Начало пути

– Ага, я мухой, - откликается мужик и исчезает в черной мгле леса.

Капитан задумчиво трогает кровавые полосы на лице, и кривится. На пальцах остаются красные разводы.

– Мля, - опять повторяет он.

5 октября 1978-ого года. Четверг

Холодное осеннее солнце пускает лучики в стекло «копейки», заставляя лениво жмурится. Впереди пылит темно-синий 408-ой «москвич» наставника. Наша делегация едет в детский дом с двумя ящиками одежды и игрушек, собранных членами нашего клуба. Слева от меня, сосредоточенно всматриваясь в дорогу, сидит Серега Мальцев, возложив ладони на руль. На заднем сиденье расположились Ваня, Вероника и Аня. Наш главный «агитатор» серьезно отнеслась к моим рекомендациям и позаботилась о возможности фотосъемки. На её шее покачивается черный кожаный футляр с фотоаппаратом ФЭД 5В, одолженным у отца, а на плече болтается небольшая сумочка.

В машине наставника, маячащей спереди, кроме сэнсея находятся Потапенко, Волобуев и Миркин. Я посчитал, что всем комиссарам «Красного Знамени» нужно поучаствовать в поездке в детдом и сумел настоять на этом. Впрочем, ребята особо не сопротивлялись.

Первая тренировка в клубе прошла отлично. Горящие азартом глаза, раскрасневшиеся лица новичков говорили сами за себя. Даже девушки с бешеной энергией отрабатывали приемы, которые им показывали наставник и Мальцев. Затем было собрание. Наши инициативы о наведении порядка в школах и помощи детдомовцам были приняты на «ура». Более того, решили даже скинуться, кто сколько сможет на конфеты малышам детдомовцам. В результате у нас на следующий день оказалось на руках 13 рублей 85 копеек «общественных» денег. Большую часть взносов сделали Зорин и комиссары.

Первые игрушки комиссары «Красного Знамени» принесли еще в среду. А сегодня после уроков, два больших ящика, которые Серега достал из недр своего сарая и заблаговременно притащил в клуб, были полностью забиты солдатиками, машинками, самолетиками, плюшевыми мишками, зайцами и другими подарками для малышей. Отдельно лежал большой тюк с поношенной детской одеждой.

Зорин уже предварительно ездил в детдом и разговаривал с директором – Ириной Анатольевной. Она была приятно удивлена нашей инициативой, и сразу же согласилась принять нас с подарками в любое удобное время с двух дня до восьми вечера.

Набрав кучу игрушек, решили сразу двинуться в детдом, не откладывая поездку в долгий ящик. По дороге вместе с наставником зашли в универсам и купили на выделенные деньги коллективом деньги большой кулек леденцов, по килограмму «белочек», «каракум», «красного мака», «мишку косолапого» и несколько упаковок вафлей.

Занятый своими мыслями, не замечаю, как мы уже приехали. Наши машины останавливаются перед высоким забором, за которым скрывается здание детского дома. Зорин выпрыгивает из машины и подходит к воротам. Открывает небольшую дверь и исчезает внутри. Через минуту хмурый дед в затасканном свитере с вылезающими нитями разводит ворота в стороны. Мы заезжаем на территорию детдома.

Выходим из машин. Стайка ребятишек, увлеченно пинавшая футбольный мяч, останавливается и с любопытством глазеет на нас.

– Подождите здесь. Я пока к директору схожу, она скажет, что куда нести, - распоряжается Зорин, взбегает на ступеньки подъезда и, открыв входную дверь, исчезает внутри.

Я оглядываюсь вокруг. Чуть облезлая скульптура пионера, ухоженные лужайки, качели, турники и небольшие деревянные скамеечки. Мой взгляд натыкается на маленькую фигурку, одиноко сидящую на лавочке. Головка с белоснежными бантиками грустно опущена вниз. Сердце непроизвольно сжимается от такой картины.

Подхожу к машине, открываю дверь, и засовываю в кулек с конфетами свою пятерню, а затем рассовываю их по карманам куртки.

– Ребята я на пару минут отойду. Если что, зовите.

Решительно шагаю к малышке. При моем приближении девочка лет семи поднимает голову. Она одета в серую потертую курточку и стоптанные туфельки, но белоснежные банты сияют чистотой, а золотистые волосы ухожены и вымыты.

Громадные голубые глазища девочки серьезно смотрят на меня. Присаживаюсь на корточки напротив неё.

– Привет, красавица - здороваюсь с малышкой.

– Привет, - чуть запнувшись, отвечает она, - я не красавица.

– Почему? – интересуюсь у крохи, - А кто же ты?

Она продолжает глядеть на меня. Лицо малявки становится сердитым.

– Просто девочка и все, - крошка забавно надувает губки, и, видя мое недоумение, поясняет: - Маленькая я еще.

– Понятно, - я решаю не продолжать полемику, - Ты чего тут одна сидишь?

Девчушка вздыхает совсем по-взрослому. Затем снова изучает меня взглядом, раздумывая, стоит ли отвечать.

– Маму жду, - наконец признается она, - она обязательно заберет меня домой. Вот только узнает, где я живу, так сразу и приедет. Она ведь меня найдет и увезет отсюда, правда?

Девочка с надеждой смотрит на меня. В глазах цвета неба плещется страдание и наивная вера в добрую маму, которая вот-вот приедет и увезет ребенка в родной дом.

Появившийся ком в горле, перекрывает дыхание. Усилием воли, сглатываю, загоняя его куда-то внутрь.

– Правда, - мой голос звучит хрипловато, от нахлынувших эмоций, - мама тебя не оставит.

Несколько мгновений молчим. Только ветер ласково теребит золотистые локоны малышки.

– Вот и я так думаю, -признается девчушка, - не может такого быть, чтобы она про меня забыла.

– Плохо тебе жить в детдоме? Обижают? – интересуюсь я.

– Плохо, - признается малявка, опустив глаза, - нет, воспитатели тут хорошие. И директор Ирина Анатольевна нас любит. Но вот мальчишки и девчонки постарше постоянно дразнятся, дерутся, иногда могут компот или печенье в столовой отобрать. А Олька говорит, что мы вообще никому не нужны.

– Как это никому не нужны? – возмущаюсь я, - Врет все твоя Олька. Брешет как сивый мерин. И, кстати, ты воспитателям сказала, что у тебя еду отбирают?

– Нет, - голос малышки еле слышен, - нельзя этого делать. Таня один раз пожаловалась, так её после отбоя Клизма и Сорока избили. У неё кровь из носа шла, и все тело в синяках было.

А кто такие Клизма и Сорока? – интересуюсь спокойно, но в груди холодеет от ярости.

– Старшие девочки, - отвечает кроха, - Им уже по шестнадцать исполнилось. Они у нас главные. Ужас, какие злые. Мы их все боимся.

– Понятно, - протягиваю я, - как тебя хоть зовут?

– Маша. А тебя?

– Алексей. Послушай меня Маша. Скоро все у вас изменится. И больше тебя дразнить и обижать никто не будет. Давай сделаем так, ты скажешь своим одногруппникам, что тебя нашел старший брат, и теперь будет приезжать к тебе постоянно, а я после своих дел, зайду к тебе в комнату и пообщаюсь с ними. Договорились?

– А так можно? – малявка с надеждой смотрит на меня.

– Можно Маша, даже нужно. Я буду к тебе периодически приезжать с гостинцами, и если ты захочешь, стану настоящим старшим братом. Давно мечтал, чтобы у меня была маленькая сестренка, такая как ты, - улыбаюсь я.