Над пропастью в огне

Моя Ника… С каких это пор эта дерзкая девчонка стала моей?! С той секунды, как я увидел ее на площади! Когда она вещала о вреде наркоты, которой завален мой клуб. Наивная, целеустремленная! Такая хрупкая и при этом боевая!

К сегодняшнему дню, Ника уже должна была греть мою постель. Естественно, я не был настроен ни на какие сопливые отношения. Но и отказать себе заиметь такую желанную любовницу не мог.

Но все встало с ног на голову, когда мелкая заноза пропала!

Я уже привык к ней, как к той самой злополучной наркоте, против которой она выступала. За те дни, что она провела в моей квартире, я конкретно подсел на нее. Каждый день по сто раз просматривал камеры, ловил ее хрупкий силуэт на экране, заводился от ее плавных жестов и движений. А сейчас ее тупо нет! И как бы я не стремился делать из себя равнодушного, пора признать, что вся эта ситуация меня конкретно выбешивает.

Сначала я очень злился, думая, что она сбежала. А когда я понял, что мою игрушку выкрали, и скорее всего Валид, гнев и ярость завладели мной. Как посмел этот смертник позариться на мою собственность?! Этим он подписал себе смертный приговор…

Я в который раз набрал номер Валида.

— Ты заебал! Решил каждый день изводить меня звонками! Чего тебе? — зло базарит тот.

— Я тебя вызываю на бой. И если я выиграю, то ты вернешь Нику, — глухо рычу я, не здороваясь.

Почти уверен, что он не откажет. Я знаю, что старший Махдаев занимался профессионально тайским боксом. Это почти то же самое в сравнении с боями без правил, где я чемпион.

— Хм, совсем рехнулся на сучке?! — мерзко ржет ублюдок, — Я готов с тобой встретиться. У меня другое предложение. И в этот раз думаю ты меня выслушаешь уважительнее, — наконец, сбрасывает маску Валид.

— Так и знал, что она у тебя. Я тебя убью! Слышишь, мразь, — я вскакиваю с места, готовый мчаться куда угодно лишь бы скорее разобраться с этой дерьмовой ситуацией. Наказать вора, посигнувшего на мое!

— Попридержи язык, Тамир. Ты не с псами своими базаришь! Я ведь могу и обидеться. А когда я расстроен, всякое может случиться. Я начинаю всяких шалав резать… — с неприкрытой угрозой отвечает Махдаев.

— Верни девчонку. Что ты хочешь от меня? — я пытаюсь совладать со своими зверскими эмоциями.

— Ты знаешь, чего я хочу. Я тебе озвучил свое предложение раньше. Как только женишься на Индире Галаевой, верну тебе твою шлюху. А потом могу и на ринге твою наглую морду поравнять! — я прям чувствую, как этот уебок ликует от своей задумки.

Конечно, реализация такой идеи для него, будто выиграть гонку Формулы 1. Вырваться вперед. Стать первым в наших семьях. Уверен, что Валид сразу же после моей свадьбы заявит права на весь бизнес, как старший по роду. Ведь мой отец давно не у дел. Ровно, как и Сархан.

Решение дается мне нелегко. Но без боя я все равно не сдамся

— Оставь ее себе. И жди моей расправы, — холодно отвечаю я, сжимая осколок разбитого стакана в руке.

Пальцы от острого стекла режутся, как масло. Но я не чувствую. Только в воздухе появляется устойчивый запах крови.

Валид молчит. Я уже думал, что он положил трубку. Но тут мой слух мерзко режет его победный хохот.

— А знаешь, я оставлю ее себе. Твоя Ника оказалась охуенной девкой…

* * *

Ника

Летнее солнце за окном заливало все своим светом. Сквозь плотные шторы в комнату проникали самые сильные и яркие лучи.

Я засмотрелась в щель между тюлью и окном. Безумно захотелось выйти. Прогуляться по мягкой траве, вдохнуть аромат зелени высоких деревьев, насладиться счастливыми песнями маленьких птиц. Желание жить вновь проснулось во мне. Правду говорят, утро вечера мудренее! Так и я. Всего лишь вчера смертельно страдала, горела в болезни. А уже сегодня чувствую себя бодрой и отдохнувшей. Снова наполненной жизненными силами. Я легко спорхнула с кровати и пошла в ванную. Порыскала по пустым шкафчикам и нашла забытую кем-то расческу. Длинные волосы с трудом удалось расчесать спустя, наверное, полчаса моих потуг. Привела себя в порядок, насколько это было возможно. Затем вышла из ванной обратно в комнату.

Я подошла к двери и попыталась открыть. Снова заперто. То, что я по прежнему узник бесило меня. Не сломило. А скорее наоборот, взбудоражило. Разбудило желание бороться, придумать план побега. Возможно, прийдется притвориться покорной. Усыпить насильника, моего тюремщика.

От скуки решила позаниматься йогой. Постояла в собаке. Сделала пару солнечных ассан… Не заметила, как постепенно втягулась в любимое дело. Уже и на голове постояла, и в мост вышла и даже в шпагате порастягивалась. Боль чуть утихла и синяки стали светлее. Тело благодарно подбросило эндорфинов, и мне снова показалась вся ситуация не такой уж неизбежной и патовой.

Ближе к обеду ужасно захотелось есть. Меня начали одолевать смутные тревоги. Неужели Валид приказал не кормить меня?!

Возможно, он наказывал меня таким образом за то, что я в первый день заключения раскидала еду.

Все дни, что я сидела под замком в четырех стенах, этот подонок возвращался поздним вечером. А это значит, что выпросить еду удастся как минимум через пять-шесть часов… Желудок предательски заныл, давая о себе знать.

Я постаралась отвлечься. Походила по комнате, как неприкаянная. Уселась на широкий деревянный подоконник. Рассматривать природу мне доставляло удовольствие.

Я сообразила открыть окно. На свежем воздухе стало легче. Я вылезла из комнаты и уселась на откос.

Несколько огромных сторожевых псов сразу подбежали ко мне и начали громко и протяжно лаять. Их можно понять, они стерегут меня. Отрабатывают свой хлеб. Правда мне от этого только хуже.

— Эй волчок, серенький бочок, ты чего такой злой? Мало кормят? Бьют? Да, твой хозяин еще тот садюга! Я тебя понимаю, — от скуки я решила поговорить с самой большой собакой породы хаски. Глаза у нее были безумно красивыми. Снежно голубые. Словно ледышки. Смотрелись очень странно в такое теплое лето. Шерсть собаки коротко стрижена. Значит хозяин заботится о том, чтоб хаски не было жарко.

Все время, что я сидела, собаки не прекращали лаять. Будто у них залип проигрыватель. Но меня это не раздражало. Наоборот, я чувствовала себя снова живой. Впитывала запахи природы, знакомые звуки животных.

Я просидела так несколько часов, изредка меняя положение занывшего тела. Помедитировала. Обдумала свое печальное положение. Валид оказался еще худшим подонком, чем Тамир. Но я ведь не знаю, что меня ждало в тот вечер, когда меня выкрали. Скорее всего, что Тамир изнасиловал бы меня также жестоко, не особо интересуясь моими желаниями.

Я словно очутилась над пропастью, берега которой в адском огне двух жестоких мужчин. Мне не хочется примкнуть ни к одному из них. Но разве кто-то меня спрашивает…

Я обошла комнату, зашла в ванную. От голода кружилась голова. Чтоб не упасть в обморок, я открыла кран и напилась горячей воды. Стало немного легче.

Обессиленная и вымотанная я упала на кровать и провалилась в тревожный сон.

Проснулась я в темноте, среди ночи. Порывы ветра трепали шторы и нагоняли жути. Мурашки побежали по коже. Я с трудом поднялась. Голова кружилась от голода. Это уже шли третьи сутки без еды. А если учесть, что в первые дни я тоже отказалась кушать и ела лишь бульйон, когда лежала с температурой, то состояние мое было ужасное.