла об этом.

– Он составит мне компанию, пока мы будем оживлять «Чарли Танго».

– Его еще можно оживить?

– Не знаю. Надеюсь. Мне будет скучно без нее, моей стрекозы.

Без нее? Я в ужасе замечаю укол ревности, которую испытываю к неодушевленному предмету. Мое подсознание презрительно смеется. Я игнорирую его.

– Что во второй коробке? – спрашивает он. В его широко раскрытых глазах горит детский восторг.

Черт побери…

– Я не уверена, что это может быть подарком для тебя или меня.

– Неужели? – спрашивает он, и я знаю, что подогрела его интерес.

Слегка нервничая, я протягиваю ему вторую коробку. Он осторожно встряхивает ее, и мы слышим тяжелый стук. Он удивленно поднимает брови.

– Почему ты так нервничаешь? – спрашивает он.

Я смущенно пожимаю плечами и краснею.

– Вы меня заинтриговали, мисс Стил, – шепчет он; его голос волнует меня, желание и предвкушение сжимают судорогой мой живот. – Должен признаться, мне очень нравится твоя реакция. Она мне что-то обещает. Что ты затеяла? – Он задумчиво щурит глаза.

Я молчу, затаив дыхание.

Он открывает крышку коробки и достает маленькую карточку. Все остальное завернуто в упаковочную бумагу. Он раскрывает карточку, и его глаза тут же впиваются в меня – расширенные от шока или удивления, трудно сказать.