Начало России

Первый инженер на все руки, Фиораванти, уже мало участвовал в строительстве. Иван Васильевич перенацелил его на другое направление. Итальянец стал фактически заведовать русской артиллерией. В Москве было создано первое в нашей стране крупное государственное предприятие, Пушечный двор. И не только в нашей стране, подобного предприятия не имела ни одна из западных держав. На Пушечном дворе было налажено производство самых современных бронзовых орудий. Фиораванти сопровождал государя в походах, умело расставлял батареи при осадах крепостей.

Но сейчас заграничных специалистов приезжало сколько угодно. Над конструкцией кремлевской твердыни трудились Антон Фрязин (Джислярди), Марко Фрязин, потом прикатил знаменитый в Европе Пьетро Антонио Солари. Впрочем, и русские специалисты были достаточно квалифицированными. Благовещенский собор строили псковские мастера и выяснилось, что они на лету схватывают достижения итальянцев, используют элементы их зодчества.

Сам Иван Васильевич тоже интересовался зарубежными новинками, считал нужным перенимать полезное. Привечал иностранцев, хорошо платил, но отнюдь не подстраивался к ним и наглеть не позволял. Это были наемники – тебе платят, а ты работай на Россию и русских. И при этом не забывай, кто здесь хозяин, уважай обычаи и законы. Немецкий лекарь Антон не понял этого и плохо кончил. Он приехал из Любека, проявил изрядные познания и занял пост придворного врача, его держали «в велицей чести». Он занесся, возгордился. Одним из его пациентов стал подручный касимовского царевича Данияра, князек Каракуча. Как большинство европейцев, Антон презирал татар. Чем-то задел Каракучу, тот нелестно отозвался о немцах. Лекарь оскорбился и «умори его смертным зелием за посмех». То есть, отравил за какой-то пустяк или насмешку.

О наказании не думал. На Западе приближенные монархов позволяли себе подобные вещи. Придворный брадобрей Людовика XI сам выносил смертные приговоры или помилования аристократам. А Антон был образованным европейцем, любимым врачом государя, и отправил на тот свет какого-то «дикаря»! Но на Руси смотрели на дело иначе. На следствии открылось, что убийство было умышленным, и Иван III поступил по закону. Выдал виновного на расправу сыну Каракучи. Засуетилась вся колония иностранцев, собрала большую сумму на выкуп. Такую сумму, что у молодого татарина пошла голова кругом, он склонялся согласиться. Но великий князь рассудил – за подобное злодеяние миловать нельзя. Даже попытку выгородить преступника он счел отвратительной. Выкуп конфисковал, а родичам Каракучи указал – убийца должен ответить сполна. На льду Москвы-реки татары зарезали лекаря, как барана…

59. Охота на ведьм

Молодой король Матьяш Корвин в полной мере удовлетворял чаяния буйных венгерских баронов. Едва примирившись с поляками, он вторгся в Австрию. А немецкие князья не спешили на выручку своему императору Фридриху III. Намекали – Австрия твои личные владения, сам и отбивайся. Или давай обсудим, чем заплатишь за помощь. Платить Фридриху было нечем, и венгры теснили его, захватили Вену. В лоскутной Германии лучше всех себя чувствовали богатые города Ганзы. У них были в долгах и император, и князья, пальцем не смели тронуть, одаривали привилегиями. Ганза достигла наивысшего могущества, стала хозяйкой на Северном и Балтийском морях.

В Ливонии в состав торгового союза входили Рига и Ревель, на Руси Новгород. На словах немцы признавали его равноправным партнером, даже разместили в Новгороде одну из главных контор Ганзы. «Золотым поясам» это чрезвычайно льстило. Но русских за море не пускали. Разводили руками – вам-то зачем? Мы и здесь ваши товары купим. Засилье Ганзы на Балтике очень не нравилось датским королям. Но бороться с ней не видели возможности. Их собственная держава, слепленная из Дании, Швеции, Норвегии и Финляндии, треснула пополам. Шведам сохранили значительную автономию, самоуправление. Однако местным аристократам подобных свобод показалось мало. А ганзейские купцы поддержали сепаратистов. Правитель Швеции Стен Стуре отделился от Дании.

Пользу объединения в Европе понимали еще немногие, например, французский Людовик XI. Кое в чем его реформы были сходными с преобразованиями Ивана III. Он тоже выдвигал профессиональных чиновников, ликвидировал уделы. Но методы были иными. Людовик не имел такой духовной опоры, как русский государь. Объединял Францию под эгидой королевской власти, а церковь при этом оставалась в стороне. Да и воевать был не горазд. Предпочитал дипломатию и интриги. Опутывал графов и герцогов хитрыми договорами. А потом они по очереди переселялись в мир иной или в застенок к Людовику, и их земли присоединялись к королевским. Короля прозвали Благоразумным или Осторожным. Но знать ненавидела его и прилепила кличку куда менее благозвучную: Паук.

Отличалось и отношение к аристократам. Иван Великий низводил их до положения служилого сословия, а Людовик наоборот, старался выключить из активной деятельности. Издал закон, позволяющий дворянам откупаться от военной службы, сидеть по родовым гнездам, заниматься хозяйством или превращаться в бездельников. Основой армии король сделал наемников. Провел переговоры со швейцарцами (государства у них не было, они разделялись на восемь кантонов). Предложил выплачивать что-то вроде дани, а за это кантоны присылали воинов. Количество их должно было составить 50 тыс. Горцы были бедными, многодетными, их страна не могла прокормить всех. Согласились. И солдаты из них получались великолепные – ловкие, крепкие, выносливые.

Такая армия была верной королю, но стоила очень дорого. Политика обходилась еще дороже – Людовик подкупал и лидеров оппозиции, и министров сопредельных государств, и английского короля. Чтобы обеспечить эдакие расходы, взвинчивались налоги. Народ застонал и подхватил прозвище Паук. Но главному противнику Людовика, бургундскому Карлу Смелому, было тревожно. Союзников у него оставалось все меньше, а владения короля разрастались. Уязвимым местом могущественного Карла было то, что Бургундия считалась частью Франции. О реальном подчинении давно не было речи, но… Другие герцогства тоже считались чисто формальными подданными и одно за другим исчезали.

Карл решил окончательно отделиться от Франции, утвердить себя равным с Людовиком. Обратился к императору Фридриху III и попросил титул короля, соглашался перейти под германское покровительство. Но Бургундия состояла из двух частей: Франш-Конте на востоке Франции и на севере – Фландрия и Нидерланды. Чтобы образовать самостоятельное королевство, Карл наметил соединить их. То есть, захватить разделяющие их земли – Лотарингию, Эльзас, Рейнскую область. Местные князья и города были совсем не в восторге от подобной перспективы, оказали сопротивление. А Людовик XI взялся помогать им, присылал войска. В 1477 г. в бою со швейцарцами у крепости Нанси Карл Смелый был убит.

Для Людовика это стало несказанной радостью. Сыновей у Карла не было, и король объявил герцогство выморочным. Не тут-то было. Это раньше бургундцы бунтовали и принимали его сторону, а теперь знали, как обдирают подданных во Франции. Они объявили наследницей дочь герцога. Людовик пробовал спорить, двинул войска. Но ситуацией очень заинтересовался император Фридрих. Разве можно было упускать возможность? Срочно сосватал за наследницу своего сына Максимилиана. В 1479 г. под Гинегатом немцы крепко всыпали французам.

Впрочем, Людовик утешился на другом направлении. Вскоре умер последний король Прованса Рене. Династия прервалась. Парижские крючкотворы ловко обосновали, к кому должен отойти Прованс, и маленькое королевство на берегах Средиземного моря стало французской провинцией. Франция была еще гораздо меньше нынешней, различные ее области оставались сшитыми на живую нитку, даже говорили на разных наречиях. Тем не менее Людовик создал одну из крупнейших европейских держав. Помаленьку связывал ее воедино, учредил государственную почту. Первым из королей оценил значение изобретения Гутенберга, печатного станка, устроил типографию в Сорбонне.