Начало

Секененра побродил по парку до тех пор, пока не увидел вдали высокую фигуру.

"Слуга решился меня потревожить. А это значит, что они пришли, — подумал князь. — Пора начинать серьезный разговор".

Он сел на приготовленный для него стул и жестом подозвал слугу. Тот приблизился и низко склонился перед князем.

— Здесь ли принцы Камос и Яхмос? Я велел им прийти.

— Они ждут твоего повеления войти, о, повелитель. Стража не пускает никого в часы твоей прогулки, помня твой строгий приказ.

— Приведи их ко мне.

— Повинуюсь, — слуга снова поклонился и быстро ушел.

Князь выдвинул вперед правую ногу, что была ранена в бою с разбойниками у первых порогов Нила, и до сих пор часто давала о себе знать тупой ноющей болью.

Секененра потер её руками, и ему стало легче.

Принцы приблизились к нему. Это были его гордость — его сыновья. Оба статные силачи, с детства занимавшиеся военными упражнениями и готовившие себя к службе в войске. Он молча полонились отцу и князю.

— Вы пришли на этот раз без задержек, мальчики? — с усмешкой спросил старый князь. — И меня это порадовало.

— Мы всегда приходим на твой зов, отец, — произнес Камос. — Ибо ты не только наш отец, но и еще наш повелитель. И мы с братом всегда помним об этом.

— Ты всегда красиво говоришь, сын мой Камос. И ты рано или поздно станешь князем вместо меня.

— Я молю богов, чтобы это случилось как можно позже, отец и государь.

— И я также желаю тебе, отец, долгого царствования, — поддержал брата младший Яхмос.

Он был красивее старшего брата. Хотя фигуры и рост у братьев были приблизительно одинаковы. Но лицо Яхмоса было с тонкими и изящными чертами. Он пошел в свою мать княгиню Яххотеп, что была на двадцать два года моложе своего мужа князя Фив. И она по праву считалась самой красивой женщиной при дворе.

Матерью же Камоса была первая жена Секененра, что умерла три года назад. От неё принц унаследовал широкое лицо и выступающие скулы, большой изогнутый нос и высокий лоб. Красавцем его трудно было назвать, но принца любили за простоту и щедрость.

— Мое царствование было успешным дети мои. И я бы хотел, чтобы и вы прожили долгую и счастливую жизнь. Но все в руках всемогущих богов. Пять богинь судьбы, пять Хатор прядут нити судеб, и нам не давно знать, что ждет нас в будущем. Вот ты, Яхмос, как мне доложили, недавно заявил, что поведешь финские отряды против гиксов. Это так?

— Так, отец! Мы сбросим ненавистное ярмо с шеи Кемата, и наша страна снова станет великой.

— Благое решение, сын мой. Ты, Камос, также думаешь?

— Да, отец. Брат прав. Сколько можно нам их терпеть? Достаточно мы видели унижений от гиксов.

Князь посмотрел на сыновей с гордостью.

— Это радует мое сердце, дети мои. Но такое дело требует осторожности и тщательной подготовки. Я сам воевал в своей жизни, и кое-что о войне мне известно. А вот вы, поняли, почему гиксы сумели покроить нашу страну?

— Египет после смерти царицы Себекнофру распался на отдельные номы и власть фараона ослабела и боги отвернулись от нас и наслали на наше царство кару, — ответил отцу Яхмос.

— Верно, сын мой. Так говорят жрецы, и ты запомнил урок хорошо. Но сейчас я не об этом. Не стоит во всех бедах обвинять богов. Скажи мне, в чем сила гиксов?

— В большой армии, отец. Они содержат в Дельте не менее 80 тысяч солдат, — ответил Камос. — Египтяне же даже во времена великой 12 династии при фараоне Сенусерте III не содержали больших отрядов. Наша армия во время подготовки военного похода набиралась из крестьян, и офицеры фараона вели её к месту битвы.

— Вот именно, сын мой Камос. Вот именно! Это было, безусловно, много дешевле чем содержать войска. А средства шли на строительство храмов и гробниц. Но разве крестьяне воины? Да соберите вы хоть 20 тысяч крестьян и они разбегутся от 500 колесниц гиксов! И потому у великого гика есть в полном его распоряжении большая армия в 80 тысяч отлично подготовленных солдат. Да, она стоит половины его доходов, но она у него есть. А это значит, что при желании он может легко выслать против нас 40 тысяч воинов! Но сколько солдат есть у нас в Фивах? Скажи сын мой Яхмос?

— Четыре тысячи воинов в твоей армии, отец, — сразу ответил младший принц.

— Именно, Яхмос. Именно. Только четыре тысячи. А значит, гиксов в битве будет в 10 раз больше. Да прибавьте к этому их славу непобедимых воинов.

— Но другие города Юга могут выступить вместе с нами против них! — выпалил Камос.

— Другие города не станут нам помогать, дети.

— Но почему? — в один голос просили оба принца.

— Да потому, что там правят князья-номархи! Они не против избавиться от власти великого гика. Но захотят ли они признать власть Фив над собой? Нет, не захотят. Гиксы в этом случае для них лучше. Ибо они далеко, а мы близко. И усиливать Фивы они не пожелают и потому не станут нам помогать. И мне досадно, если ты сам не сумел этого понять, Камос.

— Но что же тогда делать, отец? Снова пасть на колени перед гиксами, как этот сделал князь Небирирад? Снова опозорить Фивы?

— Небирирад никого не опозорил, — на сей раз сурово ответил князь. — Все что мы сейчас имеем, это благодаря ему, дети. Он усыпил бдительность царя в Аваре и сумел обогатить казну и возвысить Фивы. И, что самое главное, он сумел справиться с противниками своей власти среди самой фиванской знати. А его сын и наследник Небирирад II выступил против гиксов, и сам погиб и его войско было разбито! И что дала эта смерть Египту хорошего? Да ничего! Он принес стране один вред.

— Но у тебя есть, что нам сказать, отец? — Яхмос понял, что князь только готовиться сообщить им главное.

— В чем сила гиксов мы выяснили. Но в чем их слабость? Они не умеют штурмовать крепости. Для этого нужна особая подготовка солдат и особая тактика. В Фивы прибыл один мой старый знакомец. Это критянин по имени Минос с небольшим количеством воинов. В своре время он уже выполнял мои поручения. А сейчас я пригласил его для вас.

— Но кто он такой этот Минос? — спросил Камос.

— Старый и опытный солдат. И он отлично знает приемы войны гиксов. Вот у него вы и станет учиться войне. И он и его люди станут обучать наши войска правилам новой войны, детки. Средства для этого у нас есть. Не даром я и мой отец всю жизнь копили. Теперь пришло время тратить.

— Значит, будет война? — вскричали с радостью братья.

— Войну нам навяжут сами гиксы. До меня дошли плохие слухи из Авара. Сам великий гик войны не желает, но среди его окружения много таких кто этой войны жаждет…