На родном Оилтоне

– Да, да! Кажется, припоминаю…. Вам пришлось притвориться инвалидом?

– Увы! Ибо только тогда они согласились приютить любопытного и хитрого корреспондента, которого шеф просто третировал постоянными командировками в эти глухие и неприступные горные ущелья.

– Трудно пришлось? – посочувствовал я.

– Со временем остались лишь одни приятные воспоминания! – хохотнул журналист. – Да и теперь я законно считаюсь экспертом в вопросах жизни клана Дух Тела. И никто из моих коллег не осмелится подать свои рассуждения читателю, без ссылок на знаменитый Фонарь.

– Я тоже верю каждому вашему слову! – не преминул заверить я гордого и счастливого журналиста. – Но вы хоть узнали своих старых знакомых?

– Сомневаюсь…, – Фонарь с сожалением обернулся на пустующий подиум и ожесточённо почесал висок. – Есть у меня одно …, наваждение. Но они ведь всегда в масках! А по фигурам их отличить почти невозможно!

Прислушивающаяся к нашему разговору Амалия не выдержала:

– Так они у себя в клане тоже масок не снимают?

– Ещё как снимают! – снова расплылся журналист в радостной улыбке.

– И какие у них лица? – пригнулся в нашу сторону и граф Шалонер.

– Говорят они слишком простенькие? – пояснила его вопрос Амалия.

– Да нет, вполне приличные и симпатичные! – Фонарь пробежался глазами по залу. – Конечно, они не сравнятся с вашей, виконтесса красотой! И с красотой других признанных красавиц, но я был от них без ума.

– Так ведь у них матриархат! – напомнил я – Наверняка вам пришлось там жить в роли раба?

– О! Это было самое сладкое рабство в моей жизни! – по закатившимся на лоб глазам, никто не усомнился в последнем восклицании журналиста.

– Двадцать минут истекло! – прошелестело возле моего уха.

– Может, ты скажешь пару слов? – спросил я у Цой Тана.

– А что, – оживился он. – Скажу с удовольствием!

Хоть фигура у графа Шалонера не отличалась моей массивностью и заметностью, но когда он встал, волна тишины вновь окатила всё помещения ресторана.

– Спасибо всем, кто пришёл на наш с Амалией праздник. Спасибо тем таинственным героям, которые вырвали меня сегодня из рук предателей. И самое главное: спасибо прекрасным богиням танца, за доставленный нам всем восторг. Сейчас мы опять увидим их выступление, на этот раз – совместное!

И уже садясь на стул, буркнул довольно тихо. Ни к кому особо не обращаясь, и как бы в шутку:

– И моим кредиторам спасибо!

Чем вызвал оживлённый смех не только за нашим «столиком», но и в близко расположенной части общего зала. В тот же момент вновь разнёсся звук целого сонма ударных инструментов и все пять Садалиний взвились вверх в изумительном сальто. Танец продолжался двадцать минут. И всё это время сердца всех присутствующих бились в одном ритме с телами танцовщиц. Если бы они замерли на подиуме после завершения выступления на пять минут, зрители тоже бы задохнулись. Но Садалинии сошлись напоследок в единую устремленную вверх пирамиду. Держа своими правыми руками самую высокую свою напарницу за кончик пальцев одной ноги. А вторую она подняла строго вверх, почти слившись всем телом в прямую линию.

Несколько мгновений пирамида поражала свое недвижимостью, затем раздалась вакханалия стука барабанов, и всё стихло. Тут же завершающее построение плавно рассыпалась. Женщины встали в один ряд и просто поклонились во все стороны.

И вновь неистовый шум восторга оглушил всех тех, кто его и создал. Вот только Садалинии приняли его как должное. Откланявшись, они спрыгнули с подиума в зал, и пошли к нашей компании. Уж они то тоже прекрасно знали, кто заказал их выступление. И весьма неприкрыто выражали стремление пообщаться с нами поближе. Не прошло и минуты, как каждая из них выбрала для себя объект для приставаний и бесцеремонно уселись к мужчинам на колени. Попутно отбирая у них бокалы с напитками и удовлетворяя свою жажду.

Сидящий почти напротив меня журналист, эксперт по клану, попал под раздачу самым первым. Садалиния в темно-бардовом одеянии уселась к нему на колени так, словно это был самый обычный стул. Но, отпив из бокала глоток шампанского, повернулась к нему в пол-оборота, обняла за шею и стала разглаживать вьющиеся мужские кучери. Фонарь от таких действий замер, челюсть его отвисла, а глаза почти закрылись. То ли от удовольствия, то ли от страха. И мне больше показалось, что от страха.

Пока я раздумывал над этой странностью, ярко-зелёная вуаль пронеслась рядом со мной, затем моё плечо изящная женская ручка по-хозяйски развернула в сторону, и через мгновение на моих коленях сидела почти воздушная женщина в плотно прилегающей маске. Но голос через неё проходил превосходно:

– Господин барон, насколько я знаю, холостой! Поэтому сегодня он переходит в моё подчинение!

– Но…, – граф Шалонер чуть ли не прятался за спиной Амалии. – Артур хочет жениться на принцессе!

– Да?! – похоже, Садалиния еле сдерживала смех – А она тоже этого хочет?

– Со временем у неё не останется другого выбора! – ответил я со всей присущей мне уверенностью.

– Вот когда не останется, тогда вы уже мне будете не интересны! – после этих слов девушка громко рассмеялась и, как бы невзначай полностью раскрыла свои и без того прозрачные одежды. Демонстрируя всем свою небольшую, но волшебно торчащую грудь. На меня дохнуло таким дурманящим ароматом её тела, что я сразу сообразил, почему Фонарь незадолго до того в страхе закрыл глаза. Оказывается, мужчина в таком состоянии полностью теряет над собой контроль. Может, у них тела намазаны каким-то дурманом? А скорей всего они втирают некие составы в кожу постоянно! Возможно такое? Очень даже может быть!

Хорошо, что с моим другом Булькой мы почти не расстаемся в последнее время. Серия микро покалываний по всему телу, вызвала вначале жгучее желание почесаться, словно бездомная собака, а потом моментально привело моё сознание в полный порядок. Поэтому я довольно ровным голосом предложил:

– Почему бы вам не сесть со мной рядом на другой стул? – по моему знаку требуемое кресло мгновенно установили возле меня с правой стороны. Немного при этом сдвинув других гостей.

– Любой мужчина всегда готов нас держать на руках! – с возмущением воскликнула танцовщица.

– Увы! Моё воспитание слишком консервативно! Для подобной близости девушка вначале должна мне понравиться.

– О! Первый раз встречаю такого холодного мужчину! – засмеялась девушка, но с моих колен всё-таки пересела на стул.

– Может, вы нас осчастливите, назвав своё имя?

– Имя у нас у всех одно – Садалиния! Даже наши избалованные избранники обращаются к нам только так.

При этом девушка обняла меня левой рукой за талию, прижалась грудью к моему боку, а правая рука неожиданно скользнула между моих коленок и, поглаживая, стала подниматься к моему паху. Непроизвольно я крепко свёл ноги вместе, зажав её ладонь, и отвечая с небольшой растерянностью:

– Конечно, более величественного обращения к женщине вряд ли существует! Э-э! Не хотите ли чего-нибудь перекусить? Я вам положу этот салат из креветок: очаровательный вкус….

– Ну зачем же так нервничать, барон? Накладывайте любую пищу, я не прихотлива. Вот только руку отпустите, она у меня не железная….

– Ах, извините…..

– Я понимаю: мужчинам мои ласки нравятся, – она потрясла своей ладошкой в воздухе и даже, приподняв маску, подула на пальчики с притворным страданием. – Но зачем же так показывать свою страсть?