Наблюдения, или Любые приказы госпожи

Миссус вся обмякла и начала тихо плакать. Осознав, что она перестала сопротивляться, доктор поднялся на ноги, подошел к столу, взял «Наблюдения» и начал читать вслух первую страницу.

— «Располагай мы общим описанием характера, нравов, умственного развития современной домашней прислуги, сопровожденным примерами частных случаев, мы извлекли бы из него пользу поистине бесценную».

Он быстро покосился на миссус и продолжил читать, теперь про себя.

Я присела на корточки подле нее и попыталась погладить по голове, но она отпрянула и подозрительно уставилась на меня.

— Не притворяйся моим другом, Бесси, — сказала она со слезами на глазах.

— Но я и естьваш друг, мэм. Ваш лучший друг.

Несколько секунд миссус буравила меня взглядом, потом видимо решила поверить мне.

— Что с Норой? — спросила она, понизив голос почти до шепота.

Я открыла рот, правда еще не сообразив что сказать, но господин Джеймс избавил меня от необходимости придумывать ответ. Он повернулся к нам и резко произнес:

— Арабелла! Ты прекрасно знаешь, что эта девушка, Нора, умерла!

Слова эти страшно потрясли миссус. Глаза у нее расширились от ужаса, рука взметнулась к горлу.

— Умерла? — проговорила она. — Как умерла? Действительно умерла?

— Да, — подтвердил господин Джеймс. — Бога ради, ты же должна помнить. Она погибла на железном пути.

Миссус наклонила голову набок.

— На железном пути? Да-да, теперь припоминаю. — Она повернулась ко мне. — А ребенок? Как же ее ребенок?

Я непонимающе вылупилась на нее.

— Что? — спрашиваю, и уже собиралась добавить «какой еще ребенок?», но тут оба джентльмена подскочили к нам и я ничего не успела сказать, потому что господин Джеймс потянул меня за руку, поднимая с корточек, а доктор опустился на колени рядом с миссус, загородив ее от меня. Хозяин развернул меня лицом к двери и сказал:

— Послушай, Бесси, мы все немного взволнованы, а твоя госпожа не в себе, как тебе хорошо известно. Она бредит. Думаю тебе лучше оставить нас наедине с ней. Мы должны поговорить с Арабеллой, чтобы выяснить, что из твоего рассказа правда. В любом случае мне надо, чтобы ты сбегала в Соплинг и купила… купила…

— Пива, — промолвил Макгрегор-Робертсон, вскидывая на нас хладнокровные глаза. — Ради всего святого, пусть она купит пива, мне бы очень хотелось выпить нынче вечером, после всего произошедшего.

Господин Джеймс просветлел лицом.

— Точно, пива! Я и сам с удовольствием выпью. — Он принялся хлопать себя по карманам. — Э-э… Дуглас, у вас нет при себе мелочи?

Доктор порылся в кармане и достал несколько монет, которые господин Джеймс взял у него и сунул мне в руку, пока выпроваживал меня за дверь. В коридоре он строго взглянул на меня и предупредил:

— Никому ни слова о случившемся.

— Да, сэр.

— Я не желаю видеть тебя пьяной, но равно не желаю видеть тебя здесь в ближайшие час-полтора. Купи себе выпивки и растяни на подольше. Мы с доктором попробуем добиться от твоей госпожи чего-нибудь внятного. Что же касается до тебя… — Он сурово нахмурился. — Я еще не решил, как поступить с тобой. Подумаю об этом вечером. А пока я не принял решение, Бесси, ты можешь оставаться в моем услужении — но только до первой провинности.

Он вернулся в комнату и с глухим стуком захлопнул за собой дверь, потом в замке проскрежетал ключ.

19 Я теряю надежду

На веранде в заведении Дженет никого не было, но окошко в стене было открыто. Оттуда тянуло запахом горелого жира. Я заглянула в помещение и к своему ужасу увидела Гектора, сидевшего там ноги на стол. Дженет возилась у плиты, верно стряпала для какого-нибудь постояльца, снимавшего номер наверху. Ни один из них не заметил меня и слава богу, я вдруг поняла, что решительно не хочу ни с кем общаться. Я отступила за дверь и зажалась в темный угол, где пахло пылью, пролитым пивом, трухлявым деревом, мочой и плесенью. Перед глазами у меня все еще стоял взломанный ящик стола, извлеченные на свет божий «Наблюдения» и несчастная, беспомощная миссус, устремляющая на меня взгляд полный доверия. Она по-прежнему доверяла мне, хотя я поступила низко по отношению к ней, причем не раз!

Я прижалась к стене покрепче, со всей силы налегла спиной на неровные растрескавшиеся доски, наткнулась на острый гвоздь и нарочно провела по нему плечом, разрывая платье и до крови царапая кожу. В этот момент на веранду поднялись двое мужчин, по виду углекопы из деревни. Я замерла на месте, лихорадочно придумывая объяснение, почему я прячусь здесь за дверью, но они прошли прямиком к окошку и встали спиной ко мне. Дженет наполнила их бутылки и вернулась к плите, ни разу не взглянув в мою сторону, а мужчины ушли, так и не заметив меня. Наверно я и недостойна иной участи, подумала я, кроме как вечно стоять в холодном грязном углу, прижимая к груди пустые бутылки и раздирая спину о ржавый гвоздь, невидимая для всех проходящих мимо. Нет, черт возьми, я и такогоне заслуживаю.

Тут Дженет отошла от плиты и поставила на стол рядом с Гектором тарелку с котлетами и картошкой.

— Сгоняй отнеси наверх, а? — сказала она.

Гектора, чистившего ножом ногти, просьба оскорбила до глубины души. Он с презрением уставился на тарелку, потом очень медленноподнялся на ноги. Потянулся и зевнул, поскреб в затылке, заметил дырку на жилете, внимательно ее изучил, потрогал так и эдак, просунул в нее палец. Потом, словно наконец вспомнив, он взял тарелку и направился наверх, насвистывая «Полжизни за корочку хлеба».

Поскольку я не имела охоты общаться с Гектором, момент показался мне удобным. Я подошла к окошку, полагая что Дженет заметит меня, но она отвернулась прочь, будто я и впрямь была невидимкой. Я кашлянула, давая знать о своем присутствии, и она развернулась кругом.

— Ох черт! — воскликнула она. — Я и не слыхала, что кто-то пришедши.

Я не собиралась говорить, что торчу здесь уже добрых двадцать минут. Пока Дженет наполняла мне бутылки, я заглотила стакан пива и попросила налить еще.

— Давненько тебя не видала, — заметила она. — Работы невпроворот?

— Ну… да.

Она бросила на меня внимательный взгляд.

— Что стряслось, голубонька? Ишь какое лицо смурое. Хозяева худо с тобой обращаются? Аль еще не выплатили тебе жалованье?

— У меня все хорошо, — коротко сказала я и отдала деньги за пиво.

Дженет вернулась к плите и стала ее протирать. Я уже собралась отправиться восвояси, но вдруг мне в голову пришла одна мысль.