Начальник для чародейки (Выгорание)

Эйрик отодвинул меня к себе за спину, а сам сделал знак боевикам. Меня накрыла волна необъяснимой тревоги, я чувствовала, что что-то идет не так. Лже-Лоа не сопротивлялся, он сам отбросил кинжал на пол и протянул руки для ареста. Начальник тайной службы достал кандалы и собирался закрепить их на запястьях убийцы, но тот вдруг со злой усмешкой схватил его за предплечье и с силой толкнул на меня. Мы втроем стали заваливаться назад. Помню, как Эйрик потянулся к ножнам катара и как в руке лже-Лоа блеснул амулет, а потом мы провалились в окно портала.

Приземление было жестким. Я больно ударилась о холодные мраморные плиты и быстро откатилась в сторону, чтобы не получить сверху увесистую добавку в виде двух мужчин. Эйрик принял вес тела преступника на себя, и, когда они вместе достигли пола, это тело было уже мертво. Катар начальника тайной службы вошел в грудную клетку лже-Лоа, острие пронзило сердце и вышло между ребер со спины, тускло поблескивая в лучах света.

— Ах, какая жалость! — раздался разочарованный голос из глубины просторного зала. — Агмунд был неплохим бойцом. Сегодня меня преследуют неудачи.

— И это не последняя, — зло посулила я, пытаясь подняться. При падении из меня словно дух вышибло, было больно вдыхать и двигаться. Эйрик сбросил безжизненное тело лже-Лоа и помог мне встать на ноги.

— Птичка, ты не сильно ушиблась? — участливо поинтересовался голос. — Будет обидно, если мне достанется поврежденный сосуд.

Сердце екнуло и пропустило удар. Я ошалело подняла глаза на своего собеседника. Джеодар Рид смотрел на меня снисходительно и немного с укором. Его портрет однажды печатали в «Ксианском вестнике», но сейчас передо мной был совсем другой человек. Высокий, угловатый, настолько худой, что, казалось, его легко можно сломать пополам, как сухую тростинку. Было видно, что ему тяжело передвигаться и даже просто стоять. На истощенном лице выделялись резкие, заостренные скулы и костистый нос. Потрескавшиеся, запавшие губы изогнуты в неприятной улыбке. И только глаза не соответствовали облику — блестящие и живые, за ними угадывался посторонний разум и чужая воля. Это были глаза Окуса.

— Я счастлив, что вы оба приняли мое приглашение, — продолжал разглагольствовать он. — Располагайтесь поудобнее и чувствуйте себя как дома. Ждем опоздавших.

Хотела бы ответить ему в тон, но, похоже, растеряла всю свою браваду и остроумие. Просторный зал собора я уже видела — на фотографиях в газете и в воспоминаниях Джера. Мы в Зирроде. Что ж, это довольно символично, если все закончится там, где началось. Наверное, нужно бояться. Но я чувствовала только разбитость и бесконечную усталость, будто Окус уже создал мертвую воронку внутри меня и она поглощает все мои эмоции.

Должно быть, Джерласс где-то рядом. Я заозиралась по сторонам и все-таки испытала отголосок страха, когда одна знакомая фигура отделилась от дальней стены собора и направилась ко мне. Фейтворд Фаавел шел бодрым, пружинящим шагом и, очевидно, пребывал в отличном настроении.

— Мы в Тхератте, господин Аки, — издевательски проворковал пижон, обращаясь к Эйрику. — Ваш запрет на приближение здесь не действует. Так что можно мне поздороваться с птичкой?

— Подходи. — Начальник тайной службы красноречиво направил окровавленное острие катара на Фейта.

— Очень впечатляет, — передразнил Фейт, повторив его фразу, сказанную на празднике. — Не волнуйся, птичка, у нас еще будет немного времени наедине, чтобы узнать друг друга получше.

В его глазах плескалась такая щемяще-болезненная страсть, смешанная с жестокостью, что мне стало по-настоящему не по себе.

— Восхитительно! — воскликнул Окус, театрально хлопая в ладоши. — Любовный треугольник! Это же классика! Клянусь, этот день я запомню надолго.

— Уж я позабочусь об этом, — тихо пообещал Эйрик и вытащил талвар. Я придержала его за локоть, указывая в сторону одной из темных ниш.

Оттуда слышались шорох и невнятная возня. В дальнем углу копошились люди, которых Окус «пил» через воронку. Они двигались порывисто, подволакивая ноги, шаркая, пуская слюни, и смотрели сквозь нас пустыми, бессмысленными глазами. Мне стало гадко.

— Не рекомендую делать глупости, — снова обратился к нам Окус. — Здесь повсюду мои милые зверушки. Они не очень искусны в битве, но их слишком много, чтобы даже вы, господин Аки, могли справиться с такой оравой.

Он назвал людей зверушками. Этот психопат сильно действовал мне на нервы, я судорожно соображала, искала выход, но не находила. Никто даже не знает, где мы находимся — ни Морвран, ни капитан Конн, ни Абархам. Но если где-то здесь Джер, нас будет уже трое. Значит, мы еще повоюем.

— Хватит болтовни, — нетерпеливо перебил Фейт. — Мы ждали долго, пора начинать.

— Терпение, мой мальчик, — приторно-ласково возразил маг. — Скоро подтянутся последние гости.

Посреди зала открылся портал, и из него вышел Абархам. Я возликовала на мгновение, но сразу за главой Ордена объявился Ульв. Надежда была тщетной. Похоже, Абархам с Окусом о чем-то договорились в обход тайной службы, и он привел с собой эриля. Теперь ничто не помешает разорвать связь с Джерлассом — последнюю стену, которая ограждала меня от участи носить в своем теле чужое сознание.

Что-то происходило с порталом. Он тревожно замигал, как будто кто-то пытался разрушить пространственный коридор изнутри, а затем взорвался алыми брызгами. Я не сразу поняла, что случилось, а когда осознала — ужаснулась. Третьего адепта, последовавшего за Абархамом, разорвало схлопнувшимся порталом. Кровавые ошметки, вперемешку с обрывками одежды, разлетелись на несколько футов вокруг. Огромное пятно ширилось, расплывалось, поглощая мелкие красные капельки на мраморных плитах. До меня донесся тяжелый, железистый запах — так пахнет быстрая смерть.

— А, черт бы тебя побрал, старый плут! — раздраженно воскликнул Окус. — Так и знал, что возьмешь с собой кого-то еще! Мой портал был специально рассчитан на двоих, считай, ты только что убил своего адепта. Кто это был, кстати?

По остаткам невозможно опознать… Я перешла на второе зрение и тут же зажмурилась, отвернулась, чтобы никогда больше не видеть, и уткнулась в плечо Эйрику. Сердце подступило комком к горлу, я чувствовала, что меня может стошнить.

— Кай Авагди, — глухо произнес глава Ордена, присаживаясь на корточки рядом с тем, что осталось от Кая.

От звука его имени глаза защипало, я до хруста сжала челюсти, чтобы сдержать слезы, и едва слышно завыла. Обворожительный красавец Кай, элегантный, как черный кот, и чуточку самовлюбленный, еще вчера он шутил на празднике и собирал на себе восхищенные взгляды всей женской половины Ордена… Когда мы только познакомились, у меня сложилось впечатление, что он очередной самоуверенный повеса. Но, в отличие от многих адептов Ордена, он умудрился вписаться в этот гадюшник и остаться по-своему светлым. Начальник тайной службы неуверенно обнял меня, не отрывая потрясенного взгляда от лужи на полу. Меня трясло, а Эйрик прижимал к себе и успокаивающе гладил по спине, размазывая по пиджаку кровь мертвого лже-Лоа. Он тоже выглядел потрясенным.