Начало России

А в Суздале умер бывший соперник, Константин. Княжество досталось трем его сыновьям, Андрею, Дмитрию-Фоме и Борису. Но и они вздумали поиграть в дипломатию. Заслали сватов не куда-нибудь, а в Литву, просили Ольгерда выдать за Бориса дочь. Завязывался альянс, достаточно неприятный для Москвы. Дети Константина теперь могли рассчитывать на помощь тестя в каких-то будущих честолюбивых планах. Иван Красный и святитель Алексий решили подстраховаться, тоже вступили с Ольгердом в переговоры, предлагали закрепить мирные отношения брачными узами. О, литовский государь готов был заключать любые договоры. Дочка Ивана II Люба еще и в зрелость не вошла, вытянулась тоненькой угловатой отроковицей, но в политических браках возраст не играл особой роли. Любашу проводили в чужую страну, повенчали с племянником Ольгерда.

Но… властитель Литвы далеко не всегда придавал значение родственным связям и договорам. Вспоминал о них лишь в тех случаях, когда это соответствовало его планам. Он взялся поддерживать не московских, а других родственников. Сыновья Настасьи Тверской во главе с Всеволодом Холмским все более сурово грызлись с дядей, Василием Кашинским, требовали переделить города и земли. Ольгерд влез в их раздоры, подстрекал братьев своей жены быть смелее. Тверское княжество вот-вот могло расколоться войной, и нетрудно было предвидеть вмешательство литовцев… Иван II и митрополит забили тревогу.

Св. Алексий вызвал во Владимир Василия Кашинского и Всеволода Холмского, взывал к совести, уговаривал полюбовно уладить разногласия. Не тут-то было. «Много было меж ими глаголанья, но конечный мир и любовь не сотворися». Дядю поддерживали Иван Красный и сам митрополит. Но за племянником стоял Ольгерд, и он категорически отказывался уступать. Даже авторитет святителя на него не действовал, увещевания Алексия Всеволод ставил ни во что. Вот тут-то сказалось, насколько полезно для Литвы церковное разделение. Имело ли смысл слушаться митрополита, если существовал второй, причем свой же, тверской боярин?

Всеволод настолько распалился, что задумал вообще отобрать Тверь у Василия. Откопал старый ярлык, выданный по ошибке Джанибеком, поехал кляузничать к хану. И на дядю, и на Ивана Красного со св. Алексием, за то, что приняли сторону дяди. В Москве узнали, великий князь распорядился не пропускать ябедника. Нет, вздорный князь проехал кружным путем, через Литву. Но в Сарай он попал на свою голову. Ивана II и митрополита после их визита хан зауважал, видел в них верных и достойных слуг, а связи Всеволода с Ольгердом выглядели подозрительными. Его поведение Бердибек расценил как неповиновение старшим и выдал князя дяде, отослал под стражей в Тверь.

Однако и Ольгерд ответил на случившееся открытой враждой. Св. Алексий отправился в Киев окормлять южную паству, а его там схватили и упрятали в темницу. Вот вам, москвичи, Киевская митрополия! Знайте, как задевать наших ставленников! Литовские отряды вторглись на тверскую территорию, заняли Ржев. Василий Кашинский поднял войска, в помощь ему Иван Красный послал можайский полк. Незваных гостей вышлибли. Но через некоторое время Ржева снова оказалась в литовских руках.

Хотя с теми князьями, кто передался под покровительство Литвы, Ольгерд заигрывал лишь до поры до времени. Союз был промежуточным этапом, а конечным – полное завоевание. Уж на что старались дружить с литовцами смоленские правители. Но пришло время, и литовский государь прикинул: они остались в одиночестве, на помощь Орды рассчитывать не могут. Напал без всяких видимых причин, отнял Мстиславль, Белую, подступал к Смоленску. Крепость была сильной, князь Святослав Иванович кое-как отбился. Но деваться ему и впрямь было некуда. Просил о мире, проглотил продиктованные ему условия.

Обстановка на границах становилась все более тревожной, и в такой момент великий князь Иван Иванович разболелся. Ему было всего 33 года, но диагнозов в те времена не ставили, а лечить умели далеко не все недуги. Государь угасал. Успел составить завещание. Распределил между наследниками фамильные драгоценности. Их было так мало! Самый сильный и богатый властитель на Руси поштучно расписывал несколько золотых поясов, сабель, цепей. Золотых сережек с жемчугом была одна пара, ее отец честно разделил – каждому из двух сыновей завещал по серьге.

Москву поделил поровну, чтобы была общим достоянием. Из прочих земель и городов старшему определил больше, чтобы младшие повиновались. Завершил традиционным пояснением – если у наследников прибавятся земли, пусть разделят по справедливости. А если Орда отберет часть земель, надо покорно и по справедливости переделить оставшееся. 19 ноября 1359 г. Иван II отошел в мир иной. За гробом шли бояре, священники и трое князей. Сыновья Красного, Дмитрий с Иваном, и племянник Владимир Андреевич. Преемником отца был Дмитрий. Ему исполнилось 8 лет. Его брату – 5, двоюродному брату – 6. На их плечи отныне ложилась судьба Русского государства…

6. Как в Орде началась замятия

Ночь бывает особенно темной и пугающей перед рассветом. Мрак как бы сгущается, становится ощутимым. Предутренний холод пронимает до костей. Наползает туман, искажает предметы. В шорохах, криках зверей и птиц, колыхании теней, чудится угроза. Кажется, что оттуда, из черных глубин надвигается неясное зло, что оно уже торжествует… На Руси наступал рассвет. Но она еще не знала об этом, она жила как привыкла, по ночным правилам и представлениям.

Люди понимали – князя на Москве по сути не стало. Есть ребенок, которому еще расти и расти. Сидит с серьезным личиком с боярами, силясь понять, что они обсуждают. Его учат, подсказывают, почему ту или иную грамоту надо скрепить княжеской печатью. А кто учит, кто подсказывает? Со времен Калиты главными помощниками московских государей были митрополиты, но св. Алексий все еще томился в киевском застенке. На роль регента выдвинулся не кто иной как Василий Вельяминов, дядя Дмитрия. О, сейчас он развернулся в полную силу. Казна была в его распоряжении, на ключевые посты можно было назначить своих людей, и какое решение примут бояре, если Вельяминов будет против?

Быстро сориентировался Ольгерд. Литовские набеги посыпались на Тверское княжество. Помощи оно не получило, Вельяминов не счел нужным тратиться на походы, ссориться с Литвой. Зато в Тверь пожаловал митрополит Роман. Местный епископ не признал его, отказался даже встретиться. Но Роману было на это плевать – его признал князь Всеволод Холмский. А литовский митрополит за это по-своему рассудил племянника с дядей. Разумеется, рассудил не так, как св. Алексий. Предъявил Василию Кашинскому ультиматум: отдать Всеволоду треть владений. Как тут возразишь? Пришлось согласиться. Изрядный кусок княжества явно уходил под Литву. Роман мог бы запросить и больше, но Ольгерд предпочитал действовать постепенно. Все-таки не рисковал злить Орду. За целое княжество хан кинется воевать, а если потихоньку, может, и не раскачается.

Но в это же время произошла новая встряска в Сарае. Отцеубийство и захват трона Бердибеком понравились далеко не всем татарам. Недовольных возглавил Кульпа, один из родственников хана – в прошлом перевороте его то ли забыли, то ли не сумели зарезать. Подкараулил подходящий случай, прикончил Бердибека и уселся на его место. По свидетельствам современников, он «много зла сотвори». Переказнил всех, кого считал врагами, сторонники Кульпы разбуянились, убивали, грабили что могли. Ну а русским князьям в подобных случаях требовалось бросать все дела, ехать к новому царю, ублажать подарками, чтобы получить новые ярлыки.