Надежда для бандита

— Прекращай давай ныть. Кому охота на твое кислое лицо смотреть? Никто вечно ноющих баб не любит. Брат сказал, поможет нам.

Принять от него помощь сейчас? После случившегося? Ни за что!

— Саш, я уехать хочу. Сегодня. Сейчас, — прошептала я.

— С дуба рухнула? Какое уехать? Мы ж только приехали, можно сказать! — нахмурился муж, подходя ближе.

— Я хочу уехать, — повторила твердо.

Что-то в моем голосе, видимо, заставило мужа смягчиться.

— Надюш, ну, Надюш, иди сюда, — Сашка потянул меня на кровать, обнимая за плечи. — Ну ты чего как маленькая-то? А ребеночек наш как же? Мы ведь так ребеночка хотели, — звучал его спокойный, рассудительный голос. — Ты сама подумай, где мы столько денег возьмем? Я ведь не хочу приемного, Надюш, я своего хочу, родную кровь, слышишь?

— Слышу.

— Ну вот, видишь, — обрадовался неизвестно чему муж. — А Саяр сказал денег не пожалеет, чтобы помочь нам. А Саяр, он такой: сказал, что сделает, и сделает. Уж я его знаю.

«Чтобы вину искупить перед тобой и мне рот заткнуть. Дурак ты, Сашка, доверчивый дурак!» — подумала я и, не удержавшись, уткнулась мужу в шею, зарыдав.

— Ну хватит, хватит, — недовольно проворчал муж, отстраняя меня. — Ты чего, в самом деле?

— Я… я… — давясь рыданиями, попыталась признаться в содеянном, но слова не шли с языка.

— Сказал же, хватит выть. Знаешь же, что не люблю этого, ну! — Сашка встал и, сдвинув светлые брови, смотрел на меня.

— Прости меня, Саш, прости, — бормотала я, растирая по лицу катящиеся слезы. — Мне так стыдно!

— И поделом. У меня башка трещит, а тут ты со своими соплями. Давай заканчивай, а то мне стыдно за тебя капец как. С братом не пообщалась, убежала. Кто себя так ведет? Он нам денег дает, а ты нос воротишь, убегаешь. Чего тебе в голову стукнуло?

— Прости меня, прости, — шептала я.

Сашка подошел и вытряхнул содержимое моей сумки на пол.

— Чтоб больше никаких разговоров про отъезд не слышал, поняла меня? Мы остаемся. Не уедем, пока не забеременеешь, уяснила?

— Я не хочу-у-у, — замотала головой, понимая, что оказалась в настоящей западне.

Сашка вдруг прищурился и, подойдя ближе, замахнулся и отвесил мне пощечину. Я вскрикнула от неожиданности. Резкая боль обожгла щеку, а голова мотнулась набок. Я схватилась за горевшую огнем щеку, с ужасом глядя на мужа. Сашка никогда меня и пальцем не трогал. Хотя сейчас это казалось мне заслуженной карой за измену.

Из моего рта вырывались короткие всхлипывания.

— Я предупредил: больше ни слова об отъезде, — зло сказал он. — Тьфу, дуры бабы! — в сердцах махнул рукой муж и вышел, громко хлопнув дверью.

Я свернулась на кровати клубочком, пачкая слезами подушку. Щека саднила. Я потрогала языком зубы, чувствуя соленый вкус крови во рту. Что же делать? Что мне делать?

Покачиваясь на волнах душевной и физической боли, сама не заметила, как заснула, а когда проснулась следующим утром, ответ пришел сам собой: я должна поговорить с Саяром. Немедленно. Невозможно жить под одной крышей, пользоваться его деньгами и вспоминать, как отдавалась ему, будто одержимая.

Встала и, переодевшись в джинсы и футболку, посмотрелась в зеркало. На щеке остался красный след. Целый час убила на то, чтобы убрать красноту. Прикладывала смоченную холодной водой ткань к щеке и опухшим глазам. Вроде бы помогло. На всякий случай распустила волосы и напустила их на лицо.

Мужа нигде не было видно, но оно и к лучшему. Спустилась вниз, страшно труся и нервничая.

— А… А где Саяр Давидович? — спросила хлопотавшую на кухне Наталью.

— Уехал куда-то, — ответила она. — Да вот Сергей наверняка знает, — кивнула она.

Тот как раз вошел в дом.

— Надежда Алексеевна, хорошо, что вы здесь, — сказал он, подходя ближе.

— Что-то случилось? — насторожилась я, уж больно серьезный вид имел охранник.

Сейчас меня выгонят. С позором.

— И да, и нет. Саяр Давидович вас приглашает.

— Ку-куда приглашает? — заикаясь, выдавила я, вообразив себе не бог весть что.

— На благотворительный вечер. Вас и мужа. Сегодня в девять.

В голове был полнейший сумбур.

— Подождите, Сергей, что за вечер? Ничего не понимаю…

— Да художник один устраивает, весь бомонд Москвы там будет. — Увидев на моем лице замешательство, Сергей поспешил объяснить: — Да вы не переживайте так, сейчас по магазинам вас провезу, потом в салон. Саяр Давидович приказал все в лучшем виде сделать.

— А сам он где? — непослушными губами проговорила я.

— Уехал. Встретитесь с ним уже на месте. А нам уже выдвигаться надо. Пока пробки объедем, не один час пройдет. Муж вас в машине уже ждет.

Ясно. Что ж, значит, поговорю с ним на этом вечере.

— Подождите, я хоть сумочку возьму.

— Да не нужна она вам, все на месте купим.

Я кивнула и последовала за Сергеем. Как он и сказал, Сашка уже сидел в машине.

— Чего так долго? — недовольно спросил он. — Давай гони быстрее, а то ща протащимся хер знает сколько, — барским тоном велел он Сергею.

Тот промолчал, но я видела, как сжал пальцы на руле.

Когда мы остановились у сверкающего витринами бутика с названием известного модного бренда, я приросла к сиденью.

— Выходи давай, Надя. Вот она, красивая жизнь! — весело рассмеялся Сашка, первым выскакивая из авто и жестом хозяина толкая стеклянные двери. Видимо, вчерашний разговор и пощечина вылетели у него из памяти.

Я подошла к Сергею и промямлила, краснея от стыда:

— Сергей, я… мы вряд ли можем позволить себе… ведь я, ведь Сашка…

— Надежда Алексеевна, ни о чем не думайте, выбирайте, что хотите. Все уже оплачено. Хозяйка бутика хорошая знакомая Саяра Давидовича.

Я кивнула и, испытывая жгучее чувство стыда, поплелась в красивую жизнь.

Вот она, цена предательства. Красивые шмотки. Столько ты стоишь, Наденька?

— Надь, прикинь, у них тут бухло разливают! — весело прокричал мне Сашка, стоя с бокалом, пока вышколенные продавцы предлагали ему один за другим дорогие костюмы стоимостью в его годовой оклад.

Ко мне, стуча высокими каблучками, подошла консультант. С приятной улыбкой узнала, на какое мероприятие требуется наряд, какие цвета я предпочитаю, какие фасоны, похвалила фигуру, предложила чай-кофе-напитки и, передав меня с рук на руки другой девушке, упорхнула искать подходящие платья.