Наедине с собой

Одно из своих занятий со студентами по тесту ТАТ Майя Захаровна начала с анекдота. Старый известный анекдот. В начале Неглинной улицы в Москве человек спрашивает у прохожих, как ему пройти к «Детскому миру». Один отвечает: «Идите мимо закусочной, потом увидите ресторан «Берлин», напротив «Пельменная», потом опять будет закусочная. И вот вы уже дошли». Другой говорит: «Сначала будет магазин медицинской книги, потом букинистический, идите дальше, никуда не сворачивая». Третий: «Знаете, сначала пройдите мимо салона-парикмахерской, потом салона дамской одежды, потом будет еще маленький такой магазинчик, там тоже кое-что бывает, потом сверните направо – и вот вам «Детский мир».

У каждого прохожего разные ориентиры. Точно так же разные ориентиры видит испытуемый, когда ему предъявляют картинки ТАТ. Грубая аналогия? Но похоже на правду.

И вот перед вами картинки. И вот перед вами инструкция. «Я покажу вам несколько картин и попрошу рассказать мне, что происходит на каждой картине. Что предшествовало тому, что сейчас происходит и что станет, по вашему мнению, в будущем с ее героями. Рассказывайте все, что вам придет в голову, чувствуйте себя совершенно свободно. Опишите мысли и чувства каждого из изображенных лиц. Объедините рассказ каким-нибудь сюжетом. По каждой картинке можете рассказать несколько историй».

Перед вами мальчик со скрипкой, о котором я уже упоминала, мужчины и женщины, пейзажи, необычные и таинственные сцены – полностью структурированные поля, по терминологии авторов теста.

Методику ТАТ применяют за границей для самых разных целей. Например, для изучения интересов и склонностей молодежи при профессиональном отборе. Для этого служит особый вариант ТАТ: две серии, по 30 фотографий в каждой. На снимках люди, занятые той или иной работой. По каждой фотографии испытуемый отвечает на шесть вопросов:

«1. Чем занят человек?

2. Что он подвергает обработке (дерево, " числа, идеи, книги)?

3. Какова его профессия?

4. Кем станет этот человек в будущем?

5. Расскажите в нескольких словах, что нужно этому человеку, чтобы стать по-настоящему счастливым.

6. Нравится ли вам выраженная фотографией идея?»

Анализ ответов вскрывает интересы и склонности испытуемых даже в тех случаях, когда они явно предпочитают не раскрываться. Расшифровка ТАТ вообще долгое и кропотливое занятие, не менее долгое, чем расшифровка Роршаха. Это десять-двенадцать часов работы. И потому даже чисто технически трудно рассчитывать на широкое его применение.

В клинике же этот тест оказывается большим подспорьем для постановки диагноза.

…В одну из московских психиатрических клиник поступила больная, молодая женщина лет двадцати семи:

красивое лицо, умелая косметика, спортивная фигура. Все было обычно и необычно в ее поведении. Она слишком много говорила, слишком много улыбалась, слишком стремительно бегала по коридорам, без конца звонила по телефону – словом, вела активнейшую общественную жизнь, не то чтобы совсем нелепую, но в ее положении необязательную.

Обследование продолжалось несколько недель. «Маниакально-депрессивный психоз», – говорили одни врачи. «Тяжелая истерия», – утверждали другие. Только однажды старшая сестра отделения, проработавшая в клинике сорок лет и видевшая своих больных насквозь, рассердилась: «Да оставьте вы ее в покое!»

И вот после этих слов на больную обратил внимание психолог и провел ее по ТАТ. ТАТ показал: женщина эта – одаренная, яркая, всю жизнь ей сопутствовала удача, все давалось ей легко – школа, институт, семья, работа. Но ТАТ показал и другое – несколько лет назад в ее жизни случилась беда, разрыв с человеком, которого она, употребим здесь старинное слово, страстно любила. Разрыв произошел по доброй воле; оба решили: так будет лучше. А после разрыва что-то в ней сломалось. Ее всегда несла волна успеха, у нее всегда была такая полная жизнь…

ТАТ рассказал не только о ней, но и о нем. Это был ее коллега, по-видимому, со сходным характером, тоже уверенный в себе, тоже неуязвимый для сердечных горестей, тоже – так он, во всяком случае, выглядел в ее проекции – блестяще одаренный.

Жизнь ее, потаенная внутренняя жизнь, с тех пор пошла совсем по-новому. Правда, трудно назвать это состояние совсем уж новым. У нее всегда была склонность к недовольству собой. Склонность была, но она уже к ней приспособилась, научилась подавлять, компенсировать со школьной поры. Скомпенсировать событие, которое случилось несколько лет назад, оказалось невозможным. Сначала она убежала в работу. Хороший архитектор, легко и быстро выдвинулась, получила мастерскую, по ее проектам построили несколько удачных зданий в разных городах страны.

Работа, слава не помогали. Она попробовала пить. Тайком, одна. Сделалось еще хуже. Тогда она вернулась к увлечениям юности: плавала, играла в теннис, бегала на коньках. Четыре часа спорта в день. Падала от усталости. Но это не проходило. А жизнь продолжалась. Работа, семья, внешне такая счастливая. Нужно было заниматься мужем и маленьким ребенком. Все было нужно. Не нужно было ничего. Она ни разу в жизни не попадала в беду и не поднималась снова. Она не умела подниматься. Просто не знала, как это делается.

В один прекрасный день она пришла в клинику и сказала: «Спасайте, я больше не могу».

Но от чего было спасать? Она ничего о себе не рассказала. Все в ее жизни было слишком удачно и красиво. При таких ножницах внешних обстоятельств и внутреннего самочувствия это могло означать одно – болезнь. Врачи только спорили, какая именно. А ТАТ показал: во всех ответах нет патологии, сплошная норма. Только норма человека, попавшего в тяжелую беду. И вот ТАТ расшифрован. Психолог ведет с больной беседу.

– Ну как, – начала она игриво, – какие тайны во мне пооткрывали?

Ей были сказаны только лестные вещи. А потом задан осторожный вопрос:

– Скажите, а что случилось несколько лет назад?

Тут-то она разрыдалась и рассказала – первый раз рассказала, все носила в себе! – как они легко расстались, как дети расстаются, будто вся жизнь впереди, не догадываясь, что их ждет. Как тот человек изобретает свои способы бегства. Как оба слишком горды, чтобы вернуться друг к другу. Говорила она три часа подряд. Рассказ только подтверждал выводы теста: нет болезни, есть тяжелое эмоциональное состояние, так называемая «улыбающаяся депрессия». Все силы души уходят на то, чтобы никто ничего ие замечал.

Своими выводами психолог поделился с лечащими врачами. Те отмахнулись: «Подумаешь!..» Но все-таки для перестраховки показали больную профессору. Профессор был очень стар. И тоже проработал в психиатрии, как та старшая сестра отделения, почти полвека. Ничего не зная о результатах ТАТ, он просто провел банальный психиатрический опрос. В конце его взял историю болезни и на последней странице написал: «Диагноз «маниакально-депрессивный психоз» можно полностью исключить».

В тот же день больная была выписана из клиники.