На улицу опустилась осень…

Письмо.

Привет, Коля!

На конверте не указано, кто прислал тебе это письмо. Я сделал это специально, так как был уверен, что ты сразу выбросишь его или порвёшь на клочки, узнав, что это я. Не буду играть с тобой в загадки. Это я, Мэтью. Ты, наверное, не ожидал, что я напишу тебе письмо, тем более мы с тобой столько лет не разговаривали, может, ты даже и не помнишь, кто я такой, но самое главное, что я помню о тебе и помнил всегда.

Хотел давно сказать, что сожалею о том, что я тогда наговорил тебе. Нельзя говорить о трудах творческих людей в таком виде, нельзя их унижать, не понимая, что они потратили очень много сил – как физических, так и эмоциональных, – что это их внутренний мир. Оскорбив в тот вечер твои работы, я оскорбил тебя и твой мир. Я надеюсь, что не сумел разрушить то самое сокровенное, что давало тебе силы творить. Я давно хотел перед тобой извиниться, но духу не хватало сделать это словами. Я был слишком горд, чтобы признать свои ошибки, ведь признавать ошибки это самое трудное в жизни. Признавая ошибку, всегда приходит в голову такое ощущение, что ты прогнулся перед кем-то и не отстоял свою позицию. Время прошло, и я понял, что это не так, что отстаивать неправильную позицию – значит потерять всё. Это так же, как не заметить ошибку в химической формуле. Так как формула неправильная – изготовляемое вещество будет иметь не те свойства, которых ты добиваешься. Это вещество может уничтожить всё, что ты сделал, может даже забрать жизнь – один взрыв и всё. Так и в жизни: ошибочная позиция нарушает жизни многих, как и в нашем случае оборвалась наша дружба. Вот я решил извиниться перед тобой подобным способом, так как лично, наверное, я извиниться не смогу. К сожалению, я не узнаю, простил ты меня или нет, но это для меня не очень важно сейчас, так как для меня важно именно само извинение перед тобой.

Вот я пишу тебе большими буквами: ИЗВИНИ МЕНЯ, ПОЖАЛУЙСТА, Я БЫЛ НЕ ПРАВ!

Мне кажется, получилось очень эмоционально, от души.

Но это ещё не всё. Я не могу просто прислать письмо с пустыми словами. Слова очень важны, но ПРОСТО слова ничего не значат, если не подкрепить их поступками.

Помню, когда мы с тобой общались, ты очень часто говорил об Австралии, о том что тебе очень нравится этот материк и страна. Ты прямо бредил ею, это одна из не многих черт, которые я не мог понять в тебе. Почему Австралия, почему не Испания или Англия? Что там такого, ведь очень много других замечательных мест. После нашей ссоры, я был очень зол, но почему-то в голове крутились твои слова про Австралию, о том, что ты так хочешь туда отправиться. Через несколько месяцев я решил, что надо туда съездить и узнать, что же там такого магического. Пробыв там месяца два, я полностью поменял своё мнение об этом огромнейшем острове. Это действительно потрясающее место, я побывал в банальных местах, поехал в Сидней, сходил в «Сиднейскую оперу», в Собор Девы Марии, я был потрясён этими великими местами. А о голубых горах мне просто нечего сказать! Это надо увидеть – слов нет! Так к чему я тебе об этом, выглядит наверное всё так, как будто я хвастаюсь тебе. Нет, дело в том, что ты поедешь в Австралию после получения этого письма. Да, да, это не шутка и не издевательство, ты действительно туда отправишься! В этом письме лежат сертификаты на получение билетов на самолёт до Сиднея и обратно. В случае если у тебя за это время появилась жена или любимая девушка, то и для неё тоже приготовлены билеты. Из-за того, что я не знаю, через какой период времени придёт письмо, я сделал именно сертификаты. Тебе надо только позвонить в аэропорт и сказать, в какой день ты полетишь. Также я взял на себя некоторые расходы. На пластиковой карточке есть достаточная сумма, для того чтобы ты мог нормально передвигаться в другой стране. И последнее: так же в конверте лежит визитка одной девушки, она не гид, конечно, но по Сиднею она тебя проведёт. Позвони ей перед вылетом, чтобы она могла тебя встретить. Дальнейший свой маршрут выбирай сам, советовать я не решусь, так как вкусы у всех разные.

Ну, вот в принципе всё, что я хотел сделать для тебя. В этом и состоит моё извинение.

Прощай, Коля.

Мэтью.

Прочитав всё письмо и посмотрев оставшееся содержимое конверта, Коля подумал, что это всё-таки шутка, но решил позвонить в аэропорт – узнать, числятся ли такие билеты по данным сертификатам. Всё оказалось точно. В Коле поселился некий страх перед неизведанным и перед тем, что мечта может осуществиться. Неужели это правда, неужели этот человек, к которому он испытывал такую ненависть несколько лет, помогает ему в таком мероприятии? Как же он бросит всё, что имеет здесь и поедет путешествовать? Как же заказ мистера Чейза? Только дела начали налаживаться, а тут такое.

Всю ночь Коля не мог заснуть. Под утро, собрав вещи и заказав билеты по сертификатам, он уехал навстречу своей мечте.

Пропутешествовав около года, по самым известным и малоизвестным городам и деревням, он остался там. В Сиднее он открыл свою галерею, большую часть которой спонсировало государство страны. Она была посвящена лучшим местам Австралии, но также на ней были и некоторые загадочные картины с неизведанными существами, которых, как говорил Коля, он встречал в каких-то отдалённых местах, но все думали, что это просто воображение художника, и восхищались его творчеством.

Год прошёл незаметно. На берегу Сиднейского залива сидел Коля и, устремив свой взгляд вдаль, долго размышлял о том человеке, который помог ему осуществить все его мечты: «Что он делает, и где он сейчас?». Задавая себе эти вопросы, он достал из кармана джинсов билет, который должен был доставить его обратно, кинул его в воду и, сопровождая взглядом мокрую бумажку, шептал:

– Спасибо тебе…

4. Джессика

Джессика очнулась. Она абсолютно не помнила в какой момент её истерика перескочила в сон. Но всё равно, даже этот кратковременный сон не сумел сгладить тот груз печали и тревоги, который наложило на неё произошедшее событие несколькими часами ранее. Пытаясь сфокусировать сонный взгляд, Джесси с трудом приподнялась на постели и оглянулась. За окном уже было темно, практически во всех комнатах горел свет, на полу валялось письмо Мэтью. Присев на край кровати, она подняла документы и положила их на полку напротив кровати, письмо поднимать не стала, из-за того что оно – причина её душевной неуравновешенности на данный момент. Но где-то в глубине души ей хотелось его поднять и перечитать, может она сможет найти в нём какой-то другой смысл, который она может быть не поняла. «Когда успокоюсь – тогда и подниму, а пока лежи, где лежишь», – думала Джессика. еле сдерживаясь от слёз.

Снимая с себя мятые от сна вещи, Джессика в сонно-одурманенном состоянии, немного покачиваясь, шла в сторону кухни, по пути выключая свет во всех комнатах. Когда она дошла до кухни, на теле девушки осталось только красивое, голубого цвета, кружевное нижнее бельё, а квартира была погружена в полную темноту. Под покровом ночи Джессика стояла на кухне и ждала, пока её глаза привыкнут к темноте. В этот момент она как будто смотрела на себя со стороны. Всё вокруг вертелось и кружилось. Она летала невидимым духом вокруг себя, рассматривая своё тело с ног до головы. Через несколько секунд она уже могла спокойно передвигаться по помещениям квартиры, не волнуясь, что она обо что-то споткнётся или ударится. Больше всего ей хотелось знать, который час, так как из-за неожиданного сна она полностью потерялась во временных рамках.

Часы на кухне показывали три часа, начало четвёртого утра. Это самый драматичный и завораживающий период времени: именно в этот промежуток – между тремя и четырьмя часами – ночь передаёт свои владения утру, именно сейчас начинается борьба между тьмой и светом. Свет, конечно, победит, а потом вновь сдаст свои полномочия тьме, оставив луну и звёзды в качестве своих часовых. И так каждый день и каждую ночь. Нескончаемая борьба была и будет продолжаться вечно. Но большинство людей не замечают, что вокруг них идет круглосуточная битва: они слишком заняты днём, а ночью отдыхают, чтобы начать заниматься своими делами утром. Джессика стояла посередине этой войны. Именно сейчас она чувствовала, как её разум переключался с ночного времени на утреннее. Она представляла, как солнце медленно приближается к горизонту из недр залива, но плыть ему ещё несколько часов.

Джессика зашла в ванную и увидела свою любимую рубашку. В этот момент она не казалась ей настолько любимой, как обычно, но что-нибудь надеть на почти обнаженное тело было просто необходимо. Надев рубашку, она ощутила тепло, которое передавалось от одежды, как будто её кто-то очень крепко и в то же время нежно обнял. Конечно, ей бы хотелось, чтобы в данную секунду её обнимали руки живого и теплого человека. Ей это было просто необходимо. Она так привыкла к объятьям Мэтью… На секунду ей даже показалось, что сейчас именно он обнимает её, а не синтетическая ткань, обволакивающая её тело.

Ходя по тёмной квартире, она пыталась найти в себе силы подумать о своих повседневных делах. Ей очень хотелось позвонить Оле и пересказать все недавние события, которые произошли после их встречи, но эти мысли она быстро пресекла, так как ей не хотелось будить лучшую подругу в такой поздний час и тем самым превратить её во временного врага. Конечно, Оля выслушала и поддержала бы свою подругу в любое время дня и ночи, и Джессика сделала бы то же самое для неё, но Джесси вспомнила, что Ольга уехала с Оливером, так что, может, они и не спят вовсе, и беспокоить их было нетактично. После мысли о своей подруге Джессика решила, что на работу она сегодня точно не пойдёт. Чтобы заранее избавиться от утренних звонков, она отправила сообщение по мобильнику своей подруге по работе, написав, что ей немного нездоровится и выйдет она только во вторник.

Недолго думая, она начала собирать все свои вещи, чтобы переехать обратно в свою съёмную квартиру. Она помнила, что Мэтью сделал ей очень хороший подарок, но найти в себе столько сил находиться в этой квартире, как он и писал в письме, она не могла. Вещей было не много, но они всё же были. Собрав всё в сумку, Джессика почувствовала, что её одолевает жуткая жажда. Хотелось выпить что-нибудь согревающее тело. Идея задурманивать голову и согреваться алкоголем отпала сама собой, так как она знала, что в таком неуравновешенном состоянии, да ещё и под действием спиртного она всё же позвонит Оле, тем самым разочаровав себя в первую очередь. Джессика вскипятила воду и налила себе чай. Сделав первый глоток, она почувствовала тепло растекающееся по всему телу. Часы, показывали теперь начало пятого утра, а значит ночь уже сложила своё оружие и набирается силами для следующей битвы, в то время как утро распоряжается своими владениями по праву. Джессика отправилась с чашкой в сторону кабинета.

Укутавшись в тёплый флисовый плед, который она захватила по дороге из спальни, Джессика сидела на подоконнике с желанием встретить утреннее солнце, которое должно было появиться на горизонте залива. Но до появления солнца было ещё много времени. Уткнувшись почти остекленевшим взглядом в безграничный черный залив, она сидела, погрузившись в миллионы мыслей, которые одолевали её в этот тяжёлый момент её жизни.

«Не может быть, что так со мной произошло. Такого не бывает. Может, он всё-таки никуда не уехал, может он скоро вернётся? Наверное, это у него командировка так задержалась, он ведь такой занятой, – подумала Джессика и улыбнулась, но улыбка была скорее маленьким лекарством против той лжи, которую она только что придумала сама себе. – Да нет, он не такой человек, чтобы впустую разыгрывать такие спектакли. Я его слишком хорошо узнала за столь короткий период. Если он говорит или пишет что-либо, то он делает и делает это наверняка. Тем более документы…документы подделывать ради шутки он точно бы не стал. Хм…теперь у меня есть квартира. Помню, как я мечтала о своей личной квартире. Но зачем мне нужна эта пустая, вечно напоминающая о нём железобетонная оболочка, без тепла и любви, которые мы дарили друг другу? Сначала меня покинула мама, теперь он… Неужели я заслужила, чтобы со мной так обращались? Это несправедливо!» – слёзы текли из глаз, по щекам, спускаясь всё ниже, и вот Джессика ощутила холодно-влажное прикосновение на груди. Рубашка впитывала страдания девушки, как губка: «Это потрясающий концерт, Мэтью, мне остаётся только аплодировать, но так как я не наблюдатель, а участник твоего спектакля, аплодируют пусть другие», – взгляд всё больше и больше погружался во тьму залива, она не могла дождаться, когда же появится красная линия на горизонте.