Нацистская оккупация и коллаборационизм в России, 1941—1944
Шрифт:
В 1941 году на титульном листе обычно указывалось, что газеты выходят «для рабочих и крестьян», в 1942 году формулировка несколько изменилась: «газета рабочих и крестьян». С конца 1943 года к ним прибавились газеты и журналы, издаваемые от лица РОА 104. Но поскольку и редакции, и типографии находились в ведении «взвода пропаганды на Востоке», все попытки оккупантов изобразить «новую русскую прессу» как некое самостоятельное и независимое образование являлись чисто пропагандистскими демаршами 105.
До 1942 года большинство газет распространялось бесплатно. В конце августа 1941 года вышло распоряжение германского командования, согласно которому все находящиеся на оккупированной территории письмоносцы должны были приступить к исполнению своих обязанностей. В тех
В городах, кроме расклейки на стендах, газеты распространяли через специальные ящики, где их мог взять каждый желающий. Редакция на страницах газеты объявляла, в какие дни недели можно получить свежий номер. Читателей просили брать только по одному экземпляру («ваш сосед тоже хочет читать»), а прочитанную газету не выбрасывать или уничтожать, а передать друзьям или знакомым 107.
С 1942 года получение газет стало платным (хотя они по-прежнему регулярно вывешивались на стендах). Представители оккупационной администрации требовали, чтобы все русские служащие, как аппарата управления, так и врачи, учителя, агрономы, в обязательном порядке оформили подписку хотя бы на одно издание. Старостам и письмоносцам «Домов просветителей» спускался план, согласно которому они должны были охватить подпиской определённое количество лиц в своих районах 108.
В конце 1942 года при райуправлениях стали создаваться газетно-журнальные киоски, в которых ежедневно продавались газеты, журналы, брошюры, а также художественная литература 109.
До 1943 года немецко-фашистская печатная продукция играла важную роль в системе идеологического воздействия на население. Активизация партизанского движения значительно ослабила возможности распространителей коллаборационистской печати, а в ряде районов полностью изолировала местное население от их проникновения (за исключением тех населённых пунктов, где стояли фашистские гарнизоны) 110. Представители сопротивления через сеть своих агентов забирали у письмоносцев коллаборационистские издания и заменяли их на свои. Изъятый материал уничтожался (кроме номеров, доставлявшихся в политические и особые отделы партизанских соединений) 111.
Распространение нацистской печатной продукции, включавшей в себя издание региональных и местных газет, листовок, обращений и плакатов, являлось одной из основных задач, стоящих перед структурами фашистских пропагандистских служб. Наибольшее влияние на население оккупированных территорий они оказывали на начальном этапе войны, когда успехи вермахта на фронте и отсутствие реального противодействия со стороны сил сопротивления, популистские обещания фашистской прессы дезориентировали значительную часть мирных жителей. В 1942 году, после срыва плана молниеносной войны, сотрудники оккупационной печати делали всё, чтобы закрепить свои первоначальные успехи, изолировать ширящееся народное сопротивление врагу. В течение 1943 года советские партизаны и подпольщики при поддержке большинства населения смогли сорвать практически все фашистские акции, связанные с распространением коллаборационистской печати.
Общий контроль за осуществлением пропагандистских функций на местах ostpropzug осуществлял через сеть Домов просветителей. Дом просветителей являлся центром идеологической работы в районе. В его задачи входили контроль за работой школ и за штатными пропагандистами, организация киносеансов, пропаганда посредством громкоговорителей и радиопередач 112.
В августе 1941 года оккупантами было заявлено, что, кроме выполнения административных функций, старосты обязаны доводить до населения все распоряжения нацистской администрации, способствовать активному распространению среди односельчан идей «Великой Германии и национал-социалистического учения» 113.
Поскольку не все старосты вызывали у захватчиков полное доверие своими политическими
взглядами или образовательным уровнем, на базе советских культурных учреждений ostpropzug развернул свою структуру для контроля за ними Дом просветителей. По мере деятельности фашистских пропагандистских школ идеологическая работа с населением постепенно перекладывалась на штатных районных пропагандистов 114.Слета 1943 года сфера деятельности фашистских пропагандистских служб была ограничена лишь крупными населёнными пунктами. Часть Домов просветителей в районных центрах была ликвидирована, а их кадры рассредоточены по тем населенным пунктам, где стояли крупные немецкие гарнизоны 115.
В процессе создания структур Русской освободительной армии оккупанты всячески подчёркивали, что её организация идёт исключительно по инициативе «русского национального антибольшевистского движения» 116. Для придания ему большего авторитета в глазах населения оставшиеся Дома просветителей были слиты с четвёртым и пятым подразделением ostpropzug'a — библиотекой при Доме просветителей и театральным отделом (исполнявшим до этого не только пропагандистские, но и культурно-просветительские функции).
Новая служба получила название «отдел пропаганды и просвещения». Коллаборационистские журналисты приступили к выпуску печатного органа отдела, журнала «Блокнот солдата РОА» 117. В функции отдела пропаганды и просвещения входила организация антисоветских и антипартизанских выступлений пропагандистов перед населением. Предполагалось создать на местах (в том числе и там, где ранее существовали Дома просветителей) «уголки просвещения», снабжённые нацистскими газетами, брошюрами и плакатами. По замыслу организаторов, уголки должны были сплотить вокруг себя «всех лиц, разделяющих идеи русского освободительного движения» 118. Кроме проведения пропагандистских и культурных мероприятий, отдел активно занимался вербовкой волонтёров в РОА и помогал семьям «добровольцев» 119.
Из Прибалтики, а также из союзной фашистской Германии Финляндии, при помощи разветвленной сети радиостанций на территорию, освобожденную Красной Армией, было организовано радиовещание 120.
На Россию были ориентированы следующие радиостанции противника, находившиеся на территории Германии и ее союзников: «Висла-Варшава», «Голос Народа», «Старая гвардия Ленина», «Лахти» 121.
Наиболее активно среди них работала «Лахти» (Финляндия), чьи передатчики ориентировались как на население советской Карелии, так и Ленинграда. В течение 1943 года она приняла участие в крупномасштабной операции нацистских спецслужб «Акция — Власов». В антисоветских передачах на русском языке регулярно сообщалось о Русской освободительной армии, созданной якобы весной 1942 года (хотя первые упоминания о данной структуре появляются в немецкой пропаганде весной 1943 года. — Б. К.). При этом бывший генерал-лейтенант Красной Армии А. А. Власов, вставший на путь предательства и сотрудничества с нацистами, именовался «вождем русского освободительного движения» и «руководителем Русской Освободительной Армии» 122.
После Сталинградской битвы руководство Германии стало осознавать, что оно может и не выиграть эту войну. Министерство пропаганды предприняло так называемую «союзную инициативу». Теперь немецкие пропагандистские службы получили указания в своей деятельности представлять эту войну для русского населения как гражданскую, т. е. утверждать, что «Россия объявила войну СССР», а Германия лишь выступает в качестве союзницы первой 123.
На встрече представителей немецких комендатур во Пскове в апреле 1943 года было заявлено, что их работа должна учитывать реальность того, что «Сталину удалось превратить войну за сохранение своей системы в священную Отечественную войну и тем самым вызвать патриотическое и религиозное самопожертвование, способность к которому издавна была одним из самых сильных свойств русского человека». В итоговом документе отмечалась возросшая роль задачи привлечения населения на свою сторону. Делался вывод, что «военной оккупацией нельзя покорить революционный народ, напротив, этим только начинается его покорение» 124.