На сопках Манчжурии - Полный текст СИ
Шрифт:
….
Ранней весной 1902 года Антон получил назначение в недавно созданный Заамурский округ. Получив очередной чин "по вакансии" он был назначен на должность заместителя командира роты и отправился из одного конца необъятной империи на другой. В течение почти трехнедельного путешествия Антон отсыпался и читал. Радовало его не только новое назначение, но и значительно укрепившееся, после перехода из армии в Отдельный корпус, материальное положение. Конечно, его новый чин ещё не утверждён окончательно, и пока он по ведомостям проходит как поручик, но окладец то в
*(Учитывая и другие выплаты, подпоручик получал в месяц 39 руб. 75 коп., поручик - 41 руб. 25 коп., штабс-капитан (не командир роты) - 43 руб. 50 коп., В пограничной страже, например, подведомственной Министерству финансов, корнет получал помимо квартирных обычный оклад - 857 руб., а усиленный - 1083, поручик - 935 и 1101, ротмистр - 1158 и 1443 соответственно.)
Прибыв в Харбин, Строев отправился в штаб Округа на Большом проспекте, где представился только что назначенному на должность начальника округа генерал-лейтенанту Ивану Яковлевичу Дитерихсу.
Получив назначение на должность заместителя командира одной из рот 4-го линейного отряда второй бригады, базировавшейся на станции Куанчендзы в нескольких верстах от города Гунчжулина, что на полдороге между Харбином и Мукденом, Антон, в ожидании поезда отправился побродить по городу. Как же тут всё было не похоже на Москву или Варшаву!
Здания европейского стиля соседствовали с глинобитными фанзами с вычурно вывернутыми коньками крыш, офицеры в русской форме - с китайскими чиновниками в шёлковых халатах, дамы, одетые по последней петербургской моде - с местными крестьянками, носившими шляпы из рисовой соломы… Радостные мысли роились в голове у Антона: "Как же здорово, что я решился поменять гарнизонную скуку в Варшаве на этот новый, полный приключений"!
– думал он.
…В вагоне поезда в купе к Антону заглянул поручик-пограничник.
– Здравия желаю! Позвольте представиться Малеев Виктор Владимирович. Куда путь держите?
– Строев Антон Сергеевич. Еду в Куанчендзы.
– Замечательно! Я - туда же. Я там взводом в 21-ой сотне командую.
– А я назначен заместителем командира 28-роты.
– Вот так так! Хотя да, я слышал, что Кульчин подал прошение об отставке. Но вы же поручик?
– Чин штабс-капитана мне месяц как присвоили, но жду Высочайшего утверждения.
– И откуда вы к нам?
– с интересом спросил Малеев.
– Из стольного града Варшавы.
Малеев присвистнул:
– Далековато от нас! А я из Читы в прошлом году перевёлся.
– Да вы располагайтесь поудобнее, Антон Сергеевич. Нам триста вёрст тащиться… И, извините за нескромный вопрос, у вас оружие с собой?.
– Да. "Наган" в чемодане.
– Достаньте, и носите с собой.
– ????
– Сейчас на дороге, конечно спокойнее, чем во времена "боксёров", но хунхузы шалят частенько. Так что с оружием оно спокойнее будет.
– сказал поручик и продемонстрировал Антону бельгийский "браунинг", который до этого держал в кармане бриджей.
– Так у вас же кобура на поясе… - удивился Антон.
–
А с двумя - спокойнее!– подмигнул Малеев.
Некоторое время они ехали молча, пока Малеев, живость характера и любознательность которого, видимо, требовали выяснить о будущем начальнике как можно больше, не спросил:
– И давно вы, Антон Сергеевич, в корпусе?
Строев повернулся к нему от окна:
– 4 месяца.
– А где до этого служили?
– В лейб-гвардии Волынском полку.
– Что же вы это, из гвардии к нам?
– Да, из гвардии.
На лице Малеева явственно нарисовалось недоумение, как кто-то может из гвардейского полка, стоящего в самой европейской из губернских столиц империи, отправиться в здешнюю тьмутаракань.
"Неужели дуэль?": - подумал поручик.
– "Как бы так поаккуратнее вызнать…"
В этот момент за окном раздались громкие крики, свист и гиканье. Строев захотел, было выглянуть, но поручик его остановил:
– Смотреть смотрите, но высовываться не вздумайте. Подстрелить могут.
– То есть?
– Из озорства. Поезд останавливать на этом участке они не решаться, а вот выстрелить в неосторожного зеваку - вполне.
– Да кто "они"?
– Хунхузы, кто же ещё!
Аккуратно выглянув в окно, Антон увидел десятка два всадников, скачущих галопом в некотором отдалении от поезда. Одежда их являла причудливейшую смесь нищеты и роскоши. Особенно Строева впечатлил один - в его костюме соседствовали цилиндр и алый шёлковый халат, из-за плеча выглядывали рукояти двух сабель, а у седла висели сразу три винтовки.
– Но это всего лишь, какие то разбойники? А наши войска?
– Антон Сергеевич, не будьте наивным. Здесь не Россия. Этот участок целых 2 роты и 2 сотни Корпуса охраняют. И это - на 300 верст. А "краснобородых" до тысячи сабель в банде может быть. На роту они, конечно, нападать не решатся - для них овчинка выделки не стоит, но на некоторых участках, бывает, и в 50 верстах от гарнизона поезда останавливают. Пассажиров до нитки обирают, а бывает, и в полон уводят. На деревни и города налёты устраивают.
– Прямо Северо-Американский фронтир тут у вас!
– Да, точно подмечено. Поэтому, в духе колонистов, советую вам обзавестись вторым кольтом!
– и Малеев подмигнул Антону. Примерно через четверть часа хунхузам наскучило их занятие, и они, выстрелив пару раз в воздух, с гиканьем ускакали по одним им известным делам.
"На ближайшие пару часов, ничего не предвидится".
– сказал Малеев, - "они убедились, что поезд идёт под охраной, и эта банда на нас нападать не будет. С год назад один инициативный поручик, по такой вот бандочке из митральезы шарахнул, спрятав её в товарном вагоне. Так месяц ни один тать к этому участку не приближался."
– А что же в постоянную практику это не ввели?
– поинтересовался Строев.
– Так нет у нас в штате митральез. А ту поручик Веселовский у местного мандарина на время позаимствовал.
– Весело у вас тут. Точнее уже "у нас тут" - задумчиво сказал Строев.
Малеев, вызвал проводника и, когда тот пришёл в купе, попросил чаю
Поинтересовался у Антона:
– Вам господин штабс-капитан, на европейский манер или здешней экзотикой побаловаться желаете.