На врагах тоже женятся

— Кому 'нам'? — что-то мне здесь определенно не нравится.

— Мне и еще двум девушкам. Мы работаем у него, прислуживаем, убираем, готовим…

— А других вариантов, где я могу остановиться, нет?

— Я даже не знаю…

— В таком случае я лучше буду ночевать на улице, — твердо говорю я.

— Но так же нельзя!

— В доме старосты я ночевать не буду!

— Вы можете остаться у меня, — неуверенно сказала Алеша.

— Вот это меня более чем устраивает, — улыбаюсь своей спасительнице.

— Только… вам у меня не понравится.

— Алеша, мне у тебя понравится.

Развернувшись я быстро проскользнула за дверь.

Сбросив шубку и платок я отдала их молоденькой девушке, которая видимо стояла у дверей и ждала когда я приду. Гаром подошел ко мне и проводил к столу, сажая по правую руку от себя. Народу было не протолкнуться и мне приходилось ютиться на самом краю скамьи и старательно балансировать, чтобы не свалиться. Феликса я обнаружила на середине стола, он громко что-то обсуждал с изрядно подвыпившим мужичком лет пятидесяти. По довольной моське моего серого друга было видно, что он успел не только хорошенько подкрепиться, но и изрядно выпить. Ну надо же, крыс — алкоголик, кому скажу никто не поверит.

Девушки, которые прислуживали старосте, следили за тем, чтобы тарелки были полными еды, а в кружках (изящных бокалов тут не было) не исчезало вино или самогон. Я набросилась на кусок свинины с отварной картошкой. Так как кроме вина и самогона из напитков больше ничего не предлагалось, я потихоньку цедила вино. Не напиваться же в самом деле. С меня одного раза уже хватило.

— Екатерина, — староста приблизил ко мне свое лицо, — я хотел у вас спросить кое-что, можно?

— Ну конечно, спрашивайте, — постаралась изобразить на своем лице улыбку.

— Не хотели бы вы остаться у нас в должности магессы?

Вопрос застал меня врасплох. Остаться здесь, в полуразрушенной деревне? Для чего?

— Но зачем вам магесса?

— Понимаете какое дело, — начал пояснять он, — гнойник это только цветочки. У нас постоянно ошивается всякий сброд и разные виды нечисти. Как сглазил кто, спасите нас боги, — Гаром ненадолго замолчал, погрузившись в свои мысли. — Вы можете остаться у меня в доме на правах гостьи, — с этими словами он положил свою тощую ладонь на мою руку слегка поглаживая. Прозрачный намек, ничего не скажешь. Я постаралась его наглым образом проигнорировать. — Денег много вам платить не смогу, но под моим покровительством вам ничего не грозит.

— Послушайте… — я уже хотела было отказаться но неожиданный громкий звон разбивающегося стекла меня прервал.

Повернув голову в направлении источника шума я увидела бледную Алешу. Она стояла на коленях и собирала трясущимися руками разбитое стекло, которое совсем недавно было бутылкой красного вина.

— Ах ты дрянь! — взревел Гаром выскакивая из-за стола. — Ты у меня сейчас получишь! — он навис над ней поднимая руку для удара.

Спокойно на это смотреть я не могла, поэтому вскочила вслед за разъярённым старостой и быстро перехватила его руку, на пол пути к лицу Алеши.

— Зарук! — заорал староста.

Из толпы наблюдающих вышел довольно высокий, плечистый мужчина. Лицо у него было рябое поэтому возраст определить я не смогла. Руки у него были натренированы тяжелой работой. Да и силы в нем, скорее всего, немерено.

— Эту, — показывает пальцем на Алешу, — выпороть, чтобы впредь была аккуратнее.

— Нет! — заорала девушка. — Прошу вас, не надо! — из ее глаз полились слезы.

В сердце защемило и я, убрав свою руку с руки старосты, опустилась перед Алешей на колени и обняла ее за подрагивающие от рыданий плечи, утешая.

— Гаром, — я посмотрела на старосту. — Эта девушка находится под моей защитой. И если хоть кто-нибудь ее тронет, будет иметь дело со мной!

Видимо в моих глазах что-то отразилось, потому что Гаром и Зарук отошли от меня на безопасное расстояние.

— Да и со мной тоже! — из толпы выскочил крыс и, запрыгнув ко мне на плечо, зашипел.

Я встала и подала руку плачущей девушке. Она схватила мою ладонь и поднялась на ноги.

— Гаром, — обратилась я к старосте, — я принимаю ваше предложение. Но у вас не останусь, у меня есть где остановиться.

Не отпуская руку Алеши я направилась к выходу. За моей спиной осталась гробовая тишина десятков людей. Никто не смел начать разговор пока я находилась поблизости, но стоило мне закрыть за собой дверь, как тут же раздались приглушенные голоса. Обращать внимание на то о чем они там говорят я не стала. Плевать.

На улице было холодно. Даже не так, ОЧЕНЬ холодно. По телу побежали мурашки. Алеша жалась поближе ко мне, еле сдерживая рыдания.

— Алеша, — позвала я, — прекрати рыдать. Лучше покажи куда идти.

Мои слова ее не очень успокоили так как рыдать она не перестала, но отстранившись, потащила меня в только ей известном направлении.

Ее избушка находилась в самом конце деревни, не далеко от дома где мне уже удалось переночевать. Нас встретил покосившийся забор без калитки. Входная дверь была проломана по середине, в образовавшейся дыре гулял, насвистывая, ветер. Внутри был небольшой старый стол с одной табуреткой, старая добротная печь и кушетка с парой подушек и пуховым одеялом.

— Вы можете спать на кровати, — пролепетала Алеша. — Я устроюсь на полу.

— Алеша, ты чего? Ты спишь там, где и спала до этого, я залезу на печь.

— Но как же… вы…

— Без 'вы', — твердо сказала я. — Мы это уже обсуждали. И что за глупости такие на полу зимой спать. Так можно и воспаление легких подхватить.

— Кати, — подал голос крыс, — а я вино пил.

— Феликс, у нас сейчас есть дела поважнее!

— А я вино пил, — повторил крыс — алкоголик.

— Вот и что мне с тобой делать? Любить, кормить и ни когда не бросать?

— Да, именно это и надо делать.

— Госпожа.

— Алеша, мы это уже обсуждали!

— Простите…

— М — да… над этим еще надо будет поработать, — вздохнула, стаскивая пьяного крыса со своего плеча и сажая его на табурет.

Алеша выделила мне старое одеяло, которое уже с трудом удерживало тепло. Дров для растопки печи у нее не было, поэтому спать мы легли закутанные во все, что только можно. Феликс залез под одеяло и почти сразу засопел. Ко мне же сон не шел.

— Алеша.

— Да.

— Не буду спрашивать спишь ли ты и так видно, что нет, — пыталась пошутить я. — Вопрос задать можно?