Начни все сначала, Сэм

— Есть кто-то здесь?

— Джейрофф? — откликнулся едва различимый голос откуда-то из каньона, — это вы, Джейрофф?

Солнце почти полностью скрылось за горой, поросший густым лесом каньон тонул в тени. «Внизу могли быть сотни парней, — подумал я, — но все равно мне не удастся разглядеть ни одного из них».

— Кто там? — снова завопил я.

— Джейрофф? — На этот раз голос звучал отчетливее. — У меня есть кое-что для вас.

Раздался резкий щелкающий звук, и мимо моего правого уха с визгом пролетела пуля за долю секунды до того, как впиться в стену хижины. Вторая пуля расщепила косяк двери примерно в каком-то футе над моей головой. Естественно, я поспешно нырнул обратно в дом, не выяснив, каков был результат третьего выстрела, потому что услышал его грохот уже в гостиной. Глория испуганно завопила, когда я бросился через комнату к ней, второй ее вопль раздался после того, как я обхватил ее бедра обеими руками, после чего мы оба брякнулись на пол.

— Я же говорила, разве можно быть такой дурой, чтобы поехать сюда с бешеным сексуальным маньяком!

Она больно ударила меня кулаком по переносице.

— Отпустите меня немедленно, слышите? Или же я забью ваши зубы вам в глотку.

— Маньяк с ружьем находится снаружи, — рявкнул я. — Он только что трижды стрелял в меня. У вас же на уме один только секс, как я вижу… Стоя, вы превратитесь в превосходную мишень для него, если он вздумает обойти дом и приблизиться ко входу.

— А я-то еще удивилась, что это за звуки… — Голос у нее зазвучал чуть спокойнее. — Чего ради он стал в вас стрелять?

— Потому что принял меня за Джейроффа.

— Почему он мог такое подумать?

— Откуда, черт возьми, мне знать? — вышел я из себя. — Я же ни разу не видел Джейроффа.

— Так почему бы вам не выйти снова туда и не объяснить ему, что вы не Джейрофф, так что он глупо ошибается? — с очаровательной рассудительностью посоветовала она.

— Почему бы вам самой не сообщить ему об этом? — огрызнулся я.

— Пожалуй, в этом вы правы, — признала она. — Я имею в виду, нельзя быть уверенным, что он станет слушать достаточно долго, не так ли? Во всяком случае, здесь мы в безопасности. Я имею в виду, что если он явится в домик, то ведь у вас есть пистолет, не так ли, Рик? — с надеждой спросила она.

— Разумеется, и в данный момент он лежит в верхнем ящике моего письменного стола в Беверли-Хиллз.

— Рик! — Голос у нее сразу задрожал. — Что же мы будем делать?

— Подождем какое-то время. Он же не знает, что я без оружия. Одно дело выстрелить в человека из надежного укрытия, понимая, что у того нет даже возможности увидеть тебя, но совсем другое — войти в дом, когда там тебя могут ждать за любой дверью с тридцать восьмым в руке. Я надеюсь, что здешний маньяк это понимает.

— Как мы узнаем, что он решил?

— Самое надежное — услышать его шаги.

— Не надо! — Она замахала руками.

— Альтернативное решение — ждать до наступления темноты. Он сообразит, что мы не такие уж болваны, чтобы зажечь свет, ну и сам он не станет рисковать: теоретически я могу начать охотиться за ним в темноте.

Тени в хижине быстро сгущались, и силуэт Глории, неуклюже стоявшей на четвереньках рядом со мной, стал едва различим. Казалось, время тянется ужасно медленно. Неожиданно полностью стемнело.

— Сколько еще ждать, Рик? — прошептала Глория.

— Еще чуть-чуть, чтобы быть вполне уверенным.

— Слушайте!

Я услышал, как дважды кашлянул мотор, затем его стук стал постепенно затихать.

— Он же поехал не в ту сторону! — прошептала Глория.

— Наверху дорога слишком узкая. Он спустился на дно каньона, чтобы развернуться, — предположил я.

Прошло еще несколько минут напряженной тишины, затем стук мотора стал постепенно усиливаться, и мимо хижины машина проехала с диким ревом. Водитель, по-видимому, включил первую скорость, и я уповал только на то, что он прибавит обороты, прежде чем одолеет подъем.

— Слава тебе Господи! — Глория облегченно вздохнула. — А теперь давайте-ка выбираться поскорее отсюда, пока этот маньяк не передумал.

— Одну минуточку! — У меня перехватило голос от недоброго предчувствия. — Разве мы видели какую-то машину, припаркованную на дороге, когда приехали сюда?

— Нет, а это важно?

— Думаю, что очень. — Я почувствовал неприятный холодок где-то внутри. — Догадались, на чьей машине он удрал?

— Вы думаете… ох нет! Неужели на вашей?

Я чиркнул спичкой и зажег керосиновую лампу, вспомнив, что видел ее на столе у окна. Благодарение Богу, в ней был керосин, да и фитиль оказался в порядке. Когда свет медленно заполнил комнату, я увидел трагическое выражение лица брюнетки, которая с трудом поднялась на ноги.

— Ну и что же мы теперь будем делать? — простонала она.

— Ждать.

— Именно это вы мне говорили раньше: видите, что из этого получилось?

— Если вы согласны пройти пару миль до заправочной станции в кромешной темноте, пожалуйста, — холодно произнес я. — Скрестите на счастье пальцы, чтобы этот маньяк не надумал устроить нам засаду у ближайшего поворота.

— Уж не намерены ли вы тут торчать до рассвета?

— Если вы не забыли захватить с собой свою метлу, возможно, мы вдвоем сумеем отсюда улететь, — проворчал я.

— Извините, Рик, — пробормотала она через пару минут. — Это не ваша вина, действительно, самое разумное — это подождать до утра.

— Как выглядят съестные припасы? — осведомился я.

— Не так уж и плохо! — повеселела она. — Припоминаю, там я видела даже парочку замороженных отбивных. А на полке нераскупоренная бутылка рома.

— Что ж, это здорово утешает! Надо посмотреть, нет ли поблизости наколотых дровишек. В горах в ночное время бывает чертовски холодно.

В спальне оказалась вторая керосиновая лампа, а в кухне на полке пачка свечей. Имелась также плита с непочатым баллоном газа. Вооружившись керосиновой лампой из спальни, я нашел целую кучу мелко наколотых дров сбоку возле дома. Через пару часов, закусив отбивными и пюре из сухого картофеля, мы сидели перед весело потрескивающим огнем, мирно попивая ром с водой.

— Знаете что, Рик. — Глория подалась вперед, опершись локтями на колени и положив подбородок на сплетенные пальцы рук. — В дровяном камине есть что-то такое, что настраивает меня на мечтательный лад.

— По всей вероятности, это зов предков. Мы воспитаны на кондиционерах и центральном отоплении, но в глубине души у нас сохранилась тяга к романтическим приключениям, незамысловатым радостям простой жизни.

— Хм-м-м! — Она задумчиво кивнула. — У меня удивительно легко на душе.

— Ром делает свое дело… Вам еще налить?

— Нет, благодарю.

Она закинула руки за голову и сладко зевнула.

— Мы могли бы быть парой самых настоящих первых поселенцев, представляете себе? Счастливо избежав смертельной опасности, подстерегающей их ежедневно, мужчина и его женщина только вечером могут насладиться без всяких опасений теплом и уютом горящего очага. К концу дня они всегда бывают усталыми, но в особых случаях, вроде этого, об усталости просто забывают.

— Вот почему у них по меньшей мере по десятку детей, а в хижине буквально негде повернуться.