Надя Князева решает остаться

– Звать-то вас как, господин?

– Арахрахн, – то ли прорычал, то ли чихнул огненный сгусток, потеряв форму, а затем вновь собравшись в очертание огненных мускул, увенчанных рогами.

– Меня На… э-э… Эвон я. Эвон Ревиаль. Вот скажите, Арахр…хр, – замялась, решив, что обращаться к нему по имени не буду. – Скажите, для общего мне развития. Чтобы закрыть такой вот малюсенький разломчик, чисто теоретически, много сил потребуется?

– Смотря кому, – замялся Арахрахн.

– К примеру, стражу грани. Ну, скажем… Вот вам? – переспросила, подчеркнув значимость последнего слова.

Гордость и гордыня – первые качества, бережно лелеемые демонами, это я уже сама поняла, даже несмотря на Эвоновы знания.

– Мне? – хмыкнул он, а затем рассмеялся. – Да мне это ничего не стоит, смертная. Щелкнуть пальцами!

– Великолепно! Запомнили! А помереть – процесс тяжелый. Остановка сердца, остановка дыхания, остановка кровообращения и всех функций организма. Пока все остановишь – замучаешься! Боль, опять-таки, ужас от осознания, что все кончено. Перед этим – завещание составить, дела земные завершить, гроб красивый выбрать, место для погребения купить, позу для смерти выбрать, – я загибала пальцы. – Смекаете?

– Сдохнуть сложно?

– Да не то слово как сложно! Еще хотите, чтоб я сдохла?

– Хочу, – довольно осклабился Арахрахн.

Каждая человеческая душа, после смерти попадает в Яму. Нет, конечно, единицы летят в Небо, но Эвон это явно не грозит. Да и мне, Наде, в принципе тоже. Так вот души питают Яму силой. Когда душу приводит конкретный демон, часть силы уходит ему, остальная – Орху. А сила – основная разменная единица в Яме. Это что-то вроде денег на Земле. За нее убивают, заключают браки по расчету, раздвигают ноги, задирают хвосты, ломают клювы и все такое прочее.

– Сделка! – радостно воскликнула я.

– Помрешь? – с сомнением покосился Арахрахн.

– Помру! Обязательно! Хоть процесс это тяжелый, сложный, мне вообще целой жизни стоить будет, но вот почкой клянусь – помру. А вы взамен разлом закроете.

Демон задумался, приложил огненную ладонь к подбородку, почесал бестелесное лицо. Я дожала:

– И раз уж мы решили, что вам, в отличие от меня, это ничего стоить не будет, останетесь мне должны в довесок.

– Желание? – недовольно переспросил он.

– Ну, чего может захотеть в будущем чело… дорфинка? Денег? Мужика? Домик у моря. Пустяк. По всем параметрам выгода ваша. Ну что?

Молчал. Думал.

– А, ладно. Раз вы в сделках да выгоде не разбираетесь, я тогда свое беспрецедентное предложение лучше кому другому отдам. Целая душа все же, дорфинская, сильная. Э, мужики, есть кто мертвый, кроме Арахрхр… блин, язык сломаешь. Душу предлагаю! Кому душу?

– Ну, стой, стой! Согласен я. Договорились!

Каждый юрист знает – никаких устных сделок, даже заключенных в присутствии свидетеля. Поэтому я хитрым прищуром окинула помещение в поисках бумаги и писчих принадлежностей. Быстро начеркала договор в двух экземплярах, пришлось Надю Князеву порвать и переписывать на Эвон Ревиаль, затем вернулась к покорно ожидающему Арахрахну и едва не срывающемуся на хохот главдемону.

Страж грани посмотрел договор, затем коснулся его ладонью и оставил большой опаленный огнем символ – что-то вроде подписи. Мне вот не повезло. Со стороны телесных сущностей в таких случаях требуется не что иное, как кровь. Вот только кровью своей я делиться не планировала, потому что с самого детства боюсь уколов, порезов и всего, что с этим связано. Посмотрела на огненную сущность, на сдерживающего улыбку Генри Кавелла, на договор. Пора наводить в этом мире свои порядки. Плюнула на договор, приложила большой палец и с чувством выполненного долга протянула один экземпляр Арахрахну. Тот, к слову, изображал застывшее пламя. Моргнул. Отлично, а то мне тут безвременно почившие стражи грани не нужны. Кому разлом закрывать-то?

– Это что? – взревел он, увеличившись в размерах в два раза. Авторитетом давил, испугать пытался.

Получилось.

Я отступила на шаг назад, но вспомнила занятия по уголовному процессу и нацепила на лицо наглую улыбку: при допросе насильственных преступников с наглыми рожами твоя рожа должна быть наглее! Чтобы сразу видно, кто здесь главный. Выпятила грудь колесом и авторитетно пояснила:

– А это, господин страж, договор.

– Где кровь? – взревело рыжее пламя, осыпаясь сине-золотыми искорками.

– Там, где ей и положено быть – в венах. Вам нужна моя биологическая жидкость, чтобы, в случае чего, можно было найти и стрясти должок. Пожалуйста, вот она! В слюне содержится ДНК код, уникальный, к слову. Плюс я шлепнула отпечаточек пальца. Так что при необходимости вы, господин страж, найдете меня в два счета.

Арахрахн неуверенно почесал затылок, затем перевел взгляд на главдемона за моей спиной. Повернулась, чтобы сделать невербальное внушение. Вроде как получилось, потому что главдемон пожал плечами и ничего против не сказал.

– Все. Теперь, когда формальности улажены – вперед, – я указала на разлом.

– А сдохнуть?

– По договору вы сначала разлом закрыть должны!

Демон поднял пылающий иллюзорным пламенем листок, вчитался, хмыкнул и, медленно сжимая когтистые пальцы, закрыл разлом. Края трещины с грохотом сходились, не оставляя после себя никаких разрушений, восстанавливая прежде разорванную материю. Стулья, столы, пол – все возвращалось в первоначальное состояние. Затем, когда разлом напоминал дыру канализационного люка, в которой умещался лишь мой контрагент по сделке, я улыбнулась и помахала ручкой.

– А сдохнуть? – недовольно повторил демон.

– Обязательно, господин страж, обязательно! Только вы еще не все свои обязательства выполнили. Помните? Желание.

– Желай, – настоял он.

– Пока не желается. Как изволю пожелать – так сразу вас и позову.

Он недовольно раздул ноздри, перевел взгляд на Генри Кавелла, на меня, снова на того, снова на меня, открыл рот, прошипел какое-то ругательство и, словно дельфин, нырнул в огненную дыру и исчез, оставив после себя идеально чистый пол. Воцарившаяся в кабинете тишина ударила по ушам неожиданным звоном. А потом раздалось негромкое и довольное замечание:

– Страшная ты женщина, адептка Ревиаль.

– Ерунда. Заставила контрагента выполнить обязательства по договору, который даже не заключен.

Я же плюнула на договор. К тому же, временные рамки сдыхания не указала, а внизу маленькими такими буковками приписала, что требование сдохнуть до срока недействительно. И смех, и грех, а краснокожий повелся, как ребенок. Даже несколько неловко его так обманывать. Он же душу мою ждать будет…

– Это сейчас что было? – громыхнул демонический бас.