На врагах тоже женятся

Сирена подошла вплотную к зеркалу и стала делать пасы руками, шепча непонятные мне слова. Ее руки засветились синим цветом и зеркало пошло рябью.

— Нужно задать точку возврата, точный адрес или нужна вещь, принесённая из мира, — сказала наш гид.

Мои вещи остались в синей комнате, так что я даже не пыталась что-нибудь найти, а вот у Сашки обнаружилась пара конфет — сосалок и заколка для волос. Единогласно решили пожертвовать заколкой. Конфеты решили съесть, так как кроме бутербродов съеденных еще при отправке сюда ничего не ели. Хмель уже выветрился и голод дал о себе знать.

Пока мы смаковали сласти, Сирена забрала у нас заколку и кинула ее в зеркало, которое в свою очередь дар приняло и заискрилось зеленоватым светом.

— Точка возврата задана, прощайтесь и вперед. После возвращения Александры в ее мир мне понадобиться твоя помощь, — Сирена посмотрела на меня.

— Я сделаю все, что от меня зависит, но откуда у меня возьмутся силы?

— Будешь черпать их из меня и преображать в силу стихии земли.

— А ну это конечно все объясняет…

— Ты сама поймешь что надо делать, этому тебя никто не научит.

— Звучит обнадеживающе, — я повернулась к Сашке, видно было как она беспокоится. Ни я, ни она не знаем, что нас ждет потом, увидимся ли мы еще или у нас останутся только воспоминания друг о друге.

— Давай не прощаясь?

— Мы еще встретимся, — я обняла подругу и подтолкнула ее к зеркалу. Она не стала оборачиваться, а я не хотела смотреть как она уходит и отвернулась. Через мгновение меня окликнула Сирена и подозвала к зеркалу.

Мы одновременно коснулись поверхности зеркала, на удивление оно было теплое, даже слегка горячее. Я положила свою ладонь на руку Сирены и закрыла глаза. Минуту ничего не происходило, мне даже стало казаться, что ничего не получится. По телу пробежала горячая волна и по руке поползли зеленоватые искорки, они стали соединяться с синим свечением из руки Сирены. В голове крутилась только одна мысль: 'закройся, закройся, закройся'. Не могу сказать сколько раз я повторила это слово, мной стало овладевать отчаяние. Спустя еще минут пять я стала осознавать что ноги еле держат, руки трясутся и на лбу появилась испарина. Было ощущение, как будто я пробежала стометровку… двадцать раз. Зеркало замерцало сине — зеленым светом и погасло.

— Ну вот и все. Надо убираться от сюда, если нас… — договорить она не успела, за дверью послышались торопливые шаги. Мы, не сговариваясь, подбежали к потайному ходу. Проход ни как не хотел открываться. В двери уже зашумел ключ. Я пристально посмотрела на дверь, и сама не осознавая, что делаю, стала делать пасы руками, как бы прогоняя незваного гостя. Зеленое свечение сорвалось с пальцев рук и окутало дверь почти прозрачной пленкой. Ключ в замке застрял и этой короткой передышки нам хватило, чтобы скрыться.

Сирена схватила меня за руку и быстрым шагом повела в только ей одной известном направлении. Я не сопротивлялась, мне по прежнему почти ничего не было видно.

— Как ты это сделала? — в голосе Ледяной послышалось недоверие вперемешку с непониманием.

— Что именно?

— Вызвать стихию без помощи артефакта. На это способны далеко не все маги и стихийники. Ты здесь еще и дня не провела, но уже смогла вызвать свою стихию.

— Не имею представления. Я просто испугалась и все само собой получилось.

Дальше мы продвигались молча. Прошло примерно пятнадцать минут когда впереди появился слабый свет. Сирена ускорила шаг и мне приходилось за ней чуть ли не бежать. Яркий свет ослепил глаза и я зажмурилась.

— Дальше ты сама. Советую идти через лес, по прямой будет деревня.

— Но у меня с собой ничего нет.

— Это уже не мои проблемы, я тебя вывела на этом все, — с этими словами она развернулась и направилась в обратном направлении.

Глава 7

У природы нет плохой погоды. Каждая погода — благодать. Дождь ли, снег, любое время года Надо благодарно принимать.

к/ф Служебный роман 'У природы нет плохой погоды'

Какая-то часть меня понимала что задерживаться на одном месте нельзя, но ноги отказывались слушаться здравого смысла и как будто приросли к земле. За моей спиной остался замок, впереди сплошной лес, я осталась одна в незнакомом мне мире… Блеск. Всю жизнь мечтала умереть в неизвестном мне месте от голода или обморожения.

Собрав остатки храбрости в кулак, я заставила себя идти вперед. От обилия снега глаза начали болеть, примерно через полчаса ходьбы по сугробам, ноги уже еле слушались, мышцы болели, да и мороз был на порядок выше, чем в моем мире. Сугробы были выше колена и вскоре в сапоги забилось столько снега, что ноги окоченели и промокли. Кажется, простуда мне обеспечена, если мне удастся выжить и найти хоть какое-нибудь место для ночлега.

Спустя еще час ходьбы по непроходимым сугробам я перестала чувствовать тело. Только мысль о том, что если я остановлюсь, то свалюсь и не встану ни когда — подгоняла меня вперед. Попытки хотя бы согреть руки дыханием не увенчались успехом.

Стало быстро темнеть, а на горизонте так и не было видно ни деревни, ни хоть какого-нибудь одинокого дома или хотя бы конюшни. Ужасно хотелось есть и обмороженный организм требовал продолжительного сна. Ноги уже давно перестали слушаться, я споткнулась об какую-то корягу и полетела с неизвестно откуда взявшегося на моем пути склона вниз. Снег забился в рот и горло стало болеть, жуткий холод окутал тело. Сознание стало уплывать и затуманенный мозг решил отключиться.

Сознание возвращаться не хотело. Зачем? Ведь это так замечательно не чувствовать ничего. Мне не холодно, не жарко, ничего не болит, ничего не хочется. Мной овладела апатия. Захотелось плакать, но такую роскошь я себе позволить не могла. Поэтому дав себе мысленный подзатыльник и, заставив забыть о жалости к себе любимой, я открыла глаза.

Ну что же, довольно уютно. Как оказалось, я лежала на узкой лавке завернутая в одеяло, спиной к нагретой печке. В комнате был добротный дубовый стол и пара стульев. Окна были занавешены, похоже, за окном уже глубокая ночь, так как свет исходил только от одинокой свечи на столе.

Я попыталась встать и вдруг обнаружила, что на мне совсем нет одежды. Осмотрев комнату еще раз заметила висящие на одном из стульев вещи. Закутавшись в одеяло, сползла с лавки и направилась к столу. Нога на что-то наступила и я, поскользнувшись, пропахала носом пол.

— Аккуратней горемычная! — пропищало где-то в области правого уха.

— А? — я попыталась разглядеть в потемках, кто со мной говорит.

— Вот тебе и 'а'. Чуть из меня коврик не сделала! Под ноги смотреть надо.

— А — а-а…

— Ты что говорить членораздельно не умеешь?

Пока я пыталась встать с пола мой незримый собеседник прошмыгнул под стол. Я с трудом встала запутавшись в одеяле и схватила свои вещи. Спиной отошла обратно на лавку не сводя взгляда со стола.

— Ну чего зависла? Одевайся быстрее. Сейчас хозяйка придет, а ты в непотребном виде. Срамота то какая, — проворчал стол.