Надежды разбитые как стекло

– Поехали в гостиницу, дорогая. Я заберу вещи, и мы отправимся домой. Теперь твой дом там, где живу я, Лиля, – Эргаш дёрнул её за руку, заставляя встать, и повёл на выход.

*– Как свиньи

**– Красивая грудь

***– Сука

9

Эргаш наблюдал, как девушка, съёжившись, сидит в машине. Она не отрывала взгляда от окна, стараясь на него не смотреть. «Да, Халита, ты была неправа. Не все бедные овечки хотят попасть в сытую и роскошную жизнь. Эта девушка готова была на всё ради любви, даже от миллиона отказалась. Я бы тоже так сделал, если бы суть дела была в каком-то грёбаном миллионе.

Девушка заартачилась сразу. Даже доводы отца слушать не стала. Хотя какой он ей отец, так, дядя со стороны, который накачал когда-то её мать спермой. Ведь не зря же говорят: «Не тот отец, что зачал, а тот, что воспитал». Сначала я подумал, будто детдомовка банально себе цену набивает. Сейчас потребует компенсацию, за пять лет жизни потраченных со мной. Мол, напиши в брачном договоре пару миллионов, которые я получу после пяти лет. Но нет, оказалось всё не так.

Я понял, что уговорить мне её не удастся, поэтому пришлось действовать жёстко. Мама бы сказала, что я слишком жестоко с ней поступил, ударил даже один раз. Но иначе эта коза не захотела бы мне помочь, а время не располагало к долгим уговорам и ухаживаниям. Вот и пришлось блефовать, говоря, что пущу её по кругу и убью этого пацанчика. А пощёчина? Да всё просто. Девчонка не должна меня оскорблять. И я сразу указал ей её место. Эргаш Дибаров не русский муженёк, которого жена, как в анекдоте скалкой погоняет, или сковородой околачивает. Да, мама, сейчас бы ты мне возразила. Мол, с Халитой ты обращался по-другому. Не спорю, но я любил её. И потом, она ни разу не оскорбила меня. Всегда вела себя прилично. А что до манеры одеваться, так после свадьбы я бы выбил из неё эту блажь.

Моя жена должна быть безупречная хозяйка и мать. Я спал до свадьбы с Халитой, но знал, что женюсь. Она сразу сказала, что, несмотря на возраст ещё девушка. А эта Лилия? Наверное, давно уже вскрыта, не раз вспахана, да и не одним мужиком. Спрашивать об этом я не намерен. Зачем? Всё равно она будет со мной эти пять лет. Детей ещё родит. А вообще, с этим завещанием я обозлился на весь женский род. Заставили меня жить с женщиной, которая мне нафиг не упёрлась. Хотя на самом деле она оказалась миленькой. Фигура ладная, если без одежды посмотреть. Ножки стройные, грудь маленькая, но красивая. Хоть в этом повезло. Я уж думал, буду насиловать себя, ложась с ней в постель. А потом, как папа заделаю ребёнка и больше не стану заниматься с ней сексом.

Понял сегодня, что я извращенец. Меня будоражил её страх, и я буквально впитывая его, возбуждался. Это как ролевая игра в изнасилование, только тут всё по-настоящему. Это оказалось настоящим открытием. Но я всё же, не настолько отмороженный, чтобы действительно изнасиловать Лилю. Ещё одно откровение, её Саша вызвал уважение. Немногие люди удостаиваются этого. Совсем молодой парнишка, но смелый. Только увидев пистолет, затрясся. А кто бы ни струхнул при виде грозного оружия? Я бы, наверное, тоже испугался, если бы неизвестный мужчина пистолет к виску приставил. В определённых ситуациях страх вовсе не позор».

Наконец-то подъехали к гостинице. Это был тот же шикарный отель, куда Лиля ездила на встречу с отцом. Выходя из автомобиля, девушка думала, что если бы она тогда не поехала, то ничего бы не изменилось. Этот монстр в красивом обличие заранее решил её судьбу. До какой-то степени Лиля его понимала, мужчина попал в безвыходную ситуацию и терял огромное состояние. Но всё равно было страшно находиться рядом с ним. В глазах ещё стоял тот момент, когда Эргаш совершенно расслабленно держал пистолет у виска Саши, даже не один мускул на лице не дрогнул. А ещё он ударил её, выкрикивая что-то непонятное. Лиля даже не разобралась, на каком это языке.

Эргаш вышел из машины и пошёл вперёд. Потом он обернулся и увидел, что бледная девушка так и продолжает стоять у машины. Юра застыл рядом с ней.

– Не стой там, Лиля. Нам скоро выезжать домой, – произнёс он как можно спокойнее.

Девушка отмерла и пошла следом за ним с таким видом, будто она призрак, а не живой человек. Как сомнамбула зашла с мужчинами в лифт, машинально отмечая про себя, что на этот раз её даже не попытались остановить. Эргаш, перед тем как сесть в лифт, взял ключ-карту от номера, но и администратор, как будто бы не заметила её.

Когда поднялись на этаж, мужчина открыл двери номера. Это оказался люкс с тремя комнатами, две спальни и гостиная. Мебель в гостиной была дорогая. И отделка комнаты ей соответствовала. Лиля глянула на журнальный столик возле двух кресел и небольшого диванчика, и увидела свой букет.

– Эргаш Фарходович, Лилия Владимировна, поздравляю с законным браком, – из соседней комнаты выглянул Андрей.

Лиля вежливо поблагодарила, вслед за мужем. Хотя очень хотелось крикнуть: «Пошёл на хуй со своими поздравлениями!» Да, в детском доме Лиля научилась материться не хуже портового грузчика или последнего пропойцы. Но вслух она этого делать не стала, побоялась, что ей снова отвесят пощёчину, теперь уже прилюдно. Подойдя к туалетному столику, она глянула на себя, и с облегчением увидела, что под глазом не расплылся уродливый синяк.

– Вещи собираешь, Андрей? – тем временем поинтересовался Эргаш.

– Собственно я уложил наш с Юркой чемодан, – весело хмыкнул охранник.

– Отлично. Дайте мне пятнадцать минут, и мы пойдём в ресторан, – улыбнулся Эргаш.

Мужчина дёрнул Лилю за руку и поволок в свою спальню, попутно забирая у Юры папку с документами.

– Вот, посмотри, всё ли здесь есть. Если какого важного документа не хватает, заедем по дороге, – Дибаров кинул папку на огромную кровать.

Лиле было страшно подходить к кровати, но она, пересилив себя, села на самый край. Ребята отыскали всё, даже свидетельство о смерти родных и документы на квартиру не забыли. А ещё тут была одна из фотографий, где вся семья сидела на диване. Лиля погладила пальцем изображения любимых людей. Дедушка с бабушкой улыбались. Отец, как всегда напустил на себя строгости, а мама подставила ему сзади рожки из пальцев. Маленькая Лиля сидела у папы на руках.

– Всё здесь. Но домой нужно будет. Я же должна одежду забрать. Не ехать же мне в этом платье, в джинсах было бы удобнее, – тихо произнесла она.

– Это не свадебный наряд. Обычное платье из дорогого бутика. А о своём бомжацком тряпьё забудь. Особенно, о джинсах и брюках не следует вспоминать. Женщина не имеет права их носить, – строго сказал Эргаш.

Лиля удивлённо обернулась. Мужчина укладывал вещи в небольшой чемодан, доставая их из шкафа-купе с зеркальными дверцами.

– Как это нельзя носить брюки, другие же носят? – робко спросила Лиля.

– Я не другие, Лиля. Тебе ничего не сказали мои имя и фамилия? Хорошо, я поясню. Я мусульманин. Да, живу в мегаполисе, это не ваш захолустный городишко. Но ещё раз повторю, я мусульманин, буквально до мозга костей. Меня не устраивает, что некоторые наши люди осовременились, многое позволяют своим дочерям. В том числе носить мужскую одежду. Но другим я указывать не имею право, а вот ты моя жена, поэтому будешь жить по моим правилам. И предвосхищая твой вопрос, могу сказать сразу. Я родился и вырос в России, но хорошо знаю три языка, русский, английский и язык моих предков.

Лиля снова залезла в папку и достала паспорта. Она быстро посмотрела его паспорт, но ничего существенного, кроме места рождения не увидела. На её паспорте, на первой странице красовалась печать. «Действительно в течение месяца». А вот в свидетельстве о браке она нашла то, что искала. У обоих была проставлена национальность. Насколько помнила девушка из истории, эта народность всегда придерживалась мусульманской веры. Теперь оставалось только догадываться, что её ждёт дальше. Захотелось завыть как раненому зверю. У неё никогда не было даже знакомых мусульман, от которых можно было примерно почерпнуть правила и обычаи. Книгами на эту тему Лиля не интересовалась, да и выдумки всё в них.