На улице Мира

– Ты тоже осуждаешь меня? – спросила Диана. – Просто в какой-то момент мне показалось, что у нас становится все меньше общих интересов.

– Я тебя не осуждаю, – возразила я. – Так бывает, что люди вырастают друг из друга, как из вещей. И в дружбе, и в любви. Это грустно. Но абсолютно естественно. Ты не должна дружить с кем-то определенным с пеленок до самой старости. Мы ведь с Яровым тоже больше не общаемся, например.

В завершении своих слов я взглянула в ту сторону, где парни из нашей гимназии вместе с другими ребятами играли в пляжный волейбол. Тут же разглядела Никиту. Странное дело, в одной команде с ним играл Марк, – даже на пляже с идеальной прической, но мой взгляд был прикован к Яровому. Никита, стянув растрепавшиеся волосы резинкой на затылке, в этот момент ловко отбил мяч. Я старалась не пялиться конкретно на него, но у меня это плохо получалось. Все-таки не верилось, что этот красивый высокий парень – тот самый Никита, который в детстве смотрел со мной мультики и делился жвачкой. Когда в игре возникла пауза, Яровой, будто почувствовав мой изучающий взгляд, посмотрел в нашу сторону. Тогда я смутилась и отвернулась. Проклятье, он заметил! А вот Диана продолжала без стеснения глазеть на Ярового.

– А зря ты перестала общаться с Никитой. Он – настоящий красавчик.

Мне вдруг тоже захотелось поспорить, как спорила Ирка вчера по поводу вожатого. Сказать про нос картошкой, запах изо рта, жуткий сколиоз... Но возразить Рудневой было нечего. Никита и вправду с возрастом стал очень красивым парнем.

Когда настало время старших отрядов заходить в воду, Диана полезла в плетеную пляжную сумку.

– Я, пожалуй, не буду плавать. Лучше займусь своим загаром.

Она снова оглянулась на Соболь с подругами. Те тоже не шли в воду, а, выставив пятые точки под солнце, валялись на животах и болтали.

– Хочешь составить компанию? – предложила Диана, протягивая мне какую-то оранжевую баночку. – Молочко-спрей для быстрого загара. Отличная вещь!

– Вера, идешь? – помахала мне рукой Ира.

Я было приготовилось подняться с пледа, но краем глаза заметила, что Диана так и не опускает протянутую с оранжевой баночкой руку. Почувствовала себя крайне неуютно. С одной стороны, Ирка ждала, пока я пойду в воду, а с другой – брошенная подругами Диана просила меня остаться.

И все-таки я уже чуть не поднялась к Третьяковой, как к ней и без меня подлетели Даня с Никитой. Даня взял Иру за руки, Яровой – за ноги, и вдвоем они потащили орущую и хохочущую подругу в воду. Я же, только представив себе, как Никита взял бы меня за лодыжки, смутилась. Нет, Ирка и без меня не заскучает. Я повернулась к Диане и спросила:

– Ну как там правильно заниматься загаром?

Руднева просияла и принялась намазывать меня своим чудодейственным молочком.

Ребята, выйдя из воды, сразу направились к нам, правда, по пути потеряв где-то Третьякову. Даня тут же занял место рядом с Дианой, а мокрый Никита приземлился на Иркино полотенце, рядом со мной. Я приподнялась на локтях и нарочито уставилась на озеро. Там, на другом берегу, виднелся дикий хвойный лес. Никита, будто нарочно коснулся влажным плечом моей горячей кожи, и я тут же покрылась мурашками. Но при этом почему-то сама не двигалась с места, хотя вполне могла лечь ближе к Диане. А Никита снова заерзал, еще и мокрыми пляжными шортами задел мое бедро. И я опять покрылась гусиной кожей. Видела боковым зрением, как Яровой без стеснения пялится на меня: на грудь, живот, ноги. Но вместо того, чтобы подняться и уйти на поиски Ирки, продолжала лежать, уже не разбирая, откуда берутся на теле эти предательские мурашки. Наконец, пережив неловкость, я чуть отмерла. Толкнула Никиту плечом и сердито прошептала:

– Прекрати пялиться!

– Тебе на меня пялиться можно, а мне нельзя? – склонившись к моему уху, шепнул Яровой.

Я только поморщилась. Тогда Никита усмехнулся и, отвернувшись, тоже уставился на воду.

– Нет, че эта шпала вокруг моей сестры все ошивается? – подал недовольный голос Даня. Я проследила за его взглядом и поняла, куда свинтила Третьякова. Стоя у красивых ярких зонтиков, Ира весело о чем-то болтала с нашим вожатым.

– Вот пройдоха! – вздохнула Диана, имея в виду Иру. Пока Руднева занималась своим загаром, Ирка уже перешла к активным действиям по завоеванию Бориса.

– Он старый для Ирки, – не унимался Даня.

– Старый? – ахнула Диана. – Много ты понимаешь. Он всего лишь второкурсник. Самый сок!

Третьяков поморщился.

– Слушай, – начала я, – думала, ты только к Вадику испытывал «трепетную» любовь, и тогда я была с тобой солидарна. Но тебе, похоже, просто не нравится любой, кто подкатит к твоей сестре. Даже если к вам домой придет свататься Крис Хемсворт.

– Ох, об этом только мечтать! Если бы я открыла дверь, а там Крис... Я бы сразу к нему на руки полезла! – вздохнула Диана, с тоской поглядывая на Ирку и вожатого.

– К Крису и я бы на руки полез, – расслабленно рассмеялся Даня.

Кажется, Диана своей болтовней о парнях немного разрядила обстановку.

К вечеру погода испортилась. После ужина хлынул ливень. Мы сидели в палате с включенным светом под тарахтение дождя по жестяным карнизам. По территории в такую погоду особо не погуляешь. Занимались всякой ерундой: кто в телефоне, кто с книжкой… Амелии в комнате не было. Нам всем было интересно, куда умотала Циглер в такую погоду, но никто не решался заводить о ней беседу.

– У меня от инстаграма уже глаза в кучу! – пожаловалась Диана, отложив в сторону телефон. Она лежала на кровати, задрав ноги на стену. – Скучно. Девчонки, может устроим салон красоты?

Ирка с раскрытой книгой в руках даже головой не повела в сторону Рудневой. Я удивленно посмотрела на Диану. Сегодня она уже показала как нужно заниматься загаром. Теперь у меня ныли плечи и щеки горели. «Это все мое чудо-молочко. Зато завтра проснешься шоколадкой!» – успокоила меня Ди после пляжа.

– Что еще за салон красоты? – с опаской спросила я.

Диана поднялась с кровати и подошла к тумбочке. Оттуда выудила сумку, судя по всему, набитую какими-то банками и склянками.

– Я взяла столько прикольных масочек. В том числе, и тканевых. Загляденье!

Дождь уже не на шутку разошелся. За окном сверкнула молния.

– Я и так отлично выгляжу! – отрезала Ирка, не желая «посещать» Дианкин салон красоты. Но упрямая Руднева молча подошла к каждой из нас и протянула по упаковке с маской.

– Это мы сейчас отлично выглядим, а что будет лет через десять? Кожу, девочки, нужно питать! Она должна быть, свежей, чистой, увлажненной... Это тяжелый труд – выглядеть все время отлично. Тем более, нужно держать себя в тонусе, если собираешься встречаться с такими симпатичными парнями старше себя...

Диана не успела договорить. Ирка уже резко выхватила у нее из рук маску.

– Ладно-ладно, давай сюда!

Ей явно не хотелось обсуждать с Рудневой красавчика-вожатого. Я сидела на кровати, подобрав под себя ноги, и подсмеивалась над девчонками.

Все-таки Диане удалось уломать нас на «процедуры». Нацепив тканевые маски, мы погасили свет и уселись на одной кровати с Иркиным планшетом. Включили какую-то старую комедию с Сарой Джессикой Паркер. Дождь продолжал глухо стучать. Вдалеке громыхал гром. 

Амелия появилась в палате эффектно и неожиданно. В том момент, когда ярко сверкнула молния. От грохота двери мы вздрогнули и обернулись. Циглер, увидев наши маски в свете мерцающего планшета и молний, ахнула:

– Пресвятые угодники!

Включила свет и оглядела нас.

– Что за фильм «Крик» вы тут устроили, куклы? – напустилась на нас Циглер.

С ее темных волос стекала дождевая вода, и с плаща капало на пол. В палате тут же запахло грозой, прохладой и мокрой хвоей. Диана осуждающе поглядела на внешний вид Амелии и на лужу под ее ногами.