Над пропастью

Долго стою под струями горячей воды в душевой, приходя в себя и надеясь, что вода смоет все мои проблемы. Выйдя из ванной, вижу свои вещи, аккуратно сложенные на стуле в коридоре. Видимо Кирилл их принес, пока я мылась, подумал обо мне. Подсушив немного волосы феном, который нашла в ванной, одеваюсь и иду в кухню, откуда слышны запахи чего-то вкусного.

Кухня оформлена в стиле модерн, черно-белой цветовой гаммы. Мебель, бытовая техника, все выдержано в одном тоне, со вкусом подобрано, заметно, что и кухню обустраивали профессионалы. Сажусь на диванчик возле окна, а Кирилл тем временем кладет передо мной тарелку с яичницей и колбасками. Наливает кофе в кружки, спрашивая:

– Тебе сколько сахара?

– Две ложки. Спасибо.

Кивает и садится напротив, делая глоток кофе.

– Скажи, домашние тебя отпустили без боя на свидание? Хотелось бы знать, с чем мне предстоит столкнуться, – я так и замираю с поднесенной вилкой ко рту. И что мне ему сказать? Я ведь еще ничего не решила. Уже не говоря о том, чтобы родители о нем знают.

– Я им не говорила, – краснею.

– А как тебя тогда отпустили?

– Соврала, что буду ночевать у подруги.

– Да? И тебе поверили?

– Ну, это как бы и не я говорила, а Алла, так что ей поверили.

– А почему ты не сказала правду?

– Какую, Кир? Что хочу на свидание с возможной ночевкой?

– Да. Ты же взрослая девочка. Тебе уже восемнадцать. А если им что-то не нравится, ты можешь съехать. Отстаивай себя, не бойся. Не стоит обманывать.

– Ты такой правильный. Как будто сам никогда не обманывал?

– Ну, это я, да и мои всегда знают, где я.

– А я не хочу ругаться, да и съехать?.. – замолкаю, – я как-то не думала об этом. Меня вроде бы все устраивает.

– Даже постоянный контроль?

– Нет, конечно, кому может нравиться тотальный контроль?! Но жить отдельно я не готова. Кстати, откуда ты знаешь, что меня контролируют? – Он смеется.

– Лер, с какой ты планеты? Да все об этом знают, это общедоступная информация, в интернете можешь посмотреть. Хочешь, сейчас зайду и сам прочитаю?

Я киваю. Он достает телефон, нажимает на экран, что-то печатая, а затем зачитывает:

"Единственная дочь бизнесменов Андреевых живет в затворничестве. Училась в закрытой школе для девочек, куда вход мужчинам строго воспрещен. Год назад окончила школу, но за этот год, не была замечена в светском обществе одна". Здесь еще написано, что отец готовит тебя стать невестой его партнера по бизнесу, Максима Валерьевича. Утверждают, что якобы для этого ты и училась в закрытой школе, чтобы там ни в кого не влюбилась.

Ха, и еще раз ха, думаю я. Если бы только родители знали, что творится в этих закрытых школах, то точно бы меня туда не отправили. Кирилл же тем временем продолжает.

– Так, что еще? А вот. Эти слухи опровергают фотографии Максима Валерьевича с некой светской львицей Куриловой Оксаной. Поговаривают, что у них скоро свадьба. Но это информация не проверена, так как от интервью они отказываются. Кстати, в сети есть куча фотографий, где она выходит из свадебных салонов.

– Ого, ничего себе. Даже я не знала, что Оксанка замуж собирается. Наверное, это не правда, она бы давно рассказала. А насчет того, чтобы стать женой Максима Валерьевича, это полный бред, папа никогда не заставит меня выйти замуж против воли.

– Как знать, – усмехается.

– Я тебе точно скажу, это слухи, зато теперь я знаю, откуда ты обо мне столько знаешь – из желтой прессы, – смеюсь. Он смеется в ответ.

– Конечно, откуда же еще?!

– Ладно, спасибо за завтрак. Может, поедем? – откладываю вилку, и, сделав последний глоток кофе, встаю.

– Да, давай, только я сейчас быстро переоденусь. Ты пока подожди либо здесь, либо в гостиной.

Я решаю подождать в гостиной, пока он скрылся в спальне. Замечаю полки с фотографиями, подхожу ближе, чтобы рассмотреть. На фотографиях Кирилл с пожилыми людьми – женщиной и мужчиной, улыбаются в камеру. Еще есть, на которых Кирилла нет, но есть очень похожий на него только старше – мужчина с женщиной и маленьким, около трех лет мальчиком. Наверное, это его брат, а то родители, думаю я. Слышу шаги за спиной, Кирилл быстро вернулся, я даже не успела толком ничего рассмотреть. Разворачиваюсь, смотря на него, а он улыбается.

– Все рассмотрела?

– Нет, не успела. Ты метеор.

– Да. Ну, что, поехали?

– Да, конечно.

Мы подъезжаем к моей улице быстро, чувствую, как начинаю нервничать, стоит нам немного приблизиться к моему дому, поэтому прошу:

– Может, остановишься неподалеку, а дальше я сама пойду?

– Зачем?

– А вдруг папа дома? И нас увидит, что я ему скажу?

– Он часто дома в это время?

– Нет, но все же. Страшно.

– Да ладно тебе. Что он сделает?

– Будет ругаться, наверное. Не знаю.

– Ну, если не знаешь, тогда нечего и бояться. Так что не выдумывай.

– Ладно, только, когда подъедешь, я выйду, а ты езжай дальше.

Он улыбается, но ничего не отвечает, а когда останавливается, быстро выходит, оказываясь возле меня и помогая выйти из машины. А когда я выбираюсь из автомобиля, наклоняется, приподнимая мое лицо за подбородок, и целует. Очень нежно, чтобы не сильно бередить рану на губе. Я же просто впадаю в ступор, не отвечая на поцелуй, ибо вся эта ситуация выводит меня из равновесия.

Поцеловав и отстранившись, Кирилл открывает вид на мой дом, я вижу в дверях своего отца, вид которого не обещает ничего хорошего. Вот это я попала, так попала, думаю, обмирая в душе. Даже опираюсь рукой на крышу автомобиля, от такого поворота событий. А Кир с невозмутимым видом машет рукой моему отцу в знак приветствия, а, посмотрев на меня и увидев мое полуобморочное состояние, обнимает еще раз, и, смотря в глаза, спрашивает:

– Может, мне остаться?

Я выглядываю из-за спины Кирилла, смотря на грозный вид отца. И решительно беру руку мужчины, переплетая наши пальцы. Будь что будет.

– Я была бы рада.

Он улыбается, и мы идем в направлении к дому, ступая по вымощенной плиткой дорожке. Папа неодобрительно качает головой и скрывается внутри.

– Кир, спасибо тебе, не знаю, что сейчас будет. Ты мне нужен, – он останавливается, заправляя мне за ухо, выбившуюся прядь волос.

– Я буду рядом, – наклоняется и еще раз целует, я отталкиваю его, шипя.

– Кир, прекрати, мы на крыльце моего дома.

– Да? А ты думаешь, я не знаю? Что с того?

– Но как же?.. – В недоумении спрашиваю, но не успеваю договорить, потому что он накрывает мой рот, целуя настойчивее, а, прикусив губу, отстраняется. Чувствую о рту металлический вкус крови.

– Ай, – дотрагиваюсь подушечкой пальца губ. На ней остается маленькое пятнышко крови, – ты ее прокусил, опять, она не успела зажить, – обиженно соплю.

– Ты вкусная, – подмигивает мне с улыбкой.

– А ты извращенец, – толкаю его.

Он кивает, и открывает входную дверь дома, пропуская меня вперед.

Глава 7

Мы заходим домой, а я натыкаюсь на свое отражение в зеркале – раскрасневшаяся девушка с припухшими губами от поцелуев. Мда. Красавица, думаю я. В следующий миг слыша голос отца, доносящийся из гостиной.