(На)следственные мероприятия
Шрифт:
– И я тоже, признаться. Одной дорогой только сыт, – заявил Артанов. – Ради чего мы сегодня здесь собрались? Рапорт был твой, Филя, так что не тяни резину!
Барбара скромно промолчала о собственных злоключениях и неудобствах, хотя ей чертовски интересно было узнать, зачем на таком узкоспециализированном, что называется, собрании, потребовалось вдруг присутствие Службы Безопасности, да еще в лице Отдела Специальных Операций.
Фелипе выдержал мрачную паузу, жизненно необходимую для того, чтобы проглотить остатки лимонада.
– Дамы и господа, я собрал вас сегодня здесь, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее…
– Занятия драмкружка
О'Лири снова хохотнул, на этот раз уже не пытаясь сохранять видимость приличий.
– А ты, Боря, если занят в немой сцене, так хоть бы порепетировал, пока есть возможность, – все так же ворчливо посоветовал начальник Управления, и теперь уже Барбара поймала себя на желании улыбнуться, пусть обстановка и не слишком располагала к веселью.
– Алексей Викторович, известие и в самом деле неприятное, – позевывая от нехватки свежего воздуха, продолжил Авьедо. – Очень.
– Ну еще бы! Ради удовольствия в этом сарае не собираются. Так что не томи, говори уже!
Глава Отдела по Борьбе с Организованной Преступностью поставил опорожненную бутылку прямо на бильярдный стол и скучно сообщил:
– Скоро начнется война.
В кабинете стало тихо. Совсем тихо: даже тяжелое дыхание грузного Артанова куда-то бесследно исчезло.
Барбара деликатно кашлянула:
– Прошу прощения, полковник… Что вы имеете в виду?
– Война, – повторил Фелипе. – Знаете, такое событие, которое уносит с собой много времени, ресурсов и человеческих жизней, оставляя взамен руины.
– Я знаю, что такое «война». Откуда она вдруг должна взяться?
– Как обычно, из пороков и страстей, из страстей и пороков. – Авьедо прошел вдоль стола, ладонью меланхолично закатывая шары в лунки. – Война между моими подопечными, если коротко.
– Опять уличные банды? – недовольно поморщился Артанов.
– Хуже. Хотя и принято считать, что мафии у нас нет, она конечно же…
– Была, есть и будет есть, – подытожил О'Лири. – Могу подтвердить.
– Многоголовая гидра мафии? – уточнила Барбара, вспомнив любимые заголовки желтой прессы.
– Угу. И как раз количество голов – самая важная ее особенность.
– Чем меньше, тем лучше?
– Наоборот, – возразил Авьедо. – Голов должно быть много, тогда они заняты преимущественно друг другом, а все остальное общество живет тихо и мирно.
– Хотите сказать…
– Филя, говори прямо и четко, – велел начальник Управления Городского Правопорядка. – Сил терпеть эту духоту уже нет!
– Есть, сэр! – шутливо вытянулся струной Фелипе, но продолжил уже серьезно: – Некоторое время назад один из мафиозных кланов потерял своего хозяина. Сейчас пока еще продолжается траур, но, как только он закончится…
– Преемника нет? – догадалась Барбара.
– Есть.
– Тогда в чем же трудность?
– В преемнике, – кивнул Авьедо.
Полковник фон Хайст поймала себя на мысли, что теперь и ей захотелось сказать что-нибудь вроде: «Филя, не трепи нам нервы».
– Вы же говорите, преемник есть?
– Трудность в том, что его могут не принять в качестве главы клана.
– А!
Передел сфер мафиозного влияния был довольно далек от интересов и служебных обязанностей Барбары, но оставлять подобную ситуацию без внимания и впрямь было нельзя. Оставалось уточнить только одну, последнюю и самую важную деталь:
– Я понимаю ваши трудности, господа. Хорошо понимаю. Но чем я, собственно…
Троица многозначительно
переглянулась.– Видите ли, Варварушка, дорогая… – Артанов по-отечески обнял полковника фон Хайст за плечи. – Вот вы где служите?
– В Службе Безопасности.
– А конкретнее?
– Руковожу Отделом Специальных Операций.
– Вот! – победно вознесся вверх указательный палец. – А нам как раз и нужна будет… «специальная операция».
– И насколько специальная? – настороженно переспросила Барбара.
– Проще говоря, или они нас, или мы их. Так что, Варварушка, дорогая, вливайтесь, так сказать, своим отделом в наши… мм, стройные ряды и – вперед! На баррикады!
Глава 1
15 августа
Амано Сэна
– Такой цветник, а садовника нигде не видно… Кто же за вами ухаживает, красавицы?
Девушки зарделись. Честнее было бы сказать: зарумянились, но это слово не показалось мне настолько поэтичным, чтобы выразить все мое…
Наверное, стоило бы разозлиться. Или вздремнуть. Или отлучиться на третий этаж в кафетерий, благо там сегодня заведовала кофе и пирожными немолодая, но оттого только еще нежнее мной любимая мама Клара. Нет, не моя мама, ни в коем случае! Мама всех лоботрясов и сладкоежек, с утра и до вечера наполняющих своим сопением коридоры Следственного Корпуса. А сейчас она как раз должна была вынимать из печи свеженькие, хрустящие, аппетитные… Ну, что-то булочное. В смысле мучное. Правда, мне куда больше сейчас требовалась чашка, а лучше галлон крепкого кофе. Пусть даже растворенного. Эээ, то есть растворимого!
Нет, я вполне себе выспался. Сегодня. Но если учесть, что всю только что прошедшую неделю дежурить приходилось исключительно по ночам…
Ну да, и в ночных клубах случаются проблемы. Даже, пожалуй, намного больше и чаще, чем в дневных, если таковые, конечно, существуют в природе. Клубы дневные, имею в виду. А беда моя состояла в том, что днем после ночных смен отсыпаться толком не получалось. Хорошо Моргану: на весенней зорьке завалится домой, поднимет Эд, засунет в нее завтрак, выпроводит в школу… Эд, разумеется, а не завтрак, а потом спит без зазрения совести до самого домашнего задания, которое удачно совпадает с ужином. И потом еще, сладко потягиваясь, тянет, с улыбочкой такой невинно-мерзопакостной: «Как же плохо, когда у тебя нет ну ровным счетом никакой личной жизни…»
Так и хотелось ему в эти минуты врезать. Хорошо так врезать, душевно. И клянусь ками, если бы в прозрачных сумерках его глаз не барахталась совершенно искренняя зависть, за рукоприкладство я бы продолжил дежурить уже не в ночном клубе, а в карцере!
Личная жизнь, говорите? Если бы! Жизнь скорее общественная. Семейная. А вернее, жизнь предков. Я своего деда с рождения не видел ни разу, да и в роддоме что-то не припоминаю чье-то лицо, кроме маминого и папиного, но что толку? Дед-то есть и исчезать пока никуда не собирается. Хотя попытка вроде была… Даже наоборот: жаждет лицезреть своего внука. Не единственного, конечно. И не самого любимого, слава ками! Только принимать дедулю дома все равно придется, причем исключительно мне, потому что Тамико (которая, кстати сказать, намного лучше знакома с нашими многочисленными родственниками, чем я) предпочла отговориться неотложнейшими и самими что ни на есть деловыми делами, оставив меня на растерзание…