На раскаленной паутине

— Помню. Куда они ехали?

— В сторону Адлера. Часа через два проехали обратно в город. А минут тридцать назад опять проскочили в сторону Адлера. Носятся как угорелые. Машина дерьмовая, а летает, словно на крыльях.

— А Зернова-младшего не видел?

— Нет. У него своей машины не имеется. С отцом и матерью видел. Он на автобусе катается. Родители сыну на личный транспорт не разорились.

Журавлев сунул деньги парню в нагрудный карман и запрыгнул в машину. Хорек хихикнул.

— А я думал, ты колдун, а ты ему деньги дал.

— На свечи. Жми, Карлуша, но осторожно, нас могут поджидать по нужному адресу.

— Кто?

— Комитет по торжественной встрече.

— Ты прав, Дик, — вмешалась Лика. — Этот лимонный «жигуленок», как бельмо в глазу. Куда ни плюнь, он словно из-под земли вырастает. То ли мы за ним гоняемся, то ли он за нами. Тоже мне «Летучий Голландец».

— Придется его законсервировать.

— Вот тут вы оба не правы, господа! — деловито заговорил Хорек. — Я вашей истории не знаю, но быстро схватываю на лету. Если машина за вами гоняется, то в ней сидят легавые. Или что-то в этом роде. Это означает, что машину знают гаишники и позволяют ей превышать скорость и нарушать правила. Она же приметная. Сейчас темно. Кто в ней сидит, не видно, особенно если она газует на всех парах. Почему бы нам не пересесть в нее и не открыть себе зеленый коридор?

— Здравая мысль, — улыбнулся Журавлев.

— Вы почему-то забыли, что машина не сама по себе катается, а в ней сидят мальчики с наганчиками, которые не захотят придерживаться ваших взглядов на их собственность, — резонно заметила Лика.

— Тигр с ними договорится, — уверенно заявил Хорек. — Он со всеми договаривается.

— Какой еще тигр? — спросила девушка.

— Убедительный.

Возле ворот особняка Зерновых стоял уже упомянутый автомобиль. Ни водителя, ни пассажиров.

— Они здесь. Я так и знал!

— Тормози, Хорек. Останешься в машине. Мне твои пальчики дороги. Но если вздумаешь…

— Ничего я не вздумаю! Мое слово надежнее дырявых законов. Куда я без тебя? Страшно! А у тебя такая широкая и надежная спина. Тебя хрен выловишь, значит, мне безопасней.

— Чего стоит слово вора?

— Вор — это профессия. Я дал слово Карла Угрюмого. А оно крепче любого сейфа.

— Ладно, Дик, пошли. Я знаю, где есть лазейка в заборе.

Они вышли из машины.

В саду стояла тишина, начал накрапывать мелкий дождик. Тучи скользили по небу, словно устроили гонку между собой. Даже для них дурной пример стал заразительным. Белый блин луны то появлялся в просветах, то исчезал, походя на сигнальную лампу, предупреждающую об опасности.

Они выбрались к тыльной стороне здания, где находился второй выход с выломанной дверью.

— Тебе придется остаться здесь, малыш.

— Глупости! Их трое, а ты без оружия.

— Я всегда носил пистолет для форса и никогда ни в кого не стрелял. Можешь быть за меня спокойной.

— Стрелял на свалке.

— Защищался. А теперь собираюсь нападать, если будет на кого. Я скоро вернусь. Спрячься.

Журавлев вошел в дом. Ступени тихо поскрипывали под его весом. В коридоре второго этажа лежали ковровые дорожки. Все двери распахнуты, свет везде горел. Где-то, в глубине коридоров, раздавались голоса. Он направился в ту сторону.

Подкравшись к распахнутой двери, он увидел на пороге труп. Крепкий мужик с раздробленной грудью. Журавлев прижался к стене и осторожно заглянул в комнату. Буквально в метре от него стоял еще один тип. В руке, опущенной вниз, он держал пистолет и наблюдал за тем, что делается в комнате. На полу валялся охотничий карабин. У окна, привязанный к стулу скотчем, сидел избитый Леня Зернов. Поработали над ним серьезно. Вряд ли парень мог соображать, даже если он в сознании.

Над ним стоял еще один костолом в рубашке и с кобурой под мышкой. Потный, взлохмаченный, он был похож на мясника, отработавшего три смены подряд.

— Если ты, вонючий сморчок, будешь продолжать молчать, я вышибу тебе последние зубы вместе с мозгами, — рычал зычный бас.

Ответа не последовало.

Журавлев отпрянул и начал анализировать ситуацию.

— Ну сколько можно, Коля?! Клиент не реагирует. Давай отвезем его к профессору, и пусть там с ним возятся. Делай что велели, — гнусавил стоящий возле дверей.

— Нет, я лучше добью его здесь. Этот щенок у нас на глазах пристрелил Гарика. А я с Гариком Афган прошел. И кто его ухлопал? Духи не смогли, а этот засранец в него заряд картечи выпустил. Никаких профессоров! Живым он отсюда не выйдет.

— Коптилин с тебя шкуру спустит за это.

— Ему конверт нужен. Вот сейчас мы узнаем, где щенок его спрятал, а потом он уже никого интересовать не будет.

Послышался хлесткий удар. Реакция Журавлева сработала против его воли. Он влетел в комнату, заломил руку стоявшему у двери бандиту, выхватил у него пистолет и отшвырнул парня в сторону. В раз-два уложиться не удалось. Тот, что истязал Леню, успел выхватить пистолет. Журавлев выстрелил первым и пробил голову инквизитору насквозь. Второй, валявшийся на полу, успел схватить ружье, но и ему не удалось выстрелить. Пуля приковала его к полу навсегда.

В комнату влетела Лика с лопатой в руках. Наступила короткая пауза. Леня без сознания, его гости мертвы.

— Я еще выстрелить не успел, а ты могилы копать собралась.

— Какие могилы? — растерялась девушка.

— А лопата зачем?

— Сражаться!

— Брось. Помоги мне развязать малого. Заберем его с собой. Здесь его оставлять нельзя, и самим пора убираться.

Пистолет Вадим сунул за пояс, второй тоже прихватил, снял со стены кинжал, нарушив этим размеренный рисунок вывешенной коллекции, и срезал скотч со стула. Лика оборвала клейкую ленту, прилипшую к одежде мальчика.

— Боже! Что они с ним сделали?!

— До свадьбы заживет. Я донесу его до машины, а ты загляни в соседнюю комнату.

— Что там?

— Полный бардак. Но на полу валяется десяток разных женских туфель. Может, подберешь себе подходящую пару. У тебя все ноги уже в ссадинах.

— Я уже не чувствую ног. Они обросли панцирем. Журавлев взвалил парня на спину и направился к выходу.

Можно было предположить, что Хорек удерет с места событий после первого же услышанного выстрела, но он умел держать слово вора… Ах, извините, слово, принадлежащее Карлу Угрюмому.

Мальчика уложили на заднее сиденье лимонных «жигулей». Хорек уже пересел в эту машину именно в тот момент, когда услышал пальбу.

— Что ты задумал? — испуганно спросил Хорек, увидев окровавленного парня.

— Отчет напишу потом. Сейчас поедем к прокурору города.

— Прямо к нему? Но я еще не открыл сейф! Ты обещал мне свободу!

— Прокурор благословит тебя на новое святое грабительское дело. Не переживай. Нам надо спрятать мальчишку, иначе его добьют. А более надежного места я не знаю.