На той стороне
Шрифт:
— Не думаю, — покачал головой, — это ты сейчас для красного словца вставил.
— Ладно, не больше, — согласился Кин, — меньше, но все равно это очень дорого. Мы считаемся богатым караваном, было целых тринадцать машин, одиннадцать из которых с товаром. Три мы потеряли безвозвратно, одну на буксире тащим. Но это приемлемые потери. Так вот, если мерить цену в золотых, то товар примерно стоит полсотни кун.
Воронцов старался, чтобы его лицо ничего не выражало, в его рюкзаке лежало примерно двадцать червонцев. И это, не считая перстня. А еще десяток сфер.
— Какова цена сфер, — спросил он, доставая сигариллу.
Перехватив взгляд приказчика, он протянул раскрытый портсигар ему, тот взял маленькую сигару и, поднеся ее к носу, втянул воздух.
— Никогда такого ароматного табака не нюхал.
Воронцов
— Если в золоте, — после нескольких затяжек, наконец, произнес он, — то, думаю, ту сферу, что ты мне выдал, можно загнать за полсотни. Хотя, скорее всего, гораздо дороже, но я не слышал, чтобы их продавали, все для себя стараются урвать, излишков не бывает. Причем каждое следующее развитие будет обходиться в гораздо большее количество сфер. Теперь ты понимаешь, какой бесценный груз ты несешь? Ты один сплошной соблазн.
— Почему ты не убил меня? — неожиданно спросил Воронцов. — Ведь, что проще, раз, и все что есть у меня, твоим станет.
— Я бы убил, — отведя глаза, произнес Кин. — Без раздумья бы убил.
И Воронцов понял, что сейчас он сказал чистую правду. Этот человек не настолько хороший, как могло показаться с первого раза.
— Но я тебе должен, — продолжил приказчик. — Ты спас мою шкуру, и теперь я хочу спасти твою. Темнеет, Ваше сиятельство, — эти слова он произнес с легкой издевкой, — лучше уйти с улицы, да и мужики уже закончили, — он указал на спускавшихся с крыши работников.
— Согласен, — признал очевидное Воронцов. — Ужин, наверное, уже готов.
Кин ничего не ответил, только кивнул, и они направились к дому, в котором расположились на ночлег. На погосте было всего шесть домов, которые отводились для ночлега. Остальные четыре служили поставщиками стройматериалов для поддержания порядка в этих шести.
Ужинали за большим столом. Константин сидел напротив приказчика, рядом с ним расположилась Аиша и еще одна молодка лет двадцати двух, крепкая девка с русой косой, которую она сейчас перекинула на грудь. Одета она была в мужскую одежду — крепкие дорожные портки, сапоги, рубаху и куртку из толстой кожи, которая сейчас была накинута на спинку стула. Единственной женственной вещью у нее был точно такой же шарф-снуд, который она стянула и повесила рядом. Никаких украшений, никакой косметики, взгляд пристальный, внимательный. Пятым обитателем дома был Шрам, он чистил револьвер, изредка прикладываясь к травяному взвару.
Еда была однообразной — ржаные сухари, горячая каша с вяленым мясом, обильно сдобренная маслом. Воронцов не привередничал, ел быстро, но аккуратно, как ему казалось, с достоинством. Нервным вышел третий день в этом странном мире, и вроде есть какой-то прогресс, но положение его по-прежнему очень шаткое. Он оказался неприлично богат. Нет никаких сомнений, что не только Кин понял это, в благородство наемников из каравана он не верил ни на секунду. Болтливый Вран дал полный расклад, людей барона в караване всего пятеро — Кин, который сейчас вышел наружу, проверить остальных, и четверо младших приказчиков, двое из них сейчас лежат раненые в соседнем доме. Еще Шрам, ненавязчиво приглядывающий за ним, и Аиша, слабенькая ведунья, задача женщины — отваживать нежить, и с которой она днем не справилась. Остальные наемники, живущие в крепости. Они вольные, присяги барону не давали, это, если Воронцов правильно понял слова шоферюги. Люди бывалые и опасные. А он — лакомая добыча. Забери у него все имущество, и это хватит на безбедную жизнь подальше отсюда. Так что, спать нужно очень аккуратно. Кин выделил ему отдельную комнату, продолжая поддерживать образ благородного господина.
Воронцов так задумался о своем положении, что не заметил, как вернулся приказчик. Достав колоду карточек, очень похожих на обычные карты, во всяком случае, внешне, перетасовал и начал раскидывать остальным, собравшимся за столом.
— Ваше сиятельство, в дерг играете? — вежливо обратился он к Константину.
— Пас, — покачал головой Воронцов. — Устал я, пойду спать лягу. Может, впервые за последние дни удастся нормально выспаться.
— Как вам будет угодно, боярин, — поправляя магический светильник, напоминающий шар, с кулак размером, который сиял в специальной подставке, произнес
приказчик. — Мира, играешь? — он посмотрел на обладательницу русой косы.— Конечно, Кин, — отозвалась та.
— Спокойной ночи, — попрощался Воронцов и отправился в отведенную ему комнату.
Осмотрелся — жесткий топчан в углу, дверь слегка поскрипывает, никакого запора, окна без стекол, но забраны прочными толстыми ставнями, выглядели вполне надежно. Единственный путь, которым можно было попасть в комнату, дверь. Закрыв ее, бывший детектив придумал единственный способ, как обезопасить себя — подпереть шатким стулом, что он и сделал. Интересно, если Кин догадается, что он пытается ограничить вход, обидится? Хотя с чего бы? Они уже выяснили все, и доверять друг другу у них нет никаких резонов. Кое-как обезопасив свое обиталище, он в полной темноте наощупь добрался до угла и, усевшись на топчан, стянул сапоги. Ноги гудели, и, сняв обувь, Константин испытал, как говорили в том мире, райское блаженство.
Сунув под подушку револьвер, он разделся и забрался под одеяло, Кин позаботился о нем, выделив ему постельные принадлежности из вещей погибших. Вырубился Воронцов почти мгновенно.
Проснулся Константин так же мгновенно. В комнате было темно, он лежал, закрыв глаза, не понимая, что его разбудило. Посторонний звук, словно кто-то босыми пятками спрыгнул с табуретки. За стеной храпел Кин, а может, Шрам. А еще в комнате кто-то был, он очень медленно, стараясь не скрипнуть половицами, шаг за шагом, приближался к «спящему» Воронцову. Сквозь едва приоткрытые веки, Константин разглядел темный силуэт. Всхрапнув, он повернулся на бок, лицом к противнику. Рука медленно скользнула под тощую подушку и обхватила рукоять револьвера. На мгновение незваный гость замер, боясь разбудить свою жертву. Видно было плохо, но он явно что-то сжимал в руке. Воронцов беспокойно завозился, вытягивая револьвер, под тонким одеялом наводя ствол прямо в живот врага. Назвать другом человека, пришедшего среди ночи, убить спящего, у бывшего детектива язык не поворачивался. Он прекратил возиться, и убийца сделал последний шаг и занес длинный кинжал, пытаясь ударить в шею. Звук взведенного курка был оглушительным, он ударил по ушам. Рука с кинжалом пошла вниз, пытаясь опередить выстрел. Не успел. Бахнуло сильно, разбудив сразу весь дом. Пуля угодила в мягкий живот, с такого расстояния она пробила жертву насквозь, ударившись в бревенчатую стену. Несостоявшийся убийца, заорав, откинулся назад, выронив кинжал и зажимая пробитый живот.
Константин сел и без каких-либо колебаний прицелился в скрюченную фигуру на полу, нажал на спуск. Раненый дернулся и затих.
— С добрым утром, мать вашу, — громко произнес он, зажигая свечу, стоящую на столе. — Мне дадут выспаться или нет?
Удар в дверь последовал спустя мгновение, но к чести стула он выдержал.
— Сейчас открою, — крикнул Константин. — Кто войдет в комнату с оружием, получит пулю.
Опустив босые пятки на пол, он направился к двери немного боком, стараясь не стоять точно напротив, если задумают стрелять сквозь доски.
— Открывай, — раздался из соседней комнаты злой голос Кина.
— Иду-иду, — передразнил его Воронцов и убрал стул.
Глава восьмая
Глава восьмая
Выбив стул так, чтобы тот отлетел к стене и не дал сразу распахнуть дверь, Константин отступил к стене, держа открытую часть входа под прицелом.
Первым внутрь сунулся Шрам в одних портках с револьвером в правой руке.
— Что, было не ясно с первого раза? — взводя курок, сурово произнес Воронцов. — Один шаг внутрь с оружием, и получишь пулю в ногу. Если кто надумает в меня стволом тыкать, бью насмерть.
Конвойщик понял, что боярин не шутит, и, отступив назад, убрал револьвер за пояс штанов.
— Все, Ваше сиятельство, я не вооружен, — крикнул он из-за двери. — Остальные тоже. Мы войдем?
— По одному, — продолжил параноить Воронцов. — Заходим, показываем пустые руки.
Отступив вглубь комнаты, он встал чуть сбоку, чтобы его не сразу заметили. Понимая, что человек в комнате на взводе, Кин решил не рисковать и вошел, держа в руках только магический фонарь. Следом за ним просочился Шрам, тоже без оружия, и Аиша, русоволосая молодка осталась у дверей, и так народу набилось прилично, вот она по-прежнему сжима в руках что-то, напоминающее кольт 1911.